Мне до сих пор оставалось непонятно, ради чего Ораэль пошел навстречу? Именно он предложил скорейшее разрешение проблемы, именно он, как я понял, выбил без лишних вопросов оборудование и механоидов для проведения операции, именно он… Черт, да что-то тут явно нечисто.

До дома я добрался, с трудом привыкая к инородному предмету, который был теперь моей новой рукой. А за ней нужен был глаз да глаз. Чуть задумался и смял поручень в автобусе, словно тот был из картона. Это еще хорошо, что заменили не правую руку. Иначе о своей новой сверхсиле я бы узнал после парочки сломанных кистей при рукопожатии.

Лапоть, само собой, восторга при виде нового меня не испытал. Было похоже на то, будто непутевый сын сделал татуировку, а родители ее обнаружили.

– Святые угодники, ты белены, что ли, объелся? Нет ума, считай калека. Может, ты еще что-нибудь себе заменил?

– А руки мало? – я медленно стягивал сапоги левой рукой. Нарочно ею, чтобы разработать имплант.

– И палец заменить – и то грех. Для того разве тебя Создатель сотворил?

– О! – наконец справился я с обувью и откинул ее в сторону. – О спасении души говорить не будешь? Или упрашивать сделать пожертвование на возведение храма? Я в богов не очень верю.

– То боги, а то Создатель. И нечего лицо кривить. Я, может, домовой и не самый образованный, однако ж нас с сызмальства учили, что трое братьев создали все видимое. То бишь, и не братья они были, а существа такого плана, что не бывало и не будет больше уже. Один создал Всеобщество. В том, где мы все живем. Второй, значитца, Юдоль Тайную, с братом почти совместную. Другими словами меня, тебя, других Ищущих. Вот.

– А третий? – я вдруг понял, что стою с открытым ртом, слушая Лаптя.

– Про него упоминать нельзя. Матушка так говорила. Только беду на себя накличешь. Я потому и не спрашивал.

– Так чего ты все это время молчал?

– Чего ж тут говорить, коли и так все понятно? – пожал плечами домовой. – Есть-то будешь, бедовый ты мой?

– Буду, – ответил я, пытаясь осмыслить услышанное.

Само собой, меня интересовали общие вопросы бытия и создания вселенной. Если раньше, как существу разумному, все было ясно – случился большой взрыв – то после инициации возникли моменты, которые требовали уточнений. Как появились Ищущие? Для чего? Какое место им отводится во вселенной? Ответов, само собой, не было. Кто бы мне их дал? И вот теперь, совершенно случайно, домовой поделился своей версией сотворения мира. Переданной ему в виде сказания. И пусть непонятно, чего тут больше – вымысла или правды, но услышанное хотя бы наводило на размышления.

Занятый этими мыслями, я и обедал. Телячьими почками (в упор не помню, чтобы я их покупал) с луком и толченой картошкой. А Лапоть все ходил вокруг, разглядывая мою новую конечность.

– Такой финтифлюшкой и гвозди забивать можно.

– Или болтливого домового. Постель мне лучше расправь.

– Куда расправлять? День на дворе.

– Ночь будет бурная. Потому и расправляй. Хоть часа три вздремну.

Доев, я завалился спать одетый, поставив будильник на телефоне. Обычно, когда «надо» было предварительно поспать несколько часов, вроде дневного отдыха тридцать первого декабря, все шло из рук вон плохо. Ты ворочаешься, сминаешь простынь, по пять раз переворачиваешь подушку, той самой, холодной стороной. А тут все сложилось. Впервые за долгое время я был спокоен. На душе спокойно, ничего не гложет и не терзает. Мысли, конечно, носились в голове со световой скоростью. Но они лишь ускорили подкравшийся сон.

Проснулся я легко. Словно много спал и утренний настойчивый лучик наконец решил меня разбудить. Хотя вместо солнца мне светил фонарь, да и не так ярко, чтобы стать раздражителем. Я выключил телефон, прошелся в ванную, умылся и стал одеваться.

– И что, думаешь, все получится? – насмешливо спросил голос.

Я даже не удивился. С каждым днем транс успокаивал «Темного» все хуже. Более того, мне захотелось ему ответить.

– Думаю, получится.

– Учти, времени у тебя не так много. Мне надоело цацкаться с таким недомерком. Как только я…

– Я знаю. Ты меня загонишь в такой угол, из которого я не выберусь. Не беспокойся, у меня на тебя есть определенные планы.

