Никто не заметил его приближения, никто не поднял тревогу, и, оказавшись подле стены, Тельдрен начал действовать. Быстро раскрутив кошку, он забросил крючья наверх, и они с легкостью зацепились за край бревна. До его слуха долетел глухой, едва различимый стук, однако тревога в стане врага не поднялась. Видимо наблюдателя поблизости все же не оказалось. Подождав для надежности несколько секунд, Тельдрен начал взбирался наверх, с трудом опираясь на скользкие от влаги стены. Лишь превосходная ловкость и координация тела позволяли эльфу преодолевать расстояние быстро, однако он глубоко сомневался в том, что кто-нибудь иной в отряде смог бы проделать подобное столь же хорошо. С другой стороны в том и была его задача. Он являлся следопытом, то есть разведчиком и диверсантом, хорошо умеющим делать и первое, и второе.

Поднявшись на стену, Тельдрен осторожно осмотрел окрестности и сразу же выцепил самый неприятный для него объект — стражу, сидевшую у костра. Их было четверо, причем один выделялся множеством черепков и костей, выдавая в себе ученика шамана. Со своего места они не могли наблюдать пространство за стенами форта, однако достаточно хорошо просматривали его территорию. И в одиночку убить всех четверых, не поднимая шума, было решительно невозможно. Придя к такому выводу, Тельдрен подал телепатический сигнал тану.

— Я слушаю, Тельдрен, — прозвучал в его голове голос Далина.

— Четыре противника, сидят кучно, требуется поддержка. Западная стена не просматривается, — доложил следопыт.

— Принял, — произнес тан Далин и в тот же момент отключился.

Спустя всего несколько секунд из леса показалась разношерстная толпа. Эльфы, гномы, люди. Семь десятков разумных собрались в этой армии, и пусть среди них имелись откровенно слабые воины, такое число все же внушало надежду на победу. Лестницы были приставлены споро, а затем по ним стали быстро взбираться лучники. Девять его сородичей и человек-егерь.

— Следуйте за мной, — шепнул Тельдрен и ему беззвучно повиновались. За время ожидания следопыт смог достаточно хорошо рассмотреть внутренности форта и выбрать дорогу, которая могла привести его на оптимальное расстояние до стражников. Низко пригибаясь, в некоторых местах передвигаясь ползком, он подобрался к углу крепости и, воспользовавшись непроглядной тенью, спустился по перекинутой веревке вниз. Его спутники бесшумно последовали за ним. Преодолев несколько метров по земле, отряд остановился, так как дальнейший путь оказывался под присмотром даже не орков, а духа, поддерживаемого учеником шамана. Судя по всему, вместо безопасности форта тот предпочел личную, поместив духа рядом с собой. Однако оставшиеся десять метров препятствием для стрел не были, а на таком расстоянии даже самые паршивые лучники промахнуться не могли. Распределив цели, Тельдрен натянул тетиву и первым выпустил стрелу.

Враги умерли мгновенно, на каждого из них пришлось по две, а на ученика шамана три стрелы. Вместе с ними исчез и дух, более никем не поддерживаемый. Однако с этого момента для атакующих пошел отсчет на секунды до того момента, как они будут обнаружены. Тельдрен подал сигнал тану, и стал ожидать, когда же поднимется тревога, обратившись в слух.

Первыми стали проявлять беспокойство волки. Возможно, их уши смогли уловить хрипы умирающих, может быть они расслышали звук полета стрел. Тельдрен не знал, что именно встревожило зверей, и просто направил воинов к загонам. Если бы орки имели привычку на ночь пускать волков гулять по территории форта, план незаметного проникновения оказался бы провален, однако к счастью звери эти были слишком свирепы для того, чтобы давать им такую волю и вполне могли закусить орком, почувствовав голод.

Услышать запах эльфов, волки были не в силах — Тельдрен позаботился об этом заранее, намазавшись в пахучих травах сам и велев сделать тоже всем остальным. Благодаря этому его отряд беспрепятственно подошел к загону, где тревога волков достигла новой ступени. Они стали глубоко раздувать ноздри, рыть лапами землю, рваться с цепей. Волки явно учуяли что-то, и уже вскоре Тельдрен понял, что именно — кровь, запах крови убитых орков должен был долетать до животных. И хуже всего было то, что со стороны жилищ уже слышался шум пробуждавшихся врагов. Требовалось что-то решить, и медлить Тельдрен не стал, вновь распределив цели.

