Я глубоко вдохнула, выдохнула и схватилась за голову.

— Кружится!.. — замогильным голосом произнесла я. — Мне нужно… прилечь!..

— Я же говорила не вставать! — кажется, Аллегра не на шутку испугалась.

Позволив ей уложить себя в кровать железной рукой, я некоторое время смотрела в потолок, а затем простонала:

— Еды…Я голодна! Мечтаю о каше. И мясе. И… — я помолчала. — И кошку тоже нужно чем-то накормить.

— Она стянула огромный кусок рыбы с кухни до того, как прийти сюда и начать скрестись в дверь, — осуждающе откликнулась Аллегра и встала. — Лежи, я принесу каши и… — Она окинула меня критическим взглядом. — И свиного жира, пожалуй, он очень полезен женщинам в тягости. Тебе стоит поправиться, ты слишком тощая.

Не тощая, а стройная! Знала бы ты, сколько не съеденных пирожных мне это стоило!

— Пожалуйста, поторопитесь, — мягко попросила я, глядя на нее с нежностью, как на сообщение о начислении крупного гонорара.

Аллегра вышла, предусмотрительно закрыв снаружи дверь на ключ.

— Никто нам в этом доме не доверяет, — сообщила я кошке и почесала ее за ухом. Та, не собираясь просыпаться, перевернулась на бок и заурчала.

Не желая терять времени, я вскочила и подошла к окну. Этаж второй — это минус. Удобное дерево с раскидистыми толстыми ветками под окном — это плюс.

Несколько секунд, глядя вниз, я раздумывала о том, что делать. Не будь я беременной — такой вопрос бы даже не стоял. Я бы спокойно вцепилась вон в ту ветку, встала бы обеими ногами вон на ту, а потом — слезла вниз и спрыгнула.

Но у меня внутри ребенок… вдруг я упаду? Вдруг наврежу ему? Вдруг… Я никогда не была склонна к осторожности, наоборот, любила риск. Но сейчас… Ладно. Малыш, если ты и правда существуешь, то ты должен меня понять. В конце концов, мы — одна кровь. Прежде чем стать занудной, начать тебя воспитывать по всем правилам и заставлять быть осмотрительным, я обязана наделать кучу глупостей.

Закусив губу, я вскарабкалась на подоконник и, твердо решив не смотреть вниз, потянулась к ветке дерева, растущей прямо над моей головой у каменной стены поместья. Отлично, теперь нужно встать на нижнюю, на тот ее участок, где она уже достаточно толстая и должна быть устойчивой. Шаг достаточно широкий, но я справлюсь. Я замерла на несколько секунду, ожидая, пока ветка перестанет трепетать и потрескивать под моим весом. Ладно, не так уж и страшно. Не так уж и страшно.

Мелкими шажками я продвигалась к стволу дерева. Обхватив его двумя руками, я несколько раз вдохнула и выдохнула, зажмурилась и открыла глаза. До земли было далековато — это минус. У дерева были толстые часто растущие ветки — это плюс.

Я присела и, свесив ногу вниз, попыталась нащупать носочком нижнюю ветку. Чертовы юбка и платье мешались, и я костерила их на чем свет стоит и с тоской вспоминала свои спортивные леггинсы, которые остались в нормальном мире. Там же, где и паспорт, и равенство полов, и…

— Ай! Твою… Ху...

Замечтавшись, я не заметила, что зацепилась краем юбки за сук. Пытаясь перенести вес тела на нижнюю ветку, я потеряла равновесие, споткнулась. Раздался треск ткани — и я полетела вниз.

Не успев подумать о том, как бесславно закончилась моя жизнь, я поняла, что ожидаемый удар никак не наступает. Меня как будто окутало теплое облако пара, все вокруг скрылось в туманной дымке. Я мягко скользила вниз, как перышко.

«Волшебство!» — благоговейно подумала я, когда приземлилась на траву и, подняв голову, встретилась глазами с разъяренным Сорином.

— Что. Ты. Тут. Делаешь, — процедил он.

На мгновение я испугалась, а потом — разозлилась. Это я собиралась закатывать скандал, не наоборот!

— Это ты что тут делаешь! — прошипела я, вставая и отряхиваясь.

Лучшая защита — нападение.

— Я тут живу! Ты должна быть в своей комнате под присмотром леди Аллегры!

— Знаешь что… — начала я и тут услышала какой-то шум.

