Дэнни крайне заинтересованно посмотрел на меня, но я перевела взгляд на Генри, в глазах которого тоже отчётливо читалось любопытство, а потом начала медленно говорить, прекрасно понимая, что мои слова будут восприняты… не очень радостно:

— Эм… Генри, сейчас тысяча девятьсот девяносто шестой год, мы находимся в… школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, это директор этой школы — профессор Альбус Дамблдор, мой хороший и очень давний друг, — на этих словах я указала рукой на Дамблдора, и тот, поднявшись на ноги, подошёл к нам и пожал руку моему наставнику.

— Приятно познакомиться, профессор Байер, — улыбнулся он, и Генри так же тепло ответил:

— Мне тоже очень приятно, профессор Дамблдор.

— А это… — неуверенно продолжила говорить я, и Генри вновь посмотрел на меня в ожидании представления ещё одного человека, — Генри, позволь тебе представить, мой муж, профессор Северус Снейп.

— Что?! — воскликнул Дэнни, поражённо посмотрев сначала на меня, а затем на Тома, но тот одним только взглядом выказывал всё своё недовольство, и я, поджав губы, обратилась к Северусу, стараясь не обращать внимания на бурную реакцию Дэнни:

— Северус, это мой наставник, человек, научивший меня буквально всему, и не только нейрохирургии, профессор Генри Байер.

— Приятно познакомиться, профессор Байер, — вежливо улыбнувшись, сказал Северус, тоже встав с места, чтобы пожать Генри руку. — Том много про вас рассказывал.

— Взаимно, профессор Снейп, — немного ошеломлённо произнёс тот, ответив на рукопожатие. А после изумлённо посмотрел на меня, ожидая комментариев, потому как Том сейчас стоял рядом со мной, такой же, каким был сорок лет назад, и я прекрасно понимала, что мои слова были немного… бредовыми.

— Так… сложились обстоятельства… — неуверенно протянула я, а потом возмущённо выпалила: — Это он во всём виноват!

— Я?! — так же возмущённо воскликнул Том, поскольку указала я именно на него. — Это не я заставлял тебя венчаться с Северусом, дорогая! Более того, если бы я знал, что так и будет, то…

— Да ты и так знал! — перебила я его, но и Том не дал мне договорить:

— Я узнал уже после того, как вы поженились, так что…

— Профессор Байер! — рассмеялся Дэнни, сев на стул, на котором до этого сидел Северус. — Сорок лет прошло, а эти двое до сих пор ругаются! Господи, как же я рад, что в этом мире есть хоть какая-то стабильность. Приятно познакомиться, профессор Снейп, но я вам очень не завидую, вряд ли наш ревнивец оставит вас в покое!

— Мне тоже приятно познакомиться… — Северус тактично пропустил мимо ушей последнюю фразу Дэнни и выразительно посмотрел на него, но я взяла инициативу в свои руки:

— Северус, это доктор Дэнни Льюис… эм… лучший друг моего… бывшего мужа… мы все работали вместе сорок лет назад…

— Боже, Том, вот уж не думал, что меня когда-нибудь так представят! — снова громко засмеялся Дэнни, а я была готова от стыда провалиться под землю. — Не могу поверить! Помнится, это профессор Реддл всё время боялась, что ты сбежишь от неё, а на самом деле…

— Да, дружище, я тоже не мог представить такое даже в самом страшном сне, — рассмеялся в ответ Том, сев рядом с другом и насмешливо смотря мне в глаза. — А я же, дурак, всё ещё люблю это ветреное создание!

— Ветреное создание?! — возмущённо повторила я, уперев руки в бока. — А когда ты вообще узнал, что я приехала в Хогвартс?! Помнится, ты мне говорил, что он ещё зимой интересовался мной, не так ли?

Последние слова были адресованы Северусу, и тот, правильно почувствовав, что может сейчас помочь мне выйти из этой непростой ситуации, сказал:

— Тина, Том знал, что ты вернулась… с начала октября, если не раньше.

— С начала октября! — воскликнула я, зло посмотрев на бывшего мужа. — А поженились мы в марте! И где ты был всё это время?! Ах да, у нас же были планы по уничтожению Англии, да ещё и Беллатриса всё это время была рядом! Вы не хотите рассказать об этом своему другу, ваша тёмная милость?

