Мы можем считать само собой разумеющимся, что демократический режим предполагает свободу слова и собраний, а также свободу мысли и совести. Эти институты не только предусмотрены первым принципом справедливости, но, как утверждал Милль, они необходимы, если политические дела ведутся рациональным образом. Хотя рациональность и не гарантируется наличием таких институтов, в их отсутствие более разумный курс наверняка будет отвергнут в пользу политики, выгодной группам с особыми интересами. Для того чтобы общественный форум был свободен, открыт для всех и заседал постоянно, каждый должен иметь возможность получать от него пользу. Все граждане должны иметь возможности получать информацию по политическим вопросам. Они должны находиться в таком положении, чтобы оценивать то, каким образом те или иные предложения влияют на их благосостояние и какая политика способствует реализации их концепции общественного блага. Более того, они должны иметь законный шанс вносить в повестку для политической дискуссии дополнительные предложения13. Свободы, защищенные принципом участия, теряют значительную часть своей ценности, когда тем, кто имеет большие личные средства, позволяется использовать свои преимущества для контроля над ходом общественного обсуждения. Дело в том, что в конце концов эти неравенства позволят людям, находящимся в лучшем положении, оказывать большее влияние на ход законодательного процесса. В должное время они наверняка приобрету т господствующее положение в решении социальных вопросов, по крайней мере, в отношении тех вещей, с которыми они обычно согласны, т. е. в отношении тех вопросов, которые благоприятствуют предпочитаемым ими обстоятельствам.

Для сохранения справедливой ценности всех равных политических свобод, таким образом, должны быть приняты меры компенсации. Можно использовать целый набор средств. Например, в обществе, допускающем частную собственность на средства производства, должно сохраняться широкое распределение собственности и богатства, а правительство должно регулярно предоставлять деньги для поддержки свободной дискуссии в обществе. Кроме того, должна быть предусмотрена независимость политических партий от частных экономических интересов с помощью выделения им достаточных налоговых поступлении, для того чтобы они играли свою роль в конституционной системе. (Дотации им могут, например, по какому-нибудь правилу зависеть от количества голосов, полученных на нескольких последних выборах и т. п.) Необходимо также и то, чтобы политические партии были автономны в отношении личных требований, т. е. требований, которые не выражены через общественный форум и в пользу которых отсутствует прямая апелляция к концепции общественного блага. Если общество не несет организационных затрат и партийные фонды должны испрашиваться у социальных и экономических групп, пользующихся большими преимуществами, ходатайства этих групп непременно будут получать чрезмерное внимание. И все это тем более вероятно, когда наименее удачливые члены общества, отсутствие средств у которых прочно лишило их законной доли влияния, становятся апатичными и обиженными.

Исторически одним из главных недостатков конституционного правления была неспособность обеспечить справедливую ценность политической свободы. Необходимые корректировки не были внесены; на самом деле они никогда всерьез и не рассматривались. Диспропорции в распределении собственности и богатства, далеко превосходящие то, что является совместимым с политическим равенством, обычно терпелись правовой системой. Общественные ресурсы для поддержания институтов, необходимых для ценности политической свободы, не выделялись. Особая ошибка заключается в том, что демократический политический процесс является, самое лучшее, контролируемым соперничеством; даже теоретически он не имеет тех привлекательных качеств, которые теория стоимости приписывает по-настоящему конкурентным рынкам.

Более того, последствия несправедливостей в политической системе — гораздо более серьезные и долговременные, чем несовершенства рынка. Политическая власть быстро аккумулируется и становится неравной; а используя государственный аппарат принуждения и законы этого государства, тот, кто получает преимущества, часто может обеспечить себе привилегированное положение. Таким образом, неравенства в экономической и социальной системе вскоре могут подорвать всю ту политическую стабильность, которая могла существовать в благоприятных исторических условиях. Всеобщее избирательное право — недостаточный противовес; когда партии и выборы финансируются не из общественных фондов, а через частные пожертвования, политический форум становится настолько ограниченным желаниями доминирующих групп, что фундаментальные меры, необходимые для установления справедливого конституционного правления, редко представлены должным образом. Эти вопросы, однако, относятся к политической социологии14. Я упоминаю здесь о них для того, чтобы подчеркнуть, что наше обсуждение является частью теории справедливости и не должно ошибочно приниматься за теорию политической системы. Мы сейчас описываем некоторое идеальное устройство, сравнение с которым задает стандарт для оценки существующих институтов и указывает, при каких условиях отход от него оправдан.

Суммируя вышесказанное относительно принципа участия, мы можем сказать, что справедливая конституция устанавливает некоторую форму честного соперничества для политических институтов и властных структур.

Представляя концепции общественного блага и комплекс мер, направленных на реализацию общественных интересов, соперничающие стороны ищут одобрения граждан в соответствии со справедливыми процедурными правилами на фоне существования свободы мысли и собраний, посредством которых обеспечивается справедливая ценность политической свободы. Принцип участия принуждает тех, кто находится у власти, проявлять отзывчивость к насущным интересам избирателей. Делегаты, конечно, не являются лишь агентами своих избирателей, так как у них есть определенная свобода действий, и ожидается, что при принятии законодательства они будут опираться на собственное мнение. Во вполне упорядоченном обществе они должны, тем не менее, представлять своих избирателей в одном существенном смысле: прежде всего, они должны стремиться принимать справедливые и эффективные законы, так как в этом заключается главный интерес граждан в правительстве, и, во-вторых, они должны отстаивать и другие интересы своих избирателей в той степени, в которой они совместимы со справедливостью15. Принципы справедливости относятся к главным критериям оценки деятельности делегата и тех доводов, с помощью которых он ее защищает. Так как конституция является основой социальной структуры, системой правил высших порядков, регулирующей и контролирующей другие институты, каждый имеет равный доступ к устанавливаемой в ней политической процедуре. Когда выполняется принцип участия, все имеют общий статус равного гражданина.

И, наконец, во избежание непонимания, нужно помнить, что принцип участия применим к институтам. Он не определяет некий идеал гражданства, не устанавливает он и всеобщей обязанности принимать активное участие в политических делах. Обязанности и обязательства индивидов — это отдельный вопрос, который я буду обсуждать позднее (см. главу VI). Важно то, что эта конституция должна устанавливать равные права на участие в политических делах и предусматривать меры для поддержания ценности этих свобод. В хорошо управляемом государстве только небольшая часть людей может уделять много времени политике. Существует множество других форм человеческого блага. Но эта часть людей, независимо от их числа, вероятнее всего будет более или менее равным образом рекрутирована из всех слоев общества. Многие заинтересованные группы и центры политической жизни будут иметь своих активных членов, заботящихся об их интересах.

Из предыдущего обсуждения принципа участия ясно, что существует три способа ограничения сферы его, применения. Конституция может определять более или менее распространенную свободу участия; она может дозволять неравенства в политических свободах; на обеспечение ценности этих свобод для репрезентативного гражданина могут направляться большие или меньшие ресурсы общества. Я буду обсуждать эти виды ограничений по порядку, каждый раз с целью прояснения того, что означает приоритет свободы.