– Молчать, раб. Выбирай – или принесешь мне несколько карих глаз, или воспользуюсь твоим.

– У меня он не карий!

– А я им не так воспользуюсь. Я его насажу на палочку и сделаю… э-э-э… глаз на палочке. Да, точно.

Хубаксис покорно кивнул и провалился прямо сквозь пол. Креол поморщился – по ногам подуло теплым ветром.

– Веселая у вас жизнь, будем думать, – хмыкнул маршал Хобокен.

Ванесса сердито покосилась на седоусого эйнхерия. Этот уже минут пятнадцать сидит в уголке перед зеркалом, деловито работая иглой и нитками. Пришивает себе голову. Получается довольно неряшливо – все-таки это не та вещь, которую удобно делать самостоятельно. Но маршал настоял, что позаботится о себе сам.

– Точно срастется? – с легким беспокойством переспросил он. – Безголовый маршал – это ж просто серым на смех, прости Единый…

– Да, дней через десять, – терпеливо повторил Креол. – Тогда и снимем швы.

– Ну и то ладно, – придирчиво уставился в зеркало Хобокен. – Вообще, должен сказать, в целом сражение прошло очень неплохо. Вражеский командующий отрубил мне голову, но в остальном все очень неплохо.

Креол что-то невнятно промычал, капая Ванессе в глазницу прозрачную жидкость и нацеливаясь ритуальным ножом. Та тоже недовольно замычала – похоже, анестезию дадут только местную. Зная Креола, можно не сомневаться – больно не будет. Но все равно как-то это…

Челюсти плотно сжались. Боли и в самом деле нет, но есть довольно жуткое и неприятное ощущение. Слышится ощутимый хруст, глазное яблоко скрипит подобно сдавливаемому комку снега.

Интересно, каково это – увидеть собственный глаз отдельно от тела?…

– Ничего особенного, – мрачно произнесла Ванесса минутой спустя. – И эта гадость была кусочком меня?…

– Да, – коротко ответил Креол, щелчком пальцев сбрасывая глазное яблоко на пол.

Там что-то зашуршало, заворочалось. Вон беспокойно покосилась вниз и завопила:

– Флаффи, пошел вон!!! Не смей это есть, придушу!!!

Толстый сиамский кот фыркнул, меряя хозяйку презрительным взглядом, и отвернулся. Он вовсе и не собирался есть всякую дрянь – не так воспитан. Наоборот, охранял – чтобы никто другой не покусился.

– Приступаем к трансплантации, – задумчиво произнес маг, перебирая глаза, принесенные Хубаксисом. – Ученица, тебе какой больше нравится?

– Не знаю, они все одинаковые. Только пусть будет женский… ты ведь можешь отличить?…

– Могу, конечно, – медленно кивнул Креол, разглядывая ауры.

Он задумался. Как сказать этой проблемной ученице, что женских глаз здесь нет? Откуда им взяться-то? Из женщин на поле битвы были только серые колдуньи, а у них глаза карими не бывают. Хотя может и бывают… но очень редко. У них даже зрачки очень светлые, почти белые.

– Ты не думай, что я капризничаю, но ходить с мужским глазом – это как-то дико, – рассуждала Ванесса. – С женским еще ладно, а вот если он будет мужским… ну я себя просто монстром Франкенштейна чувствовать буду, понимаешь?…

– Понимаю, – кивнул Креол, выбирая самый качественный глаз. – Вот этот – женский.

– Точно?

– Точно. Я никогда не лгу.

Ванесса затаенно улыбнулась. Когда-то она тоже так считала, но постепенно начала соображать, что лгать-то Креол может и не лжет, но зато частенько… приукрашивает действительность. Одни неприятные воспоминания попросту вычеркивает из памяти, делая вид, что их никогда и не было. Другие чуточку корректирует – сам себя убеждает, что все было не так, а совсем иначе.

Шамшуддин уже успел поведать на эту тему немало интересного…

Креол строил Вавилонскую башню? Да, это правда – копал там ямы и подносил кирпичи.

Креол никогда не работал стражником? Да, это правда – добровольно никогда не работал.

Креол может вызвать любого демона на свете? Да, это правда – любого, который согласится прийти.

Креол не является колдуном? Да, это правда – и он убьет любого, кто вздумает сомневаться.

