Вот прав Лорканн: мальчишки! Как есть мальчишки!

Бранн ускоряется, он летит легко, рассекая воздух широкими крыльями, позади переливчато ревет змей, обещая обрушить на ваши головы все кары, земные и небесные. И да, мой Дей, чтобы об этом догадаться, даже не обязательно его понимать. Ещё более очевидными сделать его намерения могут разве что особенно длинные и жаркие струи темного пламени, почти дотянувшиеся до хвоста Бранна.

Видно, Семиглавый поел и понабрался сил.

Бранн заворачивает вокруг башни, спиралью опускается под очередным потоком пламени, пропуская его сверху, бесстрашно приближаясь к змею, чтобы в последний момент опять уйти прямо из-под носа. И темное пламя снова минует вас, мой волк, а вот сабельные клыки в окружении рыжих искр почти дотягиваются до кончика крыла. Головы беспорядочно извиваются, позабыв об выдыхаемом пламени, челюсти щелкают вокруг, а Бранн как нарочно не спешит улетать далеко, проносясь над спиной Семиглавого под самыми разными углами, переворачивается…

И ты отпускаешь Ворону и падаешь, мой волк! Ты падаешь прямо на спину огромного огнедышащего гада, только мечтающего оттяпать тебе всё! Что ты творишь! Что Бранн творит! Пусть вернется и заберет нас!

Ах, так это был план!

Бранн и впрямь теперь с особенно оскорбительным клекотом припускает вперед, заставляя змея сосредоточиться на себе, пока ты тихо лежишь, прижавшись к чешуе, ухватившись за оттопыренные края. И я понимаю, мой Дей, до чего удобны цвета Дома Волка. Черное с серебром не только идут тебе, мой волк. В темноте звездной ночи, на черной шкуре неблагого змея, под шпилями города отражений — ты почти незаметен! Неразличим! Невидим!

Змей ревет, вибрация от переливов пронизывает тебя и меня вместе с тобой, я опять нагреваюсь. Это случайно! Прости!

Наш неблагой рассекает воздух крыльями впереди, змей извивается, загибаясь всем телом вокруг Парящей башни, задевая шпиль хвостом, но Бранн увертливый. Все семь голов смачно щелкают челюстями и поочередно разочарованно ревут. Или это воздух ревет в ушах? Не разобрать!

Бранн хлопает крыльями впереди, змей злобно поджимает чешую к телу, прищемляя тебе пальцы! Мой волк! Срочно нужно что-то придумать! Да, метательные кинжалы, наверняка, сгодятся. Лезвия, подсунутые под чешуйку, тут же оправдывают ожидания, удерживая тебя на спине огромного ящера в то время как он закладывает мертвую петлю. Небо и земля не по разу меняются местами: яркие огни фей то слева, то справа, то вверху, то внизу. А стоит вам миновать дворец и оказаться над той частью города, которую вы проходили, как поражает золотым очертанием полностью горящий Цветок. Да, в точности как на руке Бранна. Острые лепестки вытянуты в одну сторону, они тянутся по улицам, домам и проспектам, хотя сердцевина сияет из левого крыла дворца, да, мой волк, где-то неподалеку от галереи портретов.

Наш неблагой снижается, выделывая немыслимые кульбиты, целенаправленно, к рисунку, стараясь не попасть под опаляющее пламя, но просто купаясь в огненных вспышках искр. Воздух истинная стихия нашего Бранна, что нисколько не удивляет самим фактом, но увидеть это воочию — совсем другое. Орел снижается и снижается, падая в кольцо огня и замедляясь перед огненной стеной, вытаскивая крылья и хвост почти из зубов змея в последний момент, меняя скорость и направление, а в конце — попросту падая на проспект знакомым неблагим в лоскутной куртке.

Змей завивается спиралью, притормаживая, Бранн бежит прямо по светящейся линии Цветка, и непонятно, что теперь ему надо сделать. Змей тяжело опускается на все четыре лапы, медленно двигается за Бранном, осознавая собственное превосходство, не торопясь, набирает огня во все семь пастей!.. мой волк! Скажи! Скажи мне, что это тоже план!

Бранн добегает до первого перекрестка нескольких линий, не оборачивается, хотя не услышать поступь змея невозможно, а не увидеть сейчас искр — смертельно опасно. Вместо этого Бранн прикладывает свою многострадальную левую ладонь прямо к мостовой на месте пересечения светящихся линий.

