Самый опасный парень в школе, самый крутой, самый сильный. Драки, воспитательная колония, авторитет среди сверстников. Куча девчонок, которые по нему с ума сходили.

А еще у него был пес, с которым он все время гулял. И Обед, которого он подобрал на улице. Разве плохие люди будут подбирать животных с улицы?

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем мы отстранились друг от друга. Слез в моих глазах, к счастью, больше не было. А его лицо казалось отстраненным.

— Обещай, что больше не будешь так делать, — тихо попросила я и коснулась его запястья.

Барс нахмурился.

— Я буду делать то, что хочу.

— Это было опасно. Понимаешь?

— Плевать. Перестань делать вид, что ты обо мне заботишься.

Он вдруг рассердился. Я видела, как в его глазах вспыхнул огонь. Но мне показалось, что не на меня. Кажется, я задела в его душе какую-то тайную струну.

— Я действительно испугалась. Очень, — опустила я голову.

Барс рассерженно пнул какой-то камешек. Тот отскочил к самому обрыву и сорвался вниз. А ведь Барс сам мог улететь вниз… От одного воспоминания у меня заныло сердце. Да что с ним не так?

— Прости, — вдруг сказал он. — Не хотел тебя пугать. Но не бери на себя слишком много, поняла?

Барс развернулся и пошел по широкой тропинке дальше, а я нагнала его. Наши плечи соприкасались, но мы молчали. Я испытывала неловкость, а что было на душе у Барса, не знала.

— У тебя красивое имя, — неожиданно для самой себя сказала я. — Дима. Дмитрий.

И улыбнулась. Оно действительно звучало красиво.

Он пожал плечами.

— Обычное.

— Я могу называть тебя по имени? — вдруг спросила я неожиданно сама для себя.

— Если хочешь.

— А ты хочешь? — взглянула я на него из-под ресниц.

— Мне плевать, — ответил он и ускорил шаг. Мне вновь пришлось нагонять его. Впрочем, шли мы недолго — увидели лавочки. Барс плюхнулся на одну из них, я скромно опустилась рядом. Перед нами открывался чудесный вид на воду, небо и противоположный берег. А позади шелестели золотом деревья. Хорошее место. Тихое, уютное, по-настоящему осеннее.

Барс откинулся на спинку и просто смотрел вдаль, а я сидела рядом и думала, что было бы здорово положить голову ему на плечи.

— Почему ты привез меня сюда? — спросила я.

— Потому что захотел. Я же сказал — ты будешь делать все, что я захочу, — лениво ответил он.

— Ты это сказал уже раз сто, — хмыкнула я. — Поверь, я запомнила.

— Но не запомнила, что я не люблю глупые вопросы. А ты в них просто спец.

— Зато ты спец во всем остальном. Бесишь, — прошипела я тихо, достала телефон и стала делать селфи. Вышлю их девчонкам в родной город. Жаль только, что мы переписываемся все меньше и меньше. Наверное, правда, что расстояние убивает и дружбу, и любовь.

Я делала селфи, пытаясь захватить кусок пейзажа, но получалось плохо, даже несмотря на то, что появилось солнце. Барс вдруг выхватил у меня телефон и, даже не дав возможности возмутиться, сказал:

— Давай тебя сфотографирую.

Я с недоверием посмотрела на него, но спорить не стала и начала позировать, стоя на краю обрыва.

— Лицо попроще. Повернись влево. И чуть-чуть приподними голову. Стой так, — командовал он.

Я думала, что Барс сделает одну фотографию, и, разумеется, либо я получусь кривой, либо фон будет размазанным. Однако он в который раз удивил меня. Снял с нескольких ракурсов, а затем зачем-то достал свой телефон и сделал пару снимков на нем — сказал, что его телефон лучше делает портретку. А затем наскоро обработал в приложении и переслал мне то, что получилось.

Я с удивлением разглядывала снимки — на них я казалась другой, не такой, какой привыкла видеть себя в зеркало каждое утро. Какой-то воздушной, легкой, с лукавой улыбкой и лучистым взглядом.

Солнечной. Другой. Красивой.

— Слушай, ты неплохо фотографируешь, — удивленно сказала я.

— А ты думала, я косорукий дебил? — хмыкнул Барс.