Ну, почти любого…

А вспомнить тот бред, который он ей затирал после применения Дланей Инанны и Энлиля! Оба раза нес пургу насчет того, что маг, решающий сложную глобальную проблему, получает ценный опыт, возрастает в силе и все такое. Ванесса – наивная китайская девушка! – ему даже поверила, закрыв глаза на очевидную нелепость такого рассуждения.

А вот Шамшуддин, когда узнал, долго ржал, а потом рассказал, что это всего лишь теория. Теория, давным-давно кем-то высосанная из пальца, но ни разу не получавшая сколько-нибудь ощутимого подтверждения. Однако Креол в нее вроде бы верит… или даже не верит по-настоящему, а попросту использует в качестве самооправдания. Трудно сказать определенно.

Все-таки бывший Верховный Маг чрезвычайно самолюбив – где-то глубоко внутри него сидит капелька альтруизма, но он ее безжалостно душит. Вообще отказывается признавать ее существование.

– А что, маршал, каково оно было – драться с Астрамарием? – полюбопытствовала Ванесса, чтобы хоть как-то отвлечься от ножа, копающегося в опустевшей глазнице. Креол подготавливает трансплантацию – и приятным этот процесс никак не назовешь.

– Дуэлянт не последний, будем думать, – пожал плечами Хобокен. – Сшиб мне башку, точно куренку. Хотя если здраво рассуждать, то еще неизвестно, кому по чести победа положена – я ж с него первым шлем сбил…

Ванесса чуть приподняла брови, вызвав сдавленную ругань Креола. Сшиб шлем – это, конечно, круто… хотя нет, ни черта не круто. Даже странно, что маршал этим хвалится – подумаешь, достижение…

– Подождите-ка! – спохватилась она. – Маршал, так вы что же, видели его лицо?! Так что ж вы молчали тогда?! Всем же интересно! Как этот Астрамарий выглядит?!

– Нет, не видел. Великодушно извините.

– Как так?… – опешила Ванесса.

– А вот так. Нету у него лица. Под шлемом только пустота. Пустые доспехи.

– Как так?! – еще сильнее поразилась Ванесса.

– Да мне-то почем знать? Он что-то там молвил… какую-то «кумбху» помянул…

– Кумбха? – приподнял брови Креол. – Точно кумбха? Так и сказал?

– Ну, память у меня уж не та, что прежде – чай, за восемьдесят перевалило… Но вроде как наподобие что-то.

– Очень интересно… Тогда понятно…

– Эй, эй, – напомнила о себе Ванесса. – Я верю, что тебе уже все понятно и дальнейших комментариев не требуется. Но может и нам тоже что-нибудь объяснишь? Особенно мне.

– Что тебе объяснить, ученица?

– Для начала, что это вообще такое – кумбха?

– На одном из древних языков «кумбха» – это сосуд. В мое время так называли особый… как бы это выразиться… артефакт, что ли… Специальное вместилище для человеческой души.

– Вроде как артефакт-Поглотитель?…

– Нет. Принцип совершенно другой. Кумбха – это не просто клетка, заключающая душу. Это своего рода… э-э-э… – задумался Креол, – э-э-э… костюм?… доспехи?…

– Скафандр?… – предположила Ванесса.

– Можно и так, – пожал плечами маг. Слово «скафандр» он успел выучить. – Главное, что это некая оболочка, содержащая внутри себя свободную душу и способная самостоятельно передвигаться. Как бы голем – только мыслящий, автономный и независимый. У нас в Шумере это делали так – ковали полностью закрытые доспехи, зачаровывали их особым образом, а незадолго до смерти облачали в них нужного человека. И когда тот умирал, душа уже не могла выйти и оставалась внутри. Труп потом извлекали – и доспехи начинали двигаться сами. Получался кумбха – могучий, бессмертный, почти неуязвимый воин. Зачарованные доспехи полностью экранируют душу-контролер – из-за этого кажется, что у кумбхи нет ауры, и из-за этого у него повышенный иммунитет к магии. Однако производили их не так уж часто.

– Почему?

– Ну, тут те же проблемы, что с эйнхерием – кумбха обладает свободой воли и запросто может просто убить создателя. К тому же после такого преобразования часто происходили нарушения в психике – не каждый сумеет существовать в таком вот виде, живыми доспехами…

– Поверьте на слово, герцог, ходячим мертвяком существовать тоже не шибко сладко, – поднялся со стула Хобокен. – Засим позвольте откланяться – пойду, со старым приятелем поздоровкаюсь. И перекушу чего-нибудь…