Сара опять смеется, и Виса вздергивает ее за плечи, продолжая кричать:

— Я буду мучить их, слышишь?! Буду сдирать с твоих любимцев кожу — прямо сейчас! — пока не скажешь мне пароль. Я буду расчленять их, пока они не свихнутся, буду издеваться так жестоко, что и твое стальное сердце не выдержит. Не заставляй меня этого делать!

— Оставь ее! — ору я. — Ты покойник!

— Ини, крошка, выясни откуда идет этот голос и скажи, чтобы он сдрыстнул из моей головы.

Я поворачиваюсь к двери. Инга испуганно смотрит на происходящее, сжимая передник.

— Гребаный трус! — рвется из меня.

— Нет, все же, сними кофточку, Ини, детка, скатай в комок и заткни ему пасть. Хотя нет... лучше вскипяти подсолнечного