– Какие?

– Скоро увидишь.

Я накинул плащ и, не прощаясь с домовым, вышел из квартиры.

Развитие порождает дальнейшее развитие, порождая рост. Иными словами – тот, кто развивается активнее других, больше прочих стремится к дальнейшему росту. Кто я был всего месяц назад? Человек без цели в жизни. Один из миллионов, ничем не примечательный. Теперь я стал Игроком. И чем больше узнавал, тем больше вникал в тайный мир Ищущих, тем ощутимее росли мои аппетиты. Вот уже я замахнулся на воровство артефакта из Высшего порядка Мехилоса. И для этого оттяпал собственную руку. Уму непостижимо.

Я сжал бионическими пальцами кусок льда, что упал с крыши, и тот рассыпался на множество осколков. Рука слушалась уже намного лучше, хотя у меня все равно создавалось ощущение, что сигналы из мозга доходят до нее не так быстро, как должны. Остается только надеяться, что она не понадобится в бою в ближайшее время. При этой мысли в груди неприятно заныло. Чертово предчувствие вкупе с Интуицией.

Моя компашка в полном составе ожидала уже у входа в обитель Вратаря. Троуг был в относительном порядке, не считая синяков под глазами и чуть распухшего носа. Подлечили, видимо, как могли. Рис то ли от холода, то ли от нетерпения переминалась с ноги на ногу. Да и Лиций немного дергался. Тоже предчувствует?

– Серг, – окликнул меня знакомый голос. Даже пришлось обернуться.

Молниеотвод с Амфетом и еще одним Стражем двигались за мной следом. И мне как-то не очень понравилась подобное внимание. Я, не сбавляя шага, дошел до друзей и только потом полностью развернулся.

– Вам лучше пройти с нами. Амфет рассказал обо всем, что произошло. Мы думаем, что вы можете быть опасны для окружающих.

– И что вы сделаете? Запрете меня там, внизу? Или отправите в один курортный город? Нет, спасибо.

– Мы настаиваем, – обычно спокойный голос Стража-начальника, стал холодным, как арктическая пустыня.

– Я вынужден отказаться, – сказал я, делая пару шагов назад и оказавшись уже на территории обители. И, тем самым, под защитой Вратаря.

– Мы примем меры.

– Это всегда пожалуйста, – развернулся я спиной к Стражам, давая понять, что разговор закончен.

– Сереж, думаю, они не шутили, – обеспокоенно сказала Рис.

– Да, знаю, из них комики так себе. Даже Видящие веселее. Что, так и будем языками молоть или уже отправимся в Мехилос?

Троуг решительно двинулся за мной, а за ним и остальные. Чаша бесстрастно приняла пыль, и мы прыгнули в Пургатор. Не такой уж и опасный, как выяснилось, мир. Который был лишь транзитом. Короткая передышка и вот на нас пахнул своим зноем потонувший во мраке Мехилос. Иорольф сказал, что лучше всего провернуть дельце вечером. Вот только как различить время суток, когда здесь всегда темно?

Я сверился с картой и про себя улыбнулся. Орден Мусорщиков оплел своей цепкой паутиной все четыре входа в город. В том числе и тот, у которого я должен был встретиться с «проводником». Вообще, как по мне, механоиды играли в очень опасную игру, давая карт-бланш этим мусорщикам. Да, они получали дешевое сырье. Однако беженцы Десятого порядка становились ощутимой силой, с которой приходилось считаться. Стоило ли оно того? Возможно. Хотя рано или поздно это куда-нибудь выплеснется. Как у тех же метрополий нашего мира, пожинающих плоды своих колоний в виде многочисленного притока беженцев из бедных стран. Хотя, чего я парюсь? Это не мои проблемы.

– Идем за мной, – скомандовал я.

– Сусанин, ты хоть эти места знаешь вообще?

Я улыбнулся, не сказав Рис, что у меня карта Ордена Мусорщиков в Десятом порядке. Иными словами – вся карта Десятого порядка. Правда, мои друзья не сильно и интересовались. Рис шла рядом, Троуг пыхтел позади, бедняга Лиций еле плелся, спотыкаясь, и всем своим видом показывая, что чудовищно устал и хочет спать. Ну да, кошки в жару любят забиться в место, что попрохладнее и дремать, выбираясь наружу лишь ночью. Ничего, терпи, казак, атаманом будешь.