Помню, как Ли защищала меня от мальчишек на улице. Это было в первую неделю учебы. Стайка мальчишек кружила по двору в поисках жертвы, и я идеально подошла на эту роль. В школе меня не трогали, знали, что мой отец — директор. Неприятности никому не нужны. Но за пределами школы — другое дело.

Они отобрали мой рюкзак, вывалили содержимое на пожелтевшие листья. Я бы отнеслась к этому спокойнее, если бы на этом все закончилось. Но они нашли мой дневник. Не школьный, с оценками. Личный. Блокнот, куда я вываливала всю ненависть на маму, папу, засранцев-одноклассников, ворчливую уборщицу и многих, многих других. А еще я писала туда секреты. Вернее, компроматы. Увидела, как кто-то тайком курит за школой. Услышала, как кто-то признается кому-то в чувствах. И все такое прочее. Я думала, однажды эта информация может мне пригодиться. Да и, читая эти записи, создавалось впечатление, что у меня есть друзья. Есть люди, о которых я знаю что-то личное. И неважно, что они не в курсе. Но в чужие руки этот блокнот попасть не должен был. Одноклассники и так меня сторонились из-за родства с директором, если бы они узнали, что я «под них копаю», мне бы точно пришлось не сладко.

Я стояла и смотрела на толстяка, зачитывающего вслух мои сокровенные записи, и плакала. А потом передо мной вдруг выросла фигура со светлыми длинными идеальными волосами и по-хамски вопросила:

— Что вы, козлы, тут делаете?

Толстяк аж мой блокнот выронил. Его пухлые щеки мгновенно стали ярко-алыми. Он весь как-то сжался и опустил голову, будто бы Ли была не его ровесницей, а, скажем, его строгой матерью.

Один из его дружков пнул его ногой и несколько робко заметил:

— Это всего лишь девчонка. Покажи ей!

Толстяк немного воспрянул духом и даже поднял голову.

— Ты, девчонка, — заблеял он, — проваливай отсюда! Это тебя не касается!

— Слышь, жирный, — спокойно ответствовала моя защитница, уперев руки в боки, — намотай на ус: я здесь решаю, кому и куда следует проваливать.

Дружки толстяка захихикали. Жертва сменилась мгновенно. Рюкзак пухляша был растерзан, опустошен и измазан в грязи. А сам он, заливаясь слезами, остался где-то за гранью моих воспоминаний.

Так Ли стала моей подругой. Мало того, она ввела меня в совсем другой мир. Одноклассники стали здороваться со мной, звали на дни рождения, садились вместе со мной и Ли в столовой. О существовании того злосчастного дневника так никто и не узнал.

Однако была одна загвоздка: Ли была моей подругой, а я ее — нет. Она нервно одергивала меня, когда я хотела дотронуться до нее. Она смотрела на всех свысока, и на меня в том числе. Она была сильной и жесткой. Ее уважали, ей восхищались, а некоторые — даже боялись. А я была прилипалой. Дочкой директора, с которой выгодно поддерживать отношения, издалека напоминающие дружбу. И меня это устраивало. Почему? Да потому что мне не нужна была ее дружба! Мне нужна была она сама. Я завела новый дневник. И он был посвящен только ей.

Я хотела узнать все. Хотела подкрасться так близко, чтобы мне удалось достать из нее этот нерушимый стержень и внедрить его в свой организм. Я отчаянно нуждалась в любви. А у Ли ее было слишком много. Несправедливо. Чертовски несправедливо!

Но, несмотря на все достоинства Ли, несмотря на ее влияние на всех окружающих (в том числе, на моего отца), у меня было одно-единственное преимущество. У меня был поклонник. Всего один. Но он был единственным, кто на дух не переносил Ли, и при этом боготворил меня. Ник. Мой старый верный друг.

А это означало, что могущество Ли не безгранично. И я смогу найти ее слабость и завладеть ее силой. Осталось лишь столкнуть лбами этих двоих и постоянно находиться поблизости.

Конечно, я первая открыла Ли глаза. Я сказала что-то вроде: «Ли, смотри-ка, кое-кому не нравится твоё представление». Или в моих мечтах это звучало так. Неважно.

Ли, разумеется, это задело. Как это она надела новую форму для физкультуры, и кто-то не отреагировал должным образом? Все мальчишки пускали слюни, обливались потом, смотрели во все глаза или, наоборот, отворачивались. Реакция была. Неважно какая. Каждый заметил короткие шортики Ли и футболочку на размер меньше. Но не Ник. Он был увлечён мячом. Закидывал оранжевый потертый мяч в сетку и не обращал на Ли никакого внимания.