— Что? — теперь Дэнни заинтересованно смотрел на Тома, и пришла его очередь оправдываться:

— Дэнни, честное слово, это всё какое-то недоразумение… так… сложились обстоятельства… а про Беллу не напоминай, я уже десять раз говорил тебе, что она ничего для меня не значит!

— Недоразумение?! — повысив голос на октаву, повторила я. — Обстоятельства?! Да ты чуть не сверг магическое правительство, ты чуть не разрушил этот замок, ты чуть не убил Северуса, в конце концов! Конечно, я сразу поняла, что она для тебя ничего не значит, как только её нож проткнул мою грудную клетку!

— Том? — изумлённо обратился к нему Генри, всё это время стоявший от меня в одном шаге, и Том, тяжело вздохнув, дипломатично заметил:

— Даже не знаю, чему я расстроился больше, дорогая… твоей смерти или твоей свадьбе… И я же зашил твою рану, и вместо благодарности ты сейчас стоишь и орёшь на меня!

Я хотела было ответить ему, но Дэнни вновь со смехом уточнил:

— Подожди, подожди, а разве не тебе профессор Реддл поставила два нуля за раны сердца? А ещё на экзамене…

— Да, Дэнни, представь себе, я зашил рану сердца этой стерве, а она до сих пор чем-то недовольна! — зло воскликнул Том, но я не менее зло ответила:

— Из-за тебя я эту рану и получила, мерзавец!

— Тина! — рассерженно воскликнул Генри, и я удивлённо посмотрела на него, поскольку случаев, когда он говорил со мной в подобном тоне, практически не было. — Господи, как же мне это всё надоело! Вы четырнадцать лет ругались в отделении, а теперь, встретившись снова, опять начинаете за старое! Это же твой ученик, ты же сама его всему научила, но почему-то вместо гордости за него ты его опять унижаешь!

После этих слов я виновато опустила взгляд в пол, и Том вновь хотел сказать какую-то колкость в мой адрес, но Генри обратился и к нему:

— Том, хватит, — сурово одёрнул его он, и Том не рискнул сказать то, что уже собрался сказать. — Ты уже не тот восемнадцатилетний мальчик, что пришёл к нам в отделение. Будь мужчиной, ты семь лет был женат на этой женщине, а до сих пор не можешь сказать ничего, кроме «стерва»! Я думал, что ты когда-нибудь поумнеешь, но…

— Простите, профессор Байер, — вдруг тихо произнёс Том, когда Генри сделал паузу в конце. — Я был неправ. И это из-за меня Тина получила ту рану, я… даже поседел, когда думал, что снова потерял её…

— Прости, Генри, — так же тихо добавила я, прекрасно понимая, что виноват был не только один Том. — Я… не знаю, как так всё получилось, господи…

— Ти, — мой наставник, увидев, что я опять плачу, подошёл ко мне и прижал к себе, — ты же невероятно мудрая женщина, воспитала столько блестящих врачей, действительно профессионалов своего дела, а самый блестящий твой ученик стоит сейчас рядом с тобой… Том, я очень горжусь тобой, даже я не уверен, смог бы зашить рану сердца в… полевых условиях или нет… Это действительно заслуживает уважения…

— Генри, что мне делать? — прошептала я сквозь слёзы, нисколько не сомневаясь, что он правильно поймёт мой вопрос. — Я не понимаю, как так могло получиться… Я не знаю, что мне делать…

— Хватит плакать, железная Ти, — с улыбкой сказал Генри, вытерев мои слёзы тыльной стороной ладони. — Слезами горю не поможешь…

— Я уже больше не железная Ти, Генри, — прошептала я, немного успокоившись от его слов. — Я сломалась, и такой, как прежде, уже не буду…

— Знаешь, что-то я не заметил в твоём взгляде, когда ты разгневанно смотрела на Тома пять минут назад, что ты сломалась, — с мягкой улыбкой возразил он, продолжая медленно гладить меня по спине. — Это был тот самый взгляд, которым ты могла присмирить кого угодно… У каждого в жизни бывают трудности, но это не значит, что ты сломалась. Отдохни немного, а сердце тебе само подскажет, как стоит поступить. Я думаю, это будет самое верное решение: прислушаться именно к своему сердцу.

— Ты как всегда прав, — прошептала я в ответ, а слёзы уже против воли снова хлынули из глаз. — Как же я по тебе скучаю!