Клио осторожно подняла оторванную руку, положила на соседний стол, принялась осторожно переворачивать труп на живот, чтобы осмотреть спину. И услышала где-то в здании легкий щелчок.

Подняла голову, прислушалась. Похоже, парадная дверь закрылась или открылась.

– Сэнди! – вопил он. – Сэнди!..

Она убегала. Черт возьми, очень быстро!

Женщина в простой белой футболке, синих велосипедных трусах и кроссовках, держа в руке сумочку, бежала по огибавшей озеро дорожке. Следуя за ней, Грейс добежал до статуи, видя, как она петляет между играющими детьми, обегает двух играющих шнауцеров, возвращается на дорожку, бежит мимо красиво одетой женщины верхом на лошади и целого каравана нордических матрон, прогуливающихся парами.

Рой пожалел, что пил пиво. Пот по лицу тек ручьями, разъедая глаза, ослепляя. Навстречу мчались два парня на роликах. Он вильнул вправо, и они вправо – влево, и они влево. В последний миг вновь безнадежно метнулся направо, больно ударился ногой о маленькую скамейку, упал ничком, и она под его тяжестью ушла в землю.

– T'schuldigen![21] – Один из роллеров, высокий подросток, стоял над ним с озабоченным видом. Другой наклонился, протянул руку.

– Ничего, – выдохнул он.

– Вы американец?

– Англичанин.

– Простите, пожалуйста, мне очень жаль.

– Все в порядке, спасибо. Я сам виноват. – Дрожа, чувствуя себя очень глупо, он принял руку парня, поднялся с его помощью. Встав, сразу принялся искать глазами Сэнди.

– Вы брюки порвали, – заметил другой мальчишка.

Грейс едва обратил внимание на прореху в джинсах на левой голени, просочившуюся кровь. Плевать он хотел на все это.

– Спасибо вам… Danke,[22] – пробормотал он, в панике озираясь.

Она исчезла.

Дорожка шла среди густых деревьев и выходила на открытое пространство, но за узким мостом с металлическими перилами находилась развилка.

Черт, черт, черт.

Он в отчаянии взмахнул руками. Думай!

Куда она направилась? Как верно вычислить?

Он оглянулся на мальчишек:

– Скажите, как тут ближе всего выйти к дороге?

Парень махнул рукой на мост:

– Только так. Это единственный путь.

Поблагодарив ребят, Грейс прохромал несколько ярдов, повернул направо, пробираясь среди встречных мотоциклистов, пересекавших мост, и побежал, игнорируя жгучую боль в ноге, решив, что Сэнди спешит к выходу. Кругом толпы народу. Перейдя на неровный спринт, он сошел с запруженной людьми дорожки на траву на обочине. Время от времени глядя по сторонам, чтобы снова не налететь на скамейку, на загорающих, на бегающих собак, он отчаянно высматривал впереди светлые волосы.

Она! Пусть он только мельком видел профиль, толком не разглядел лицо, но этого вполне достаточно. Это Сэнди. Должна быть Сэнди. Зачем ей убегать, черт возьми, если это не Сэнди?

Отчаяние притупляло боль. Не для того он заехал в такую даль, в такую чертову даль, чтобы теперь позволить ей ускользнуть.

Где ты?

На секунду алмазный луч солнца, отраженный от стекол автобуса, ехавшего по дороге всего в сотне ярдов, ударил в глаза, как фонарь. Потом что-то вновь вспыхнуло. На этот раз не солнце – веселая компания фотографировалась на природе под фотовспышку. Он перебежал полосу сухой травы и выскочил на пустую дорогу посреди парка, по которой тронулся автобус. Сэнди исчезла.

Когда автобус проехал, он ее вновь увидел.

– Сэ-э-энди-и-и! – закричал Грейс во все горло.

Она резко остановилась и оглянулась, как бы удивляясь, кому он кричит.

Не оставляя сомнений, лихорадочно размахивая руками, он рванулся к ней с криком:

– Сэнди! Сэнди! Сэнди!..

А она уже снова бежала и вскоре скрылась за поворотом. Появились два конных полицейских. Они двигались ему навстречу, он на секунду подумал, не попросить ли помощи, но пробежал мимо них, чувствуя на себе пристальные взгляды.

Вдали показалась желтая стена какого-то здания. Сэнди пробежала на красный светофор, через мостик, мимо здания и автобусов. Остановилась у серебристого БМВ, начала рыться в сумочке, что-то отыскивая – должно быть, ключи.

