Закончив, он растащил противников в стороны. Ольгу он положил лицом вверх. Дохлого монстра — «господина» (накатит же такая бредятина!) Томас ногой затолкал подальше под куст. Затем быстренько сбегал к месту их ночевки и притащил оттуда Ольгин рюкзак. В нем гремел пяток обойм с иглами. Аптечка нашлась на самом его дне. Маленький плоский экран не рассказал ничего хорошего. Серьезная потеря крови, множественные рваные и резаные повреждения тканей, отбитые внутренние органы и отравление ядом неизвестного типа. Вколов кучу лекарств и обезболивающих средств, аптечка порекомендовала немедленно доставить пациента в ближайший стационарный госпиталь.

Томас перевязал, как сумел, тонкими полосками одеяла те раны, на которые в аптечке не хватило заживляющей пены. Затем, походив немного кругами по истоптанной траве поляны, отыскал Ольгин пистолет. Немного помучавшись с непривычной, словно приделанной отдельно рукоятью, заменил обойму. Из-за туч показался краешек встающей Надежды. Положив Ольгину голову к себе на колени, Томас с пистолетом в руке уселся спиной к неприятно теплому, словно живому, кожистому стволу местного дерева. Он приготовился ожидать, какие еще монстры появятся из этого столь красиво окрашенного первыми утренними лучами в зелень, багрянец и пурпур чужого леса.

Линкор «Принц Евгений Аргарский», флагман объединенной группы флотов «Центурион», стремительно набирал ход. Адмирал флота князь Александр Смоленский, вдавленный в антиперегрузочное кресло жестким форсажем, был заметно взволнован. Вся эта операция с самого начала отличалась неимоверным риском. Авантюра заключалась в том, что вся кампания основывалась всего лишь на утверждении аналитиков ДВБ (оказывается, были и такие), что тарны непременно нападут на некую планету Страна озер. Как именно Департаменту удалось заставить Генеральный Штаб флота снять столько кораблей с позиций в системах Диктата и направить их сюда, адмирал не знал, да и не хотел знать. Риск был и в том, что насекомые, с их совершенными системами обнаружения, легко заметят засаду. А подобное количество боевых кораблей одновременно еще никто и никогда в истории в поясах астероидов не прятал. Но тарны пока легко и споро шли в капкан. Просто неслись как сумасшедшие.

Впереди атакующего земного флота шли дивизионы новеньких скоростных эсминцев. Все эти корабли были построены уже после начала войны. Их создавали по технологиям, представлявшим собой симбиоз позаимствованных у тарнов технических решений и передовых земных разработок. Все они имели на борту новые, еще не применявшиеся людьми в бою, оснащенные двигателем гиперпространственного перехода торпеды.

За малыми кораблями следовали десятки легких и тяжелых крейсеров, а уже следом за ними величаво выплывали громады двух модернизированных линкоров класса «Мегалодон» — «Принца Евгения Аргарского» и «Диктатора». С противоположной стороны созвездия, над плоскостью эклиптики, капкан замыкал Третий Вирфингемский Гвардейский флот. Его возглавлял старый добрый дредноут, построенный еще до войны, — легендарный «Арк Ройал». Этот корабль называли на фронте везунчиком, служить на нем считалось большой удачей. В кильватерном строю вслед за ним следовали линкор «Петр I» и ударный авианосец «Владимир Путин». Их сопровождали десять тяжелых крейсеров типа «Молот Гренделя». Второй волной, чуть ниже, из засады выходили линейные крейсера Аркторнской эскадры и перегруппированные остатки Второго Сассекского флота.

