— Леди Кэтэлина! — воскликнул он и подошел ближе. Протянул мне руку для поцелуя, и я даже смогла изобразить что-то вроде книксена. — Как протекает ваша беременность?

Я положила ладони на живот, и почувствовала, как пальцы колют искорки пламени.

— Благодарю, ваше величество, все благополучно. Повитухи считают, наш сын родится на втором месяце весны.

— Сын? — осклабился король и накрыл рукой мой живот. — Во имя Огненного, лучше бы так и было.

Пестрая толпа придворных, замершая за спиной короля, вдруг слилась перед моими глазами в сплошное многоцветное пятно, и я прижала руку ко рту.

— Прошу прощения, — выдавила я и рванула к выходу со всех ног. Шарф так и остался лежать на столе, в спину мне полетела фраза короля, которую я не расслышала, и снова — смех придворных.

Оказалось, что в малом зале поместились далеко не все, — я натыкалась на придворных по всему поместью, и их яркие наряды, похожие на оперение птиц, заставляли мою голову кружиться.

Наконец я прибежала в единственное место, которое считала безопасным, — в библиотеку. Заперлась изнутри и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Тошнота отступила, сердце перестало колотиться. Я не знаю, сколько прошло времени до того, как в дверь постучали.

Сорин!

Я рванула на себя створку и разочаровано выдохнула: на пороге стоял всего лишь Вириан с ярко горящим канделябром в руке. Видимо, у меня на лице было все написано, потому что взгляд его стал вдруг очень понимающим. Он кивнул, но я все равно заключила его объятия, пытаясь успокоиться.

— Вот ты где, — откашлялся Вириан. — Я так и думал.

— Откуда они все? Почему так много? Почему не предупредили? Что вообще…

— Это король, Кэтэлина, — успокаивающе ответил он, пытаясь расставить все по местам. — Он может приезжать когда хочет и к кому хочет. А что касается всех остальных… Это его двор. Свита, если тебе так понятнее.

— Их человек пятьдесят! — шепотом возмутилась я.

— Как минимум, — пожал плечами Вириан. — Я пытался предупредить герцога, но его величество счел уместным отправить письмо о своем визите всего за пару часов.

— Письмо пришло так быстро? Это невозможно!

— Ты же не забыла, что речь идет о драконах, а не о людях? Для них расстояние сотни миль — преодолевается за секунду.

— Ладно, — вздохнула я. — Как приехали — так и уедут. Невелика беда.

Вириан помолчал. Он выглядел обеспокоенным и моего оптимизма явно не разделял.

— Я пришел сюда по поручению его светлости, — сменил он тему разговора.

— Сорин ищет меня? — скрыть волнение в голосе не получилось.

— Наоборот. Он просил передать тебе, чтобы ты не высовывалась. Побольше проводила времени в своих покоях или в библиотеке. Не лезла на рожон.

— Это еще почему? — скрестила я руки на груди. — Он что, стесняется того, что имеет дело с человеком? Или боится, что взболтну лишнего о том, насколько плотно мы общаемся?

Я понимала, что несу ерунду, но остановиться не могла. Слишком велика была обида на Сорина.

— Ты казалась мне умной, — невпопад ответил Вириан.

— Что ты хочешь этим сказать?

Он оглянулся, а потом схватил меня за плечо и втолкнул в библиотеку.

— Вспомни, что я рассказывал тебе, — прошептал он, как будто даже здесь рядом с нами могли быть лишние уши. — У короля нет наследников, до сих пор не было наследников и у Сорина. Когда родится твой сын, все изменится! Влияние Сорина станет несоизмеримо больше королевского. Вот и думай, на что готов король, чтобы удержать свой статус.

Я отшатнулась и снова, во второй раз за вечер, накрыла рукой живот.

— Я не герцог, — тихо начал Вириан. — И не могу приказывать тебе, что делать. Но мой тебе совет — держись от короля и его свиты подальше.

Быстро выяснилось, что совету Вириана последовать практически невозможно, потому что король как будто нарочно разыскивал меня всюду, куда бы я ни пошла.

Поместье, обычно сонное и уютное, теперь напоминало улей, зал суда перед началом важного заседания или, разумеется, дом, который наводнили никак не желающие уезжать гости.

