Адреналин вновь забурлил в крови бывшего учителя истории средней школы № 25. Он снова был в гуще битвы! Он снова сражался! И от него теперь зависел исход битвы и судьбы всех людей. Кто бы мог подумать, что он, которого в его времени многие считали ботаником-недотёпой, вообще способен на такое? Это — непередаваемое ощущение! Оно захватывало его с головой. Теперь он сам творил историю! Всё остальное словно переставало для него существовать.

А таран неумолимо подползал всё ближе и ближе к запертым и наглухо забаррикадированным воротам. Слышны били радостные вопли наступавших, которые пока не встречали никакого отпора.

— Готовьтесь, пора! — крикнул Андрей своим помощникам, запаляя горючую смесь в котле.

Хорошо, что бензиновая зажигалка не боялась дождя. С трутом или спичками в такую сырость было бы намного сложнее. Адское пламя ярко вспыхнуло в котле. Андрей с Василием схватились за «рукав», направляя его на «цель».

— Давай! — скомандовал он тем, кто стоял у мехов, — Налегай изо-всех сил, ребята!

Прямая и длинная струя огня с шумным гулом ударила по тарану. Негасимая горючая смесь быстро растекалась по всей его конструкции, опаляя всё вокруг. Тотчас же запылал не только сам таран, но загорелась даже земля вокруг него! Хазары с диким воем отпрянули в разные стороны. Было в этом вое, что-то звериное и отчаянное. Степняки не могли поверить своим глазам. Огонь проклятого колдуна опять пожирал всё вокруг. Ни вода, ни сырость не были для него помехой. Это казалось невозможным! Колдовство! Не было, наверное, ни одного хазарского проклятия, которое не вылилось бы в этот момент на голову бедного ведуна. Пришлось степнякам снова отступать, никто в этот момент уже не решался больше продолжать штурм.

А, между тем, сам ведун-победитель показался на краю стены, над самыми воротами, потрясая руками в победном крике.

— Ну, что — получили, суки! — орал он торжествуя.

Это был миг его триумфа! Вокруг него радостно сновали его воодушевлённые товарищи, со всех сторон раздавались восторженные крики. Они готовы были продолжать сражаться. Хазары в ужасе попятились только от одного вида страшного колдуна на стене.

И тут вдруг Андрей совершенно неожиданно для себя получил такой сильный толчок в спину, что не удержал равновесие и взмахнув руками, будто птица, с воплем полетел вниз с внешней стороны стены.

Ва-а-х! Вот это, что называется — нежданьчик! Такого он точно не ожидал и, разумеется, не заметил кто это его так «любезно» подтолкнул. Хорошо ещё, что высота стены над воротами была не столь уж и большой, а внизу расстилался толстый слой грязи, полусгнивших веток и листьев. Всё это изрядно смягчило падение. Но всё равно, он так смачно шлёпнулся в грязь, прямо как заправский мешок с картошкой! Аж, искры из глаз посыпались и дыхание на миг перехватило. А ещё, ему очень повезло не попасть прямиком в одну из больших луж горящей смеси, растекающихся во все стороны от уничтоженного тарана. Да уж, фартовый день у тебя выдался, Андрюха!

Но падение было жестким. Кроме того, он задыхался от едкого запаха горящей нефти, ударившего в нос не хуже кулака, глаза слезились, и он почти ничего не видел вокруг. Всю левую сторону тела, на которую пришёлся основной удар, пронзило сильнейшей болью. Андрей громко вскрикнул и выплюнул сгусток крови изо рта. Попытался было подняться на ноги, но снова со стоном повалился в грязь. «Наверно, переломы или вывихи, а может и чего хуже!» — промелькнуло в голове.

Всё произошло так быстро и неожиданно, что в первые секунды обомлели и растерялись все. Наверное, это впервые в здешней истории случилось так, чтобы один из предводителей воюющих сторон, прямо во время боя, вот так просто и глупо сам сковырнулся бы со стены, чуть не на головы осаждавшим.

Первым пришёл в себя и всё понял Верховный бек, наблюдавший за штурмом с безопасного для славянских стрелков расстояния:

— Ну, чего застыли, идиоты! — завизжал он на своих воинов, так, что его, наверное, было слышно даже в самой Хазарии, — Это же Бог Тенгри нам помогает! Это он скинул проклятого колдуна со стены, прямо нам в руки. Убейте его, сейчас же!

