Судя по всему, её слугам приходится даже готовить. Насколько же у неё большая нехватка рабочих рук? Я удивленно моргнул, а главный священник лишь раздражённо покачал головой.

— Розмайн, тебе не нужно об этом беспокоиться. Если есть необходимость, то почему бы просто не нанять больше слуг?

— Главный священник, это всё, что я могу позволить себе с моими доходами.

— Ты — идиотка. Твой отец — высший дворянин, к тому же ты скоро будешь удочерена герцогом и станешь главой храма. Пусть до сих пор тебе и приходилось зарабатывать самостоятельно, но сейчас ты можешь позволить себе большие расходы, — сказал главный священник с нескрываемым раздражением.

Госпожа Розмайн по прежнему пытается покрыть всё за счёт собственных доходов, даже когда она стала дочерью высшего дворянина и главой храма. Похоже, ей пока сложно приспособиться к новым обстоятельствам. Однако, тот факт, что госпожа Розмайн станет главой храма, означал, что Фран станет главным слугой главы храма. Таким образом его статус будет выше, чем у меня, главного слуги главного священника. Это было немного неприятно. Это напомнило мне, что госпожа Маргарита симпатизировала ему и ценила его больше чем меня…

Хотя нет, позвольте мне поправиться. Это было крайне неприятно. От такого мне хотелось незаметно издеваться над Франом и мучить его так, чтобы этого не заметил главный священник.

Главный священник присоединился к храму уже после смерти госпожи Маргариты, а потому он не знал, что Франа некоторое время просто трясло от одного только вида священниц, и что у него остались весьма болезненные воспоминания о покоях директора приюта. Именно поэтому я и порекомендовал госпоже Розмайн взять себе эти покои, а также предложил, чтобы Гил служил вместе с ним. Мне было так приятно наблюдать на лице Франа выражения недовольства, огорчения и боли во время миссии по истреблению тромбэ и ритуала посвящения. Правда, из-за моего злого умысла пострадала госпожа Розмайн, но это была жертва, на которую я был готов пойти. Вот только видя, как сейчас он спокойно проводит время в этих покоях и разговаривает с госпожой Розмайн, преодолев своё прошлое, я чувствовал раздражение.

Я скрыл своё недовольство под невыразительной маской, а тем временем главный священник достал магический инструмент. Это было кольцо, инкрустированное большим синим магическим камнем.

— Розмайн, возьми его. Это подарок от твоего отца.

Приняв кольцо из рук главного священника, госпожа Розмайн надела его себе на палец. Камень был слишком большим, а потому на её маленькой руке он выглядел странно.

— А теперь давай зарегистрируем твою магическую силу в этой двери. За мной.

Главный священник отодвинул балдахин кровати, за которым, как и в его комнате, находилась дверь. Вид этой двери вызывал у меня ностальгию, трепет и разочарование. Я подавил эти чувства и посмотрел на Франа. Как и ожидалось, его лицо побледнело, а во взгляде читался испуг. Пусть ранее он и выглядел спокойным, но, похоже, он ещё не полностью победил своё прошлое. Видя его страдания, я почувствовал, как мою грудь заполняет радость.

— Фран, что с тобой? Ты выглядишь бледным, — спросила госпожа Розмайн, с тревогой смотря на Франа.

— Всё в порядке. Вам не стоит обо мне волноваться.

— В порядке? Но ведь на тебе лица нет.

Когда все с беспокойством посмотрели на него, лицо Франа стало встревоженным. Вот значит как. Он не хочет, чтобы кто-нибудь узнал о том, что происходило за этой дверью, куда забирала его госпожа Маргарита практически каждую ночь.

— Главный священник, я опущу подробности, но у Франа с этой потайной комнатой связаны плохие воспоминания, — сказал я.

— Фран, тебе не нужно волноваться. Комната создаётся магией, а потому она не будет такой же, как раньше, — небрежно сказал главный священник, не подозревая об обстоятельствах Франа.

После этого главный священник занялся регистрацией в двери магической силы госпожи Розмайн.

