— А теперь подробнее, синеглазая, — каким-то другим, спокойным голосом сказал он.

— О чем?

— О том, что я там с другими девушками делаю.

— Ой, я все знаю, — рассердилась я. — Не разыгрывай передо мной невинность.

Ненавижу ложь. Но еще больше — когда выкручиваются.

— Что ты знаешь?

— Что ты целовался со своей бывшей. Вика или как ее там? Мне, конечно, все равно, что вы там делали. Но ты прав — если мы типа встречаемся, давай сохранять хотя бы видимость этого.

— Полина, что ты несешь? — странным голосом спросил Барс. — Вчера я работал. Заказ был срочный.

— Видела я, как ты работал! — фыркнула я. — У меня и доказательства есть.

— Какие?

Я вытащила телефон, открыла скрины, которая прислала Дилара и показала Барсу.

— Вот, любуйся. Как вы только не проглотили друг друга? Такая страсть…

— Надо в зал начать ходить, — заявил он неожиданно. Я опешила.

— Чего?

— В зал, говорю, надо начать ходить. Форму теряю. И да, фотки старые, июньские. Это день рождения Вала. Фиг знает, зачем он выложил. Нет, надо точно над бицухой поработать.

Я застыла на месте, не зная, что сказать. Так это я зря злилась, получается? Как неловко-то…

— Но… Но Вика подходила ко мне сегодня и сказала, что вы вместе и все такое, — сказала я растерянно.

Барс поднял бровь.

— Чего? С кем вместе?

— Ну, с Викой…

— Она к тебе приставала? Вот стерва, достала, — поморщился он. — Неадекватная. Я с ней поговорю, не переживай.

— Хорошо, — еще больше растерялась я. От былых эмоций не осталось ни следа. Только усталость.

— Значит, ты меня ревнуешь, синеглазая? — мягко спросил Барс. Его голос казался бархатным, и, слушая его, хотелось улыбаться.

Что за наваждение? Я тряхнула головой, прогоняя его.

— Не ревную, конечно, — фыркнула я. — С чего взял?

— Вижу. Тебя поцеловать, чтобы ты окончательно успокоилась? — насмешливо спросил Барс — его ладонь все-таки оказалась на моем лице, и большой палец скользнул по губам.

Я вдруг почувствовала жар и сглотнула, глядя в его лицо.

— Не надо, — ответила я, хотя на самом деле… На самом деле я очень хотела этого.

Я думала, что Барс снова станет милым, однако чуда не случилось. Он злился на меня — я видела это по его лицу. Кажется, ему не понравилось, что я появилась вместе с Игорем. Боже, мы ведь просто шли рядом! Не держались за ручку, не обнимались, не целовались! Барсиков вообще нормальный? Или потерял пару винтиков из своей чугунной башки?

— За мной, — небрежно кинул Барс и, сжимая поводок с псом, пошел к своему подъезду. Пришлось идти следом. Я с опаской вошла в подъезд, который казался точной копией нашего. И села в точно такой же лифт. Барс нажал на кнопку девятого этажа, и мы бесшумно поехали вверх.

Я с опаской глянула на парня, лицо которого казалось каменно-спокойным. Потом — на его пса, который уже не пугал меня. Почему мы все молчим? Меня раздражает это молчание.

— Как его зовут? — спросила я.

— Лорд, — бросил Барс.

— Почему Лорд?

— Потому что я так решил.

Створки лифта распахнулись, и он первым покинул его. Я поспешила следом, оглядываясь по сторонам. Застройщик оказался не слишком оригинальным — двери квартир в этом доме были точно такими же, как в нашем.

Барс подошел к одной из них, открыл, зашел, и я тоже переступила через порог. Мне было интересно, как и с кем живет Барс. Прихожая удивила меня — в ней ничего не было, кроме несколько раз кроссовок на полу.

Нас встретил котенок. Тот самый котенок, которого я хотела спасти. Он подрос, поправился и стал смелее. Его короткий серый хвостик стоял трубой. Мой кот, что остался у бабушки, тоже встречал меня после школы с поднятым хвостом. Радовался, что я пришла.

— Привет, малыш! — улыбнулась я и сразу же потянула к котенку руки. Он не убегал — дал взять себя и сразу же замурлыкал.

— Положи его на место, — сказал Барс.

