А дальше она начала задирать футболку. Я аж воздухом подавился. Быстро же девчонка сообразила, холостой богатый мужчина, что б не подкатить, раз вместе живём?

Эта мысль промелькнула в голове за какой-то миг и даже не успела как следует укорениться в сознании. Потому что в следующий миг несносная девчонка достала из-под футболки и положила мне на стол подозрительно знакомые бумаги.

— И… извини, Владимирович, я нечаянно, правда! Я их ночью уронила просто, они рассыпались, перемешались… я взяла к себе рассортировать… думала сразу вернуть, уснула просто… ничего такого не хотела! Прости-прости-прости!!!

Кланяясь, как китайский болванчик и лепеча непрестанные извинения, Горошкина попятились к двери, пока до меня доходила вся суть произошедшего. У нас тут весь дом на ушах, а она. Взяла бумаги. Рассортировать, мать её налево! ПРИБЬЮ!!!

Мерзавка выскочила из кабинета за секунду до того, как я вскочил из-за стола и захлопнула дверь, когда я был от неё в двух шагах.

Ха! Можно подумать, меня такое остановит! Рванул дверь на себя, чуть с петель не вырвал. Метнулся следом за бегущей к себе в комнату засранкой. Чуть не сбил по пути двух служанок, в коридоре было на удивление многолюдно. А, ну да, все же пропажу искали!

— Горошкина, стоять! Поймаю — хуже будет!

— Поймай сначала, старичок!

— Я старше тебя всего на двенацать лет!

— Всего? Ещё лет пять — и ты мог бы быть моим отцом!

— Значит по праву старшего я тебя выпорю!

— Баб своих пори, я ценная свидетельница, меня нельзя пороть!

— Твоя задница в даче показаний не участвует, так что очень даже можно!

С такими криками мы добежали до её комнаты, и снова перед моим носом хлопнула дверь. Потом ещё и задвижка щёлкнула. На автомате толкнулся плечом, потом ещё раз. Ну реально ведь заслужила хорошую порку!

Тихий смешок подействовал, как ведро колотого льда за шиворот. Обернулся, готовый к членовредительству. Охрана, прислуга — стояли с максимально серьёзными лицами, все как по струнке вытянулись. Глаза у всех бегают, и видно, как еле-еле смех сдерживают. Да блин! Ещё смеяться надо мной будут! Поувольняю всех нафиг!

Топая, как слон, мрачным ледоколом прошествовал к себе.

— Бумаги нашлись, все свободны, могут дальше заниматься делами! — рявкнул я уже возле кабинета. Потом подумал и сурово зыркнул в сторону ближайшей горничной.

— Гостью из комнаты до завтра не выпускать, завтрак, обед и ужин приносить в комнату. Откажется есть — её проблемы, заставлять не нужно.

Зашёл в кабинет, уже успокоившись. Все же небольшая пробежка помогла выпустить пар, хоть и не до конца. Будут ещё всякие жвачные нахалки меня перед слугами идиотом выставлять! Да я даже за Машкой ни разу не бегал! А эта, эта!.. она по-прежнему имеет наглость обращаться на "ты"! Беспардонно заходит в мою святая святых — кабинет! Бумаги ценные мимоходом взяла, как какой журнал с кроссвордами! Про возраст ещё хватило заикнуться, соплюшка кудрявая! Ей точно двадцать пять, а не шестнадцать? И внешний вид, и поведение до паспортных данных не дотягивают, может, поддельный, чтоб работать взяли? Может, отец так, для красного словца ту фразу прибавил, про паспорт, а сам его в глаза не видел? Надо дать начбезу задание, пусть пробьёт эту Горошкину по базам, реальный её возраст или нет. Ну сопля соплей ведь! Где там двадцать пять, нах?!

А пока я тут разберусь и проверю, все ли бумаги на месте, не посеяла ли Горошкина пару-тройку важных листочков. Она же теперь до завтра пусть под замком сидит, над своим плохим поведением думает!