Цветок сияет теперь немного по-другому, да, мой Дей, будто дышит. Или в нем, под ним, пульсирует чья-то кровь. Да, мой волк, можно даже с уверенностью сказать — чья именно! Одной безмозглой Вороны!

Его же сейчас спалят!

Семиглавый втягивает воздух через нос и начинает открывать пасти… Когда Бранн, распрямляясь во весь рост, вытягивает руку с Цветком в сторону змея. И та линия, по которой летучая зверюга продолжает двигаться вслед за Бранном, наливается злым золотым светом, пришпиливает лапы, сдирает чешую с брюха. Семиглавый вздымает вверх крылья и головы, потом поливает черным огнем сияющий Цветок, на мгновение чернота заслоняет свет — и змей стремительно отрывает лапы от земли, заполошно хлопая крыльями, боясь снова оказаться в ловушке, но пока не в силах подняться выше. Переливчато рычит, оглядывается в поисках Бранна, но натыкается только на взлетающего орла — и преследование продолжается.

Змей, кажется, владеет не только стихией земли, но дотягивается и до воздуха: порывы выстраиваются в удобные ему потоки, что позволяет догнать Бранна очень быстро. Головы извиваются постоянно, пока невозможно заметить, какая длиннее. Они заключают орла в живую клетку из чешуйчатых шей, но прежде чем она успевает сомкнуться, сквозь последнюю брешь выскальзывает наш неблагой. Бранн падает прямо на одну из голов, змей рычит, распутываясь — и наша Ворона припадает на одно колено, закрывая уши. Его шатает, стоит рыку закончиться, и немного ведет в сторону. Ох, мой волк, думаешь, защита змея все еще активна? И близость к голове заставляет выпасть из реальности? Да-да, я бы тоже не хотел, но Бранна шатает!

Он, впрочем, и не падает, хотя змей трясет головой, а остальные изгибаются рядом, стремясь достать наглого ши зубами или огнем.

Я полагаю, что ты и так помог ему, мой волк, не следует привлекать к себе внимание Семиглавого, вряд ли Бранна защищает неблагая магия, скорее — благое подданство. Наша Ворона расправляет орлиные крылья как раз в тот момент, когда мельтешение голов заканчивается, они все загибаются спиралью к нему, а потом разгибаются, провожая его темным огнем. Не хватает каких-то жалких ладоней, чтобы загорелись перья хвоста. Огненная дорога темнеет за Бранном, куда бы ни полетел, Семиглавый решает бить наверняка, поэтому наш неблагой возвращается ко дворцу: закладывает вираж вокруг башни, ускользает от пламени… И натыкается на распахнутую пасть.

О мой Дей! Вылететь он уже не успеет! Поэтому опять падает в виде ши чуть ли не между зубов змея.

Бранн падает!

Переворачивается в полете на живот, распахивает руки, падает, падает! И перед нами уже знакомая ворона!..

Темная птичка меньше орла настолько, что змей теряется в первый момент, кажется, вовсе упуская Бранна из виду, однако, что-то привлекает его внимание — все семь струй перекрещиваются в точке предполагаемого нахождения цели. Ох, не замирай так, мой волк! Или это я замер?

Оранжевые искры салютом высвечивают часть неба — и насмешливо хлопающую крыльями гораздо выше Ворону. Фух! Вот мальчишки!

Мой Дей! Смотри! Змей устал строить ловушки в воздухе. Он весь вытянулся вперед и вверх, туда, за Вороной, и теперь видно! Видно! Его головы!

Самая длинная голова у него находится левее всех, а чем ближе к правому плечу, тем они короче! Это напоминает какую-то лесную или пастушескую свирель. Но теперь ясно, куда наносить удар. Можно потихоньку продвигаться к левой голове…

Воздух вокруг опять обжигает холодом, Ворона впереди вдруг довольно странно хлопает крыльями, будто падает вниз, а не летит вверх, а потом и нас на спине змея тянет в другой низ.

О мой волк! Что произошло?!

Вокруг торчат антрацитовые крыши, здания поменяли свой вид, огни на улицах горят все одного цвета — бледно-голубого. Бранна впереди несколько раз переворачивает в воздухе, он тормозит перед мостовой, но падает на неё уже в виде ши, перекатывается дальше, ожидая струи пламени, поднимается, оглядывается и ахает.