Я тут же замолчала и испуганно оглянулась: толстый ствол дерева надежно прятал нас от любого, кто захотел бы пройти мимо. Все затихло, и я снова посмотрела на Сорина: к моему удивлению он тоже замолчал и тревожно смотрел куда-то за мою спину.

— Так вот, — вырвала я его из нирваны, — как ты мог посадить меня под замок и приставить ко мне какую-то драконью Фрекен Бок?!

— Кого? — Сорин повернулся ко мне и прищурился.

Сейчас он был одет в простую рубашку и расстегнутый камзол из какой-то темной шелково переливающейся ткани, украшенной коричневыми и темно-синими узорами. На шее Сорина красовался неаккуратно повязанный платок в тон камзолу: такие, только намного более яркие, украшенные драгоценными камнями, я видела у придворных — должно быть, местная мода. Меня намного больше привлекал не платок, а виднеющаяся за ним шея Сорина, острый кадык и проступающая щетина.

Меча при Сорине не было, так что он мог бы выглядеть как какой-нибудь изнеженный аристократ из фильмов, если бы по всей его фигуре не было очевидно, насколько для него эта богатая домашняя одежда непривычна.

Еще и плечи его эти… широкие. И бедра… узкие. И ноги… по-прежнему длинные.

Во рту пересохло, я облизнула губы.

— Если ты думал, что я покорно буду сидеть там, где ты меня закрыл, то ты глубоко ошибаешься! — Я еще раз оряхнула юбку от пыли и скрестила руки на груди. — Мало того, что ты надел на меня ошейник, так еще и…

— Я должен тебя уберечь.

— Я сама могу о себе позаботиться и решить, что для меня лучше!

— Ты носишь моего ребенка! — отрезал он и вдруг с неожиданно аккуратностью, даже трепетом, положил ладонь на мой живот. Внутри что-то дернулось в ответ на это, мгновенно вспомнилась прошлая ночь, и нежность, и…

— Это и мой ребенок тоже! Если он вообще существует! Неизвестно еще…

— Существует, — пожал плечами Сори и убрал руку. — Драконы чувствуют такие вещи. К тому же — он тебя спас.

Я моргнула.

— В каком смысле?

— Ты бы поранилась об ветки, кошка бешеная, если бы не мой сын! О чем ты только думала?

— Наш сын! — поправила я. — Подожди… Так это не ты мне… помог?

— Возле самой земли подхватил я, — кивнул Сорин. — А до этого — мой сын. Посмотри, на тебе ни одной царапины. Дракона не так легко убить, — признался он. — Нам сложно прийти в этот мир, но убить… Убить нас непросто. И все-таки — как ты могла подвергнуть моего ребенка риску?

— Как ты мог посадить меня под замок?!

— Я нанял для тебя лучшую повитуху, выделил самые просторные покои, чего тебе еще нужно, кошка? Даже драконица была бы удовлетворена! Каждый твой каприз тут же выполнят, любая еда…

— Какая — любая? — прищурилась я. — Свиной жир и каша? Эта твоя Аллегра сказала, что мне больше ничего нельзя. А я сладкого хочу, между прочим! — выпалила я и осеклась.

Это в моем мире сладкое было чем-то привычным дешевым — а в этом? Вдруг лакомства доступны только драконам из самого высшего сословья, и я сейчас выставила себя дурой и скандалисткой, деревенской хабалкой, которая дорвалась до «красивой жизни»?

Но ведь я не такая… Я просто хочу шоколада, я к нему привыкла, в конце концов. Молочного, нежно тающего во рту, сладкого, как грех.

Хотя, в конце концов, с каких пор для меня имеет значение, что думает этот чертов дракон?

— Свиной жир? — поморщился Сорин и недоверчиво посмотрел на меня. — Он же невкусный. Это еще зачем?

— Потому что я слишком тощая и мне необходимо поправиться, — едко ответила я.

— Ты отличная, по-моему, — пожал плечами Сорин, и я покраснела. — Еще бы не выскакивала из окон! Бестолковая! Ты могла бы сказать!..

— А как я могла бы тебе сказать…

За моей спиной раздался шум, звуки голосов, и я замолчала. Отступила на шаг, прижалась к шершавому стволу дерева.

Голоса приближались — неужели Фрекен Бок… в смысле, леди Аллегра, уже обнаружила мою пропажу? С кем она? С кем-то из солдатов Сорина? Должны же у него быть солдаты, что он за герцог без армии?