ЕВГЕНИЯ

Он меня запер! Этот… этот… нехороший человек меня запер! Как пленницу какую, как преступницу, как… Да не важно, как кого, важно, что это абсолютно бесчестно с его стороны! И главное, за что? За бумажки какие-то несчастные, чтоб они ими по нужде подтерся! И ноутбук, как назло, в кабинете старпера остался, так что из развлечений у меня — пара книжек на книжной полке да телевизор. Читать я не люблю. Тем более такую махровую классику, которая наверняка стоит здесь больше для красоты, чем для дела. Не удивлюсь, если со дня покупки эти томики никто так ни разу и не раскрыл. В сухом остатке мне придётся весь день пялиться в экран. А я так не люблю. Я вообще натура энергичная, мне всё время надо куда-то бежать, что-то делать. Мама говорила, что в детстве от меня стонали воспитатели в садике. Они называли меня Карлсончиком — потому что у меня, видимо, пропеллер в одном месте, раз не могу на одном месте и пяти минут усидеть. Я выросла, но от внутреннего пропеллера так и не избавилась. Да я даже в клубе том оказалась, потому что Таська, с которой мы в одну танцевальную группу по полдансу ходим, администратором там работает. И за символическую плату позволяет мне и ещё двум девчонкам использовать ВИП-кабинки для отработки свежеприготовленных движений. У нас-то дома шестов нету, а в танцевальном зале дополнительные часы оплачивать дорого. Вот и получается: Таське — бонус к зарплате, нам — существенная экономия и возможность потренироваться.

В тот вечер она перепутала ВИПы. Или народу было столько, что остальные кабинки были заняты. Склоняюсь ко второму варианту, уж слишком громко говорила наша администраторша, подходя к двери с обратной стороны, и слишком долго возилась с ключом. Я как раз успела сгрести шмотки с дивана, шмыгнуть за диван и там сныкаться, сложившись в три погибели. Не хотелось Таську подставлять — уволят её, где я ещё такое место для тренировок найду? Так что мне предстояло просидеть целый час за диваном, пока солидный с виду мужчина обговаривал со своим партнером нюансы какой-то сделки, а три шкафа в костюмах выполняли роль молчаливой мебели. Я думала, поседею со страха, когда услышала про разные махинации с деньгами, про то, кому надо отсыпать бонусы за подписи на счетах задним числом, про то, как безобидные брикеты для розжига на бумаге оказывались в реале брикетами из наркоты. Было сказано насчёт какой-то стройки, где скоро станет неудобно хранить товар. Вообще те двое наболтали столько, что я чётко поняла — если меня здесь обнаружат, то убьют. С такими знаниями не живут. Тем более, в ходе беседы не раз упоминалось, что неплохо бы избавится от некоего Варламова-старшего, уж больно сильно его дружки под них копают. Спокойно так упоминалось, словно этим типам убивать или заказывать убийство не впервой.

— Ну, дела сделаны, можно и по девочкам, — один из типов захлопнул папку с бумагами, спрятал её в стильный кейс и потёр ладони. — У Карена шикарные девочки, отвечаю! Расслабимся, пар выпустим.

Второй, который посолиднее и по ощущениям главнее, поморщился и одним махом опрокинул в себя порцию виски.

— Тебе бы по девочкам только. Ладно, тащи посвежее каких, а я пойду отолью.

Я не поверила своему счастью, когда оба вышли из кабинки, а клоны терминатора за ними следом. Кое-как распрямила затёкшие конечности и, ковыляя, как пьяный зомби, устремилась к двери — моей надежде на спасение.

Примерно на полпути глянула вверх и выругалась. Под потолком висело несколько крючков интригующего назначения. На один из них перед началом тренировки я всегда вешала свой мобильник, чтобы потом посмотреть на свои успехи со стороны. Так-то вроде кажется, всё нормально и даже круто, а со стороны глянешь — косяк на косяке. И звук тоже писался, на случай, если прямо в процессе у меня возникнут идеи, где и что можно поменять. Чтоб за ручкой не идти, я записывала правки голосом. И теперь на мобильном наверняка сохранился весь разговор двух бандитов. Просто чудо, что они его так и не заметили, скорее всего потому, что он был черным, как всё осветительное оборудование под потолком, и не бросался в глаза. Кроме того, на телефоне дохрена личной информации, если он попадёт этим головорезам в руки, мне капец. Поэтому пришлось потратить время, чтобы снять такую палевную улику. На нервах пальцы тряслись и не слушались, мобильник выскальзывал из рук и никак не хотел сниматься. Так что я угробила на него уйму времени, и только засунула вредную вещь в сумочку, как дверь дверь кабинки распахнулась с громким смехом. Довольные жизнью бандюганы замерли на пороге.