*****************

Глава 32.

Попадос был самый, что ни наесть серьёзный. Андрей, оглушённый и израненный в результате жёсткого падения со стены, беспомощно лежал с внешней стороны ворот, которые были заперты и капитально забаррикадированы изнутри всем, чем только можно. Вокруг были одни хазары, а времени, чтобы разобрать баррикаду ворот и отпереть их не было совсем. Да и рискованно, враг был совсем рядом и через открытые ворота вполне мог ворваться в городище.

Так что, по всем раскладам, участь незадачливому ведуну теперь светила весьма незавидная — очевидно, пришёл его черёд героически погибнуть в битве. По-другому никак не выходило. Всё, отпрыгал своё кузнечик! Андрей это отчётливо понимал. Никто уже не сможет ему помочь. На душе вдруг стало так тоскливо! Умирать совсем не хотелось…. Он мысленно вспомнил своих родных, а затем неожиданно перед глазами встал образ Весны, и Андрей, наконец, понял, что уже давно любит эту прелестную девушку. «Эх, жаль, что слишком поздно….» — горестно вздохнул внутренний голос. Вероятно, он досаждал ему в последний раз.

— Держись, Андрейка! — раздался внезапно со стены голос Микши, — Я иду!

Обвязав себя вокруг талии верёвкой, а второй конец прикрепив к стене, молодой дружинник с обезьяньей ловкостью быстро спустился по ней по внешней стороне тына за ворота. Он сунул Андрею в руки щит и стал быстро обвязывать его верёвкой:

— Держи щит, — гаркнул он ведуну прямо в ухо, — Мы сейчас тебя вытащим.

Превозмогая острую боль, бывший учитель схватил щит обеими руками и, при помощи Микши, с трудом поднялся на ноги. Микша буквально потащил его к стене. Вокруг засвистели стрелы, две или три из них с глухим стуком вонзились в щит. Спасибо Микше за предусмотрительность! К ним устремились хазары, подгоняемые воплями Верховного бека. В этот момент рядом плюхнуло что-то тяжёлое. Это был Малой, он спустился вслед за Микшей на другой верёвке.

— Тащи ведуна наверх! — крикнул он, сжимая в своих ручищах огромную секиру, — А я вас прикрою.

— А как же ты?

— Поспеши и скинь мне верёвку, я после за вами поднимусь.

Времени для препирательств не было. Микша, без дальнейших раздумий, схватил верёвку Малого и дал сигнал. Воины на стене стали поднимать наверх ведуна, а Микша полез сам рядом с Андреем по второй верёвке, поддерживая обессиленного историка снизу.

Тут подоспели и хазары. Их лучники перестали стрелять, опасаясь попасть в своих, зато пустили стрелы вятичи. И двое ближних степняков, бежавших впереди всех, словно споткнулись на ходу и рухнули под ноги своим же товарищам, сбивая их с бега. Андрей с Микшей уже достигли середины стены, когда остальные добежали до места. Ещё один хазарин упал, пронзённый стрелой со стены, а остальных встретил могучий Малой. Его страшная секира заработала, как мельница, с ходу уложив одного из нападавших. Остальные на миг отпрянули, а затем снова кинулись на него со всех сторон.

— Давай, Микша, скорее! — крикнул дружинник, с трудом отбиваясь от наседавших врагов.

Ещё один хазарин упал с раскроенным черепом, а на остальных обрушился град стрел и камней со стены. Но и сам Малой тоже был уже дважды ранен. Микша первым достиг вершины стены и скинул свою верёвку вниз:

— Держи, Малой! — крикнул он.

Воин ухватился рукой за спасительную верёвку. Натиск хазар, под обстрелом со стены, заметно ослаб. Казалось, ещё чуть-чуть и отважный дружинник будет спасён. Но тут один из нападавших изловчился и метнул копьё. Бросок оказался настолько сильным и точным, что копьё попало Малому прямо в грудь и пронзило его почти насквозь, пробив стёганный доспех. Он пошатнулся, секира выпала из его рук, и он рухнул сначала на колени, а потом завалился на бок.

— Малой! О Боги! Нет! — воскликнул Микша, стискивая кулаки.