Волков было только восемь и для их истребления каждому в отряде потребовалось выпустить не менее четырех стрел. Учитывая то, что бить можно было в упор, лучники управился всего за несколько секунд, но это время оказалось наполнены яростным хрипом, хлопками тетивы, агонией умирающих зверей. Даже глухой мог бы пробудиться от этих звуков, а орки не были глухими, и первый враг выбежал из шатра еще до того, как последний зверь испустил дух.

Должно быть это был наездник, обеспокоившийся здоровьем своего питомца. Орк был крупнее и сильнее собратьев. Однако будучи пешим, без доспехов и щита, он стал легкой мишенью для Тельдрена, рухнув от стрелы в глазнице.

— Отступаем, — приказал следопыт, и отряд тотчас побежал к западной стене, где скапливалась основная армия. Эльфы и арбалетчики уже были внизу, изготавливаясь к стрельбе. Воины ближнего боя спускались со стен, занимая первые ряды. Был здесь и сам тан. На его левой руке оказался закреплен щит, правая сжимала молот и все говорило о том, что отсиживаться в тылу он не собирается. «Ну что ж, этот двуживущий по крайней мере не обделен духом», — подумал Тельдрен, занимая позицию за спинами формирующих строй гномов. До тех пор, пока не начнет действовать шаман, он останется здесь, а затем придется рискнуть, исполняя намеченный план.

…

Сражение началось и я мог поздравить себя с первыми успехами. Моя армия успела проникнуть за стены форта, готова была сформировать строй, несокрушимый для дезорганизованных орков. Стрелки уже терзали тетивы луков, в хаотичную, не имеющую командование толпу. Все шло успешно, пусть то и были первые секунды боя. Мои войска сражались яростно и четко, подкрепленные благословениями Айлин, застывшей на крепостной стене, что же касается орков, то они атаковали редкими группами, с которыми без труда расправлялись каз. Большая часть орды, насчитывающей порядка полутора сотен рыл, бестолково металась под непрекращающимся обстрелом. Все происходило успешно, но долго так продолжаться не могло. И перемена произошла сразу, как только на поле боя появился шаман.

Первым мы заметили его чары. Что именно сделал шаман, оставалось неясным, зато хорошо можно было различить результат. В один момент растерянную толпу охватило странное сияние, почти мгновенно исчезнувшее, а затем, словно куклы повинуясь чужой воле, орки повернулись к нашим рядам и единой волной бросились в бой. Должно быть виденное заклинание было ментальным.

Следующим изменением стали действия учеников шаманов. К тому моменту их осталось только пятеро, но и этого числа было достаточно, чтобы создать угрозу. Орки начали бить заклинаниями по одной точке, создавая бреши в наших рядах, при этом прячась за спинами сородичей. Учеников шаманов пытались уничтожать арбалетчики и эльфийские стрелки, но дело продвигалось медленно, и я видел, как отряд понес первые потери. А затем в воздухе засвистели топоры.

Часть из них вонзилось в щиты, часть безвредно отскочили от доспехов, но были и те, что нашли свои цели, впившись в податливую плоть. Несколько каз осели на землю, а в следующий миг орда достигла наших рядов. Я сделал шаг навстречу этой неудержимой волне и взмахнул молотом. И в следующий миг видение смерти оказалось разбито, сразу двое орков были отброшены под ноги своим товарищам, а волна разбилась о острые скалы гномьего строя.

Я выставил щит и устремился вперед, сметая всех, кто оказывался на пути. С силой равной четвертому рангу, ближайшие орки были мне не соперниками, только досадной помехой. А вот настоящая угроза находилась в глубине этой толпы, и именно туда и вел мой путь. Земля под ногами промокла от дождя и крови, трупы орков норовили попасть под ноги, сбивая равновесие, всякий раз мне целили в спину, вынуждая контратаковать, замедляя ход, однако я двигался, двигался вперед, навстречу шаману. Шел успешно до тех самых пор, пока в мое тело не ударила молния.