— Это мы ещё посмотрим, — сухо ответила она.

Но, как бы она ни старалась привлечь его внимание, Ник сторонился ее. Я получала истинное наслаждение. Она крутится вокруг него, поправляет волосы, подворачивает шорты, специально натыкается на него. А он, как попугай, талдычит одно и то же:

— Смотри, куда прешь!

Мне было весело. О, это было прекрасное чувство. Ли манипулировала всеми вокруг, а я манипулировала ей. Я чувствовала себя вершителем судеб. Я была уверена, что Ник не поддастся на провокации Ли. Сколько бы она не крутилась вокруг него, он видел в ней зло. Не знаю, почему он был настроен так враждебно. И это не имело значения. Потому что я для него всегда была на первом месте. И мне казалось, что это не изменится.

Я никогда не говорила о Ли плохо. Она была моим талисманом. Моим спасением. Только она могла исправить всю мою жизнь. Оставалось лишь понять, что делает ее такой самоуверенной и влиятельной. Ник же считал ее чем-то вроде таракана: они иногда выползают, что ж поделать, но лучше их игнорировать.

Директор, мой отец, часто говорил мне о важности быть первой во всем. Он говорил об учебе, как о чем-то волшебном. Якобы хорошие оценки сделают из меня непобедимое существо. Я поступлю в приличный ВУЗ. Я буду много зарабатывать. Я встречу умного мужчину. Эта жизнь будет для меня сказкой. Ха! Черта с два!

Я уже встретила непобедимое существо — Ли. И я что-то не замечала, что она ежеминутно говорит о важности домашнего задания.

Ли начала встречаться с Артемом, братом Ника. И это было для меня чем-то вроде новой дозы наркотика. Я кайфовала. Разумеется, я видела, ради чего она это делает: терпит его прикосновения, его болтовню, его наглую физиономию. Я проявляла интерес, внимательно слушала ее враньё. Я понимала: всё это — моя заслуга. Она бы и не заметила враждебность Ника, если бы я ей на неё не указала пальцем.

Я схитрила. Сделала так, что Ник и Ли вынуждены были работать вместе над важной презентацией. О, выражения их лиц было на описать словами. Я гордилась собой. Ник и Ли стали общаться. На повышенных тонах, грубили друг другу, высказывали мне своё недовольство. Я была связующим звеном. Поддерживала обоих, как могла. Я чувствовала, ещё чуть-чуть, и я узнаю, что же в Ли такого? Что делает ее особенной? Если бы я это узнала… Я бы смогла заполучить любовь любого! Даже отец стал бы смотреть на меня по-новому. Да что тут говорить, он бы просто стал смотреть на меня.

Однажды Ли открылась. Совсем чуточку, но я была вне себя от счастья. Она сказала, что ей снился Ник. Сложно было сдерживать чувства и играть Роль туповатой подруги, но у меня получилось.

Потом стала выводить Ли из себя. Намекала на чувства к Нику. Спрашивала: кто тебе нравится: «Артём или Ник? С кем же ты встречаешься?» Она смотрела на меня, как на дуру, злилась, сдерживала гнев, отвечала холодно, однако я все равно могла различить нервные нотки в ее голосе. Она была растеряна. Она не знала, что чувствует. А я знала. Ей нравился Ник. Я замечала ее короткие взгляды в его сторону, ее нерешительность, боже, она даже смущалась, когда их глаза встречались!

Она больше не была непобедимой. Ник сыграл свою роль просто идеально. Я готова была его расцеловать. А потом он признался мне в любви. В такой неудачный момент!

Надо же, он считал меня пустоголовой, как и Ли. Конечно, я знала о его чувствах! Мне нравилось, как он будит меня по утрам СМС-ками, как слушает все, что я говорю, как обнимает меня, как сдерживает свои чувства, когда они готовы выплыть на поверхность. А в этот раз не сдержал. Я разозлилась. Не было времени разгребать ещё и это. Поэтому я сделала вид, что не поняла. Я поступила подло, я знаю. Он был единственным моим другом. И я потеряла его. Мне было важнее раскрыть сущность Ли. Даже не так. Я хотела стать Ли. Поменяться с ней местами. И у меня получилось.