Он внезапно очутился рядом, задыхаясь, ликующе вымолвил:

– Сэнди…

Она оглянулась, тяжело дыша, и что-то сказала по-немецки.

Впервые разглядев женщину вблизи, Грейс понял, что это не Сэнди.

Сердце упало, как шахта лифта с перерезанным тросом. Тот же профиль, безошибочно тот, но лицо шире и совсем не такое красивое. Глаз за темными очками не видно, да этого и не требуется. Рот не тот – узкий, маленький. Кожа у Сэнди прекрасная, шелковистая, а это лицо покрыто следами от детских прыщей.

– Простите… Извините, пожалуйста.

– Вы англичанин? – с любезной улыбкой спросила женщина. – Я вам чем-нибудь могу помочь?

Она вытащила ключи, вставила в замок, дверца открылась. Женщина принялась что-то искать в машине, послышался звон монет.

– Извините… я ошибся. Принял вас… за знакомую.

– Я совсем позабыла о времени! – Женщина похлопала себя по щеке, признавая собственную глупость. – Здесь полиция очень быстро штрафует. Квитанция всего на два часа!

Она вытащила из кармашка на дверце горстку евро.

– Разрешите спросить… Вы были здесь… в Английском саду… в четверг? Приблизительно в это время?

Женщина пожала плечами:

– Наверно. В такую погоду я часто сюда приезжаю, – задумалась на минутку и переспросила: – В четверг?

– Да.

– Определенно, – кивнула она. – Точно.

Грейс поблагодарил ее и поплелся обратно. Пропотевшая одежда липла к телу. На кроссовку вытекла струйка крови. Навстречу ему шел Куллен. Чувствуя себя абсолютно раздавленным и сокрушенным, Грейс выхватил мобильный телефон, поднес к уху, когда та самая женщина проходила мимо, направляясь к парковочному автомату. Но он не звонил, а фотографировал.

Клио прислушивалась. Определенно был слышен щелчок.

Она осторожно опустила скользкий хрупкий серый труп спиной на стол и глухо сквозь маску окликнула:

– Эй! – Застыла, слушая, тревожно глядя через дверь в молчавший серый кафельный коридор. – Эй! Кто там? – крикнула она громче, чувствуя ком в горле. Сбросила маску, повисшую на завязках. – Эй!..

Тишина. Только слабый гул холодильников.

Ее пронзил страх. Неужели оставила наружную дверь открытой? Нет, такого никогда не бывает. Надо рассуждать трезво. Из открывшейся двери пошел жуткий запах, может, она ее не закрыла, чтобы немного проветрить?

Невозможная глупость. Но та дверь всегда закрыта, на ней автоматический замок с защелкой. Конечно заперта!

А почему вошедший не откликается?

В глубине смятенной души был ответ на этот вопрос. Вокруг морга так и крутятся ненормальные. Раньше несколько раз прорывались, но современные охранные системы работают эффективно вот уже добрых полтора года.

Вспомнив вдруг про монитор на стене, она взглянула на него. На экране застыло черно-белое изображение бетонной дорожки снаружи, клумбы и кирпичной стены. В кадр попали хвостовые огни на заднем бампере ее автомобиля.

В коридоре отчетливо послышался шорох.

Мурашки забегали по всему телу, голова пошла кругом. Надо искать выход. На полке рядом со шкафчиком телефон, но бежать к нему некогда. Клио лихорадочно оглядывалась в поисках какого-нибудь орудия, до которого можно было бы дотянуться. На секунду мелькнула нелепая мысль о руке трупа. От страха кожа на голове натянулась, как будто надели резиновую шапочку.

Шорох приближался. На фоне кафеля двигалась тень.

Страх внезапно превратился в злость. Кто бы там ни был, черт побери, он не имеет права здесь находиться! Она мигом решила, что не позволит себя запугать какому-то гнусному извращенцу, осмелившемуся вломиться в морг. В ее морг.

Решительно шагнув к шкафчику, Клио отодвинула створку, выхватила самый большой мясницкий нож, крепко стиснула рукоятку, бросилась к двери, открыла… И, издав испуганный вопль, столкнулась с высокой фигурой в оранжевой футболке и желтовато-зеленых шортах. Незнакомец схватил ее за руки, прижал к бокам. Нож со звоном упал на кафель.