— Что-то вроде этого, — вырвалось у меня.

— Эй, полегче! Вообще-то, я даже в художку ходил, когда мелким был, — признался он с затаенной гордостью.

— Ты-ы-ы?

— Я.

— С трудом верится. Но фотографии у тебя, и правда, красивые. Фотографом быть не хочешь?

Барс на меня так посмотрел, что я поняла — не хочет. Наверное, он хочет бандитом стать и крышевать бизнесменов. Или кого сейчас там крышуют? Барс представился мне в виде бандита из девяностых, образ которых часто форсили в социальных сетях, как и криминальная эстетика. Представив его в виде криминального авторитета, я почему-то захихикала. Серьга в ухе, шрам, рассекающий бровь, татуировка, взгляд исподлобья — все при нем. Еще бы биту найти где-нибудь, чтобы за плечо закинул.

— Что? — нахмурился Барс.

— Да так… Давай сделаем селфи? — предложила я.

— Зачем это?

— Ну как зачем? Ты же мой мальчик, — хмыкнула я. — Выложу наше селфи в инстаграм, типа мы пара. Можешь поцеловать меня в щечку.

Тут я осеклась — вспомнила, как он целовал меня в губы. Ну или делал вид, что целует. Боже, это до сих пор приводит меня в смятение.

Будто почувствовав мое смущение, Барс оживился и обнял меня за талию так по-хозяйски, будто я действительно была его девушкой.

— Могу не только в щечку, детка, — прошептал он мне на ухо. Стало щекотно, а в пояснице появилось покалывание. Так всегда бывало, когда мне на ухо начинали шептать.

— Дурак! — взвизгнула я, а Барс довольно рассмеялся.

— Стой спокойно, — сказал он, вытянув руку с телефоном. — И делай вид, что без ума от меня.

— И как мне делать такой вид?

— Ну не знаю. Высуни язык и пусти слюну вожделения. Или глаза закати от страсти, — пожал плечами парень. — А вообще просто обними меня. И положи голову на плечо.

Моя рука скользнула по его спине, и я все-таки сделала то, что хотела — опустила голову на его широкое плечо. Барс сделал несколько фотографий, и я удивилась, как правильно он подбирает ракурс. Мы действительно вышли неплохо, более того, напоминали настоящую пару.

На небе снова появился самолет — вылетел из-за облака, и я по привычке подняла на него глаза. Он поднимался все выше и выше, и я провожала его взглядом. И Дима смотрел на него вместе со мной.

— Знаешь, почему я люблю самолеты, несмотря на то, что папа разбился? — тихо спросила я.

— Почему?

— Потому что взлетают против ветра. Чем сильнее встречный ветер, тем большей высоты достигнет самолет в момент взлета. Я говорю себе — буду взлетать как самолет, несмотря ни на что. Чем сильнее сложности в моей жизни, тем выше смогу подняться.

Дима заправил прядь волос мне за ухо. И неожиданно тепло улыбнулся.

— А если взлетать по ветру?

— Если по ветру, то взлетно-посадочная полоса должна быть очень длинной, чтобы поднять самолет. Это долгий-долгий путь. Его можно идти всю жизнь, — ответила я задумчиво.

— Мне нравятся твои слова.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А я? Я тебе нравлюсь?

Эта мысль сама собой появилась в моей голове, но я отогнала ее.

Сделав фотографии и еще немного погуляв вдоль берега, мы направились к мотоциклу. В этот раз я не боялась поездки — скорее, предвкушала ее. Обнимала Барсова за пояс и наслаждалась скоростью, ветром и свободой. И в груди не было пустоты — напротив, она была заполнена чем-то новым, теплым и неизведанным.

Через полчаса мы были у моего дома. И я подумала — как же хорошо, что отчим работает до вечера и не увидит меня с Барсовым, а то у него, наверное, бомбанет, что я снова с парнем.

— Иди домой, — сказал Барс, забирая у меня шлем.

— А как же служение твоей великолепной персоне? — подняла я брови. — Ты же божился, что я стану твоей рабыней, а в итоге потащил на свидание.

— Какое свидание? Не придумывай! — хрипло рассмеялся парень. — Это была моя благодарность за то, что ты сегодня вступилась за меня. Не побоялась. Тебе реально не было страшно?