Учитывая, что одного взгляда на дверь было достаточно, чтобы Фран побледнел, он наверняка испытывал огромное напряжение независимо от того, что было внутри. Но поскольку Фран изо всех сил старался не показывать на своём лице беспокойства, ему, похоже, удалось скрыть свои чувства от остальных.

— На этом регистрация завершена. Теперь ты можешь пользоваться этой потайной комнатой, когда хочешь поговорить о чём-то, что не должны слышать даже твои слуги. Если ты будешь говорить здесь, то тебя могут услышать, даже если ты попросишь слуг покинуть комнату.

— Кто может в неё войти?

— В отличие от моей мастерской, здесь нет особых ограничений.

Вероятно, что впредь эта потайная комната будет использоваться ежедневно. Я чувствовал себя очень счастливым, видя как Фран в одиночестве борется со страхом, не в силах вымолвить ни слова жалобы.

— Фран, ты в порядке? — спросил я.

— Спасибо что помог, Арно.

— Если главный священник спросит меня, то мне придется рассказать ему о твоих обстоятельствах. Извини, но у меня связаны руки.

Вот только я собирался рассказать всё главному священнику, независимо от того, спросит ли он меня, или нет. Каково это знать, что главный священник, которым Фран так восхищается, узнает секреты его прошлого, которые он хочет скрыть больше всего на свете? Я слегка улыбнулся, скрыв под улыбкой свою ядовитую издёвку, а Фран подавленно кивнул.

— Я предполагаю, что главный священник всё же захочет узнать подробности, но с этим ничего нельзя поделать. Хорошо уже, что госпожа Майн… то есть госпожа Розмайн не слышала об этом.

Ох, так его больше беспокоит, не то, что об этом узнает главный священник, а то, что об этом может узнать госпожа Розмайн? Вот значит как. Интересно, когда и где мне ей об этом сообщить…

Фран не хотел принимать любовь сестры Маргариты, которой она одаривала его и которую я желал больше всего на свете. Фран не попытался помочь и просто наблюдал, как госпожа Маргарита впала в отчаяние, потому что не смогла вернуться в благородное общество из-за того, что спала со служителями. Он ничего не сделал, чтобы отговорить госпожа Маргариту от самоубийства, а после её смерти, не скрывая своего облегчения поблагодарил богов. Я до сих пор не могу его за это простить.

Почему ты скидываешь на меня всё новую и новую работу? Ты смерти моей хочешь?

Рано утром, на следующий день после того, как я узнал, что Майн стала Розмайн, я получил приглашение от главного священника, предписывающее мне прийти в храм. Я много знал о Майн, а потому предполагал, что меня вызовут, но я совершенно не ожидал, что приглашение мне доставят на следующее утро после произошедшей суматохи. Для дворян подобное было слишком поспешно. Обычно у них уходило множество дней для того, чтобы назначить встречу.

После второго колокола открываются ворота, а потому магазин становится более загруженным из-за того, что больше людей приходит, чтобы продать свои товары. И как раз в это время в магазин вбежал Гил. Я впервые получил приглашение от дворянина на котором не было даты и времени, а лишь было указано «Срочно».

— Я ухожу. Оставляю магазин на вас, — сказал я своим работникам.

Мы с Марком быстро переоделись и сразу же направились в храм. Это была чрезвычайно важная встреча, которая определит будущее компании Гилберта. Мы понимали, что если главный священник сочтёт, что мы не нужны Розмайн, дочери высшего дворянина, то он может легко уничтожить нас, а потому эта встреча станет судьбоносной.

— Бенно, я ценю, что вы прибыли так быстро. Арно, покинь комнату.

Разговор с главным священником был настолько секретным, что он не хотел, чтобы даже его слуги слышали о чём речь.

— Знаете, почему вы здесь?

— Я думаю, чтобы поговорить о госпоже Розмайн.

— Вижу, слухи распространяются быстро. Кто ещё знает?

Врать не было смысла, да и мне не хотелось настраивать против себя главного священника, который был самым близким к Розмайн человеком в храме.