Никогда еще за всю свою историю человечество не сосредотачивало столь мощных сил в одном созвездии. Никогда еще не удавалось заманить противника в засаду, заранее зная, что он сбросит свою скорость для атаки на планету. Сейчас, чуть ли не впервые за всю историю этой войны, земляне могли диктовать условия боя. Скорость и маневренность дадут им возможность занять наилучшие для себя позиции и дистанции для стрельб из земных систем вооружения. И князь прекрасно осознавал всю возложенную на него ответственность и весь свой риск. Если он сейчас победит, то это сражение наверняка станет решающим, поворотным во всем ходе этой проклятой войны. Как Сталинградская битва. Как штурм Марса во время Пятилетнего кризиса. Но если он проиграет…

Смоленский еще раз вгляделся в объемную тактическую голограмму, отражающую текущее положение дел. Пока все шло хорошо. Корабли уверенно выдвигались на позиции согласно первоначальному плану. Плохо было другое. Умники из ДВБ, естественно, допустили в своих расчетах и ошибки. Они уверяли, к примеру, что тарны не станут высаживаться на планете, а постараются полностью ее уничтожить с ходу. Однако насекомые тащили с собой набитые десантниками «Шершни». Что автоматически увеличивало предполагаемое аналитическим отделом генштаба количество звездолетов противника почти в полтора раза. А штурмовой «Шершень» — машина чуть более медлительная, чем «Охотник», однако прекрасно бронированная и вооруженная, страшная в ближнем бою. Их наличие существенно усложняло землянам задачу.

— Немедленно свяжите меня с контр-адмиралом фон Хойзингером, — распорядился князь после некоторого раздумья.

Контр-адмирал фон Хойзингер был в ярости. Девять специально обученных бойцов из Высших были только что уничтожены. Просто вырезаны, как какие-то земные бараны. Людишки такого проделать никогда и ни за что бы не смогли. Человечишки просто с рвением и энтузиазмом подставляли бы его солдатам свое горло. Это автоматически означало, что на планету высадились аяолы. Такой вывод адмиралу надлежало сделать еще тогда, когда в его руки попал этот странный корабль — «Мета». Однако великолепная техника Древних столь кустарно переплеталась в нем с первобытной и грубой технологией людишек, что фон Хойзингер решил, что остатки уникального наследия аяолов просто случайно попались в руки везучих одиночек — первооткрывателей. Каких-нибудь бродяг без правительственной поддержки, решивших, разумеется, использовать свою находку в личных, так сказать, шкурных интересах. Значит, что он все-таки ошибся. Дороговатая ошибка…

Прорыв нескольких членов экипажа с блокированной «Меты» и последующее убийство Высшего в Эль-Аламейне, да еще и совершенное при помощи Солнечного клинка, просто обязаны были его насторожить. Однако аяолы, великолепные инженеры и мощные телепаты, всегда были слишком отвратительными бойцами. Спецназ Высших в рукопашной им попросту не по зубам.

Контр-адмирал озадаченно вглядывался в голографическую модель простиравшейся под днищем звездолета лесистой местности. Похоже, что чужаки маскируются под человеческих мужчину и женщину. Облачный покров сейчас пока мешал разглядеть мелкие детали их внешности. Объекты последние несколько часов не двигались, расположившись под деревом. Да что они спят там, что ли? Обычным поведением загнанной жертвы было бы стремление двигаться как можно быстрее, стремясь вырваться за линию оцепления. Но та, что самка, похоже, была серьезно ранена. Или прикидывается? Нет, скорее всего, все-таки — ловушка. На что они вообще могут надеяться, находясь в плотном кольце врагов? Неужели у аяолов появились серьезные бойцы? Хотя, похоже, что воин у них один — та, что самка. Что же они задумали? Фон Хойзингер чувствовал просто зуд под кожей от любопытства. Длинные когти сами выползли из пальцев наружу — тело бессознательно восприняло его азарт как команду и попыталось перейти в охотничий цикл. Инстинкты Высшего иногда брали верх над разумом, утоление голода было для его организма важнее всего.

— Нас вызывают с «Принца Евгения», сэр, — сообщил адъютант. — С вами хочет говорить адмирал Смоленский.

Фон Хойзингер молча кивнул молоденькому Высшему. То, что князь вышел на прямую связь, означало, что эскадры уже заняли свои позиции для атаки, и поддерживать режим тишины в созвездии больше никакого смысла не было. Из-за этой странной парочки в лесу Хойзингер совершенно не интересовался подходом роев насекомых. Для этого имелись четкий, поминутно выверенный план Генштаба и военные таланты князя, прекрасного стратега.