— Какой ты злобный, — фыркнула я, не собираясь исполнять его команды. Он попытался забрать у меня котенка, но тот, поняв это, воспротивился и зашипел на хозяина.

— Нормально, — оскалился Барс. — Я эту морду наглую кормлю, а он шипит. Слышь, малой, обратно на помойку захотел?

— Он тебя обижает, да? — засюсюкала я над животным. — Не переживай, малыш, твой хозяин просто тупой.

— Эй, за словами следи!

— Извините, господин, я забылась, — вздохнула я, подняла котенка вверх и заявила: — Твой хозяин — величайший из людей! Не шипи на него! Иначе разгневаешь! Лучше пой ему песни на своем кошачьем языке о его величие. Что-что? Не считаешь хозяина великим? Тогда лучше не говори ему об этом, а то он облезет от злости…

— Ненормальная, — фыркнул Барс и пошел в ванную. Пес уже ждал его там — сразу же после прогулки он послушно сел около двери.

Пока Барсиков мыл лапы собаке, я мельком осмотрела квартиру. Сказать, что она удивила меня — ничего не сказать!

Это была довольно большая двухкомнатная квартира с ремонтом от застройщика — белые стены, матовые потолки, ламинат под дерево на полу. Минимум мебели. В большой комнате лишь диван, стол, на котором лежал ноут, стеллаж с учебниками и лежанка для пса, на которой валялись несколько игрушек. На кухне — простой гарнитур, столу, стулья, холодильник и микроволновая печь. Маленькая комната оказалась закрытой.

Неуютно, холодно и одиноко.

Как он здесь живет-то?

Ни штор, ни цветов, ни картин. Даже мебели почти нет!

Окна его квартиры выходили прямо на мои окна, и я поразилась, как, должно быть, ему хорошо меня видно. В этих человейниках люди как на ладони. Надо постоянно задергивать окно шторами. А то вдруг я по комнате без лифчика ходить буду, а Дуболом увидит?

— Ты один здесь живешь? — спросила я, когда Барс вышел из ванны. Лорд выбежал первым и теперь сидел у пустой миски и влюбленными глазами таращился на хозяина. Видимо, был голодным. Котенок тоже хотел есть — он сидел у своей миски и трогал ее лапой.

— Один, — ответил Барс, насыпая им корм. Удивительно, но корма для животных он покупал очень дорогие.

— Почему? — вырвалось у меня.

— Слушай, у тебя черный пояс по тупым вопросам? — внимательно посмотрел на меня Барс. Ах да, он же не любит, когда у него что-то спрашивают!

— Я просто стараюсь поддерживать диалог.

— А не нужно его поддерживать. Нужно делать то, что я говорю.

— Так ты еще ничего не сказал! — взорвалась я.

— Тогда просто молчи, — сощурился Барс.

И я решила молчать. Вообще. Раз ему так не нравится, что я говорю, больше слова не скажу.

Покормив животных, Барс пошел в большую комнату и, кивнув на стол, сказал:

— Сделаешь мне домашку. Всю, которую задавали в этой четверти. У меня все проверять будут. В тетрадях не пиши — сделаешь на черновиках, я перепишу сам. И не забудь про доклады — по истории и по биологии. Темы вот. И заполни мне дневник на пару недель вперед. Запомнила?

Я кивнула, сжав зубы. Вот же скотина! Это же сколько всего мне сделать нужно?!

— И еще. Я не Леха. Не стал бы выбирать ту, которая плохо учится. Так что не вздумай писать неправильные ответы. Делай все так, как сделала бы себе. Я должен хорошо учится. — На его лице появилась недобрая улыбочка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Да как ты будешь хорошо учится, если нифига не делаешь? На контрольных засыплешься. Да и теорию учить нужно — на любом уроке спросить могут.

Но я ничего не говорила. Просто слушала.

— Если мне не понравится то, как ты делаешь домашку, мы «расстанемся», — добавил напоследок Барс. — И пусть тебя защищает твой мажор.

И зачем он это сказал? Чем ему так Игорь не угодил? Боже, перед другом детства безумно стыдно. Нужно извиниться.

Я достала телефон и набрала сообщение Игорю.

«Извини, пожалуйста! Мне стыдно:(Понимаешь, мой парень — псих. И не всегда умеет себя контролировать».