Завтраки, обеды и ужины теперь проходили в большом зале, на кухне прибавилось работниц, потому что две кухарки и одна посудомойка перестали справляться. Придворные, хоть и окидывали любопытными взглядами мой выпирающий живот и ошейник, сближаться не спешили, только кивали издалека, — в отличие от короля.

Тот, кажется, поставил своей целью как можно чаще меня находить и… разговаривать? Когда я привычно прогуливалась по утрам вокруг поместья, король обычно составлял мне компанию. Придворные плелись за нами на почтительном расстоянии, а его величество вдруг начал обнаруживать в себе новые грани. Например, он оказался смешным.

— Двор, леди Кэтэлина, это клубок опасных змей, но иногда он бывает забавным. К примеру, прошлой весной придворные леди вдруг все как одна начали носить на голове надетые задом наперед мужские шляпы.

— С чего бы это? — спросила я, отходя подальше. Снег уже начинал таять, под ногами была жидкая грязь, и размашистые шаги короля оставляли коричневые капли на подоле моего платья.

— Возможно, их кто-то к этому подтолкнул, — хмыкнул король и подмигнул мне. — Например, король подговорил свою фаворитку начать носить такой головной убор. Возможно, чтобы посмотреть, сколько дам это скопируют.

Я против воли улыбнулась. Мир другой — законы моды те же.

— И что об этом думала ваша фаворитка?

— Бывшая фаворитка, — король остановился и заглянул мне в глаза. — Сейчас она замужем за графом и давно не появлялась при дворе.

— Надо же, — неловко отреагировала я. — Боюсь, вам стоит опасаться атаки матримониально настроенных барышень.

— Думаю, мое сердце уже несвободно, — шепнул король и вдруг оказался совсем близко. Темные глаза смотрели, не мигая, светлая кожа сияла в свете солнца, как снег. Изящный венец короны запутался в светлых волосах.

Король сжал мою руку и продолжил:

— В нем давно поселилась одна упрямая кошка, которая готова бросился в огонь ради животного. Но есть ли у меня надежда, что мои чувства взаимны?

Я нерешительно замерла, а затем запрокинула голову: в одном из окон поместья — в нашей спальне — я увидела хмурого Сорина.

Король, не дожидаясь моего ответа, улыбнулся и зашагал вперед, а вслед за ним потянулись придворные. Один из них, высокий и кудрявый, поцеловал мне руку, несколько молодых дракониц дружелюбно кивнули. И только Перс, стоящий поодаль от всех, выглядел еще более мрачным, чем Сорин.

Весь день после прогулки с королем мне было неспокойно. По телу пробегали нервные искры, к которым я уже успела привыкнуть, как к коротким ударам тока, которыми бьют иногда шерстяные вещи.

Ночью я долго ворочалась, смотрела за окно на луну и никак не могла заснуть. С Сорином мы почти не пересекались с самого приезда короля, ночевать к нему я не приходила, он ко мне — тоже. Одной в кровати было непривычно, и я злилась из-за этого.

Уснуть я смогла, только когда в двери поскреблась Уголек и, после того, как я ее впустила, улеглась на кровать, наполнив комнату звуком сонного мурлыкания. Рассеянно почесывая ее по пушистому пузу, я уснула, но даже во сне не смогла отдохнуть.

Мне снова приснился тот сон, такой же, как в ту ночь в деревенской хижине, которая, кажется, случилась много сотен лет назад. В руках я держала ребенка, мальчика, мирно спящего. Губы его были смешно поджаты, но даже во сне он обхватил мой палец крохотными пальчиками и крепко-крепко стиснул. Я улыбнулась, а потом вдруг малыш открыл глаза, которые оказались черными, как у Сорина. Радостно заулыбался, агукнул, разбрасывая повсюду золотые искорки — и пропал.

Меня со всех сторон окружила темнота, я пыталась через нее прорваться, позвать сына по имени, но не смогла. А потом вдруг напоролась на острый шип, который превратился в острие меча, а потом…

— Кэтэлина! Кошка! Да проснись же ты! — Я вцепилась в Сорина, притянула его к себе ближе и с хрипом втянула воздух. — Опять кошмар?