У Дамуэля были волосы не примечательного коричневого цвета. Его серые глаза были наполнены беспокойством, а по лицу читалось, что он крайне сильно жалеет о своей ошибке. Когда он был в шлеме, это было незаметно, но теперь я видела что он из тех людей, которые так и напрашиваются на то чтобы их третировали и куражились.

— Шикза, Дамуэль, если у вас есть что сказать в своё оправдание — говорите. — Произнес Верховный жрец. Шикза поднял голову еще выше.

— Яне нуждаюсь, в каких либо оправданиях. Эта девчонка — всего лишь простолюдинка, и этого достаточно. — Он произнес это с такой уверенностью в голосе, которую было невозможно не услышать, он считал это совершенно достаточным объяснением.

Ошеломленная тем ужасным смыслом, что несли в себе его слова, я в страхе прижала руку в груди. Ему не надо было оправдываться, потому что я была всего лишь простолюдинкой. В этом мире, аристократы попирали простолюдинов не просто безнаказанно, а это считалось совершенно естественным.

— И ты придерживаешься своих убеждений, которые ты только что озвучил, не смотря на тот факт, что я самолично приказал тебе не допустить, что бы этой ученице храмовой девы был нанесен малейший вред?

— Простолюдинка сама виновата, что без предупреждения резко встала на ноги. В этом нет ни капли моей вины. — Покачав головой, ответил Шикза на истекающие яростью слова Верховного жреца.

— Я тебя услышал, — негромким голосом ответил Верховный жрец. Затем он посмотрел на Дамуэля, что дернулся в страхе, когда увидел направленный на себя взгляд Верховного жреца, опустил голову и начал рассказывать:

— Мне было сказано знать своё место ия не нашел в себе храбрости что противостоять его действиям. Я ужасно сожалею о произошедшем, и прошу простить меня.

Верховный жрец какое то время не отводил взгляд от Дамуэля, что смотрел в землю, затем вздохнул:

— Прощаю. Как мы все слышали из этого объяснения, нам всем необходимо знать свое место. — Шикза, услышав слова Верховного жреца поднял голову, и с выражением ликования на лице он одарил меня победной улыбкой. Я не смогла удержатся, что бы не скрипнуть зубами в разочаровании, начав с яростью ковырять одну из дырок в моей рясе.

Верховный жрец сделала шаг вперед:

— Кто из присутствующих здесь обладает самым высоким статусом, Шикза?

— Вы, Лорд Фердинанд. — Немедленно ответил Шикза, тоном, который буквально источал «это же очевидно». Но похоже, он не понял того что скрывалось за этим вопросом, и потому в растерянности чуть склонил голову на бок.

— Верно. И я отдал недвусмысленный приказ. Защищать ученицу храмовой девы. Не допустить что бы ей был нанесен малейший вред. Если бы ты знал свое место, ты бы понимал что следует ставить превыше своих желаний и устремлений. Это ты, кому надо помнить, где его место!

Шикза в полнейшем потрясении уставился на Верховного жреца. Выражение его лица, широко раскрытых глаз, все несло в себе явное неверие и непонимание:

— Но она всего лишь простолюдинка. Дурочка, что привнесла в храм беспорядок и брожение…

— Похоже, ты все же не понимаешь что произошло, так что я объясню тебе. Мэйн ученица храмовой девы, и ей была дарована синяя ряса. Мы, в храме, позволили ей стать одной из нас, потому что она обладает огромным запасом манны, и даровали ей право ношения синей рясы с прямого разрешения Эрцгерцога. Знай же, что оскорбляя её, ты оскорбляешь храм и самого Эрцгерцога! — Закончил Верховный жрец и я услышала как ахнули Шизка, Дамуэль и даже некоторые из рыцарей, что выстроились позади нас.

— Как вы все знаете, в нашей стране существует нехватка аристократов. Это означает что у нас нет носителей манны в достаточном количестве что бы удовлетворить нужды страны. Раз ты сам выходец из храма, ты должен был знать это.

Похоже, Верховный жрец и Шикза были знакомы друг с другом, раз Шикза раньше был учеником жреца в синем.

Это объясняло, почему ему так сильно не нравилось что простолюдинка вроде меня носит синюю рясу. Все жрецы храма, носящие синие рясы протестовали в свое время против такого их уравнения с чернью.

— Но факты таковы, что во всем храме только Муэйн и я способны исполнить требующийся сегодня ритуал. Если бы у нас был способный на это жрец в синем, то никогда простолюдинка не одела бы синюю рясу. Мне больно осознавать, что вы оказались слишком глупы, что бы понять это. Она здесь что бы исполнить ритуал. Ты нанес вред не простолюдинке. Ты ранил ученицу храмовой девы, которой были дарованы синие одежды.

Верховный жрец раз за разом подчеркивал в своей речи, что я была ученицей храмовой девы в синем. Любой другой способ кроме этого не позволил бы ему хоть как то наказать Шикзу, так как я вправду была «всего лишь простолюдинкой». Я с силой сжала в ладонях ткань подола рясы, что оказалась способна защитить меня и хотя было уже слишком поздно для этого, про себя поблагодарила Бенно за то что он надоумил меня выторговать себе синюю рясу.

— Ты проигнорировал приказ, отринул свой долг, навредил тому кого должен был защищать, и позволил появится совершенно лишнему сейчас тромбэ, прибавив работы своим товарищам и внес разлад в их ряды. Более того, ты запятнал честь всех рыцарей, так как один из них, ты, назначенный охранять, наоборот, навредил своей подопечной. Даже не думай, что ты выйдешь сухим из воды. Скоро ты узнаешь, что за наказание посчитает подходящим для тебя Эрцгерцог.

Верховный жрец развернулся к выстроившимся рыцарям. Он холодно взглянул на Карстедта, что преклонив колено стоял впереди своих подчиненных.

— Карстедт. Как капитан рыцарей, ты ответственен за назначение этих некомпетентных телохранителей и столь плохое обучение новичков, что они осмеливаются не выполнять приказы. Я уведомлю тебя о твоем наказании позднее.

— Провалы и ошибки рыцарей, это мои провалы и ошибки. Я искренне извиняюсь за эти совершенно излишние тяготы и хлопоты, Лорд Фердинад. — Похоже, Карстедт уже был готов к тому, что его ждет наказание, когда узнал, что ярость Верховного жреца была полностью оправданной. Он с достоинством, даже не поморщившись, склонил голову перед Верховным жрецом и его жест повторили все остальные рыцари позади него.

— Мэйн, мы проведем ритуал, пока выпитое тобой зелье еще действует. — Закончив выволочку Шикзы, Верховный жрец резко отвернулся от того, от чего его плащ, распахнувшись, затрепетал в воздухе. Верховный жрец коснулся самоцвета на правой доспешной перчатке и тот превратился в белого льва. Остальные рыцари поднялись с колен и тоже стали призывать своих верховых зверей.

— Иди сюда. — Верховный жрец протянул руку, и я зашагала к нему. Приблизившись, я протянула к нему свои руки, пытаясь проделать это как можно грациозней, он подхватил меня под мышки и усадил на спину зверя. В этот раз я успела ухватится за поводья льва, и значит равновесия я больше не потеряю. Упруго запрыгнув на льва и оказавшись позади меня, Верховный жрец поднял руку:

— Взлетаем!

Он самолично взялся на поводья и до того момента бывший недвижимый словно статуя зверь, ожил. Он распахнул свои огромные крылья и, ударив ими по воздуху, взлетел. Без спешки мы проплыли над деревьями леса, направляясь к кратеру, что остался после огромного тромбэ.

Тромбэ, которого только что убили рыцари, питался маной из моей крови, а значит он не высосал досуха землю на которой он появился, с ней все было в порядке. Но гигантский тромбе оставил после себя соответствующих размеров кратер, и если я не проведу на этом месте ритуал Исцеления, что бы наполнить эту землю манной, в кратере даже трава не будет расти.

— …Я осознаю, что подвел тебя. — Послышался из за спины голос Верховного жреца. Так как мы были в воздухе, он не беспокоился о том, что его слова, не предназначавшиеся для посторонних ушей, мог услышать кто то кроме меня. Хоть мне и очень сильно захотелось развернутся, что бы посмотреть ему в лицо, я не осмелилась, боясь сдвинутся с места пока мы были на такой высоте и потому я просто чуть склонила голову в перед, продолжая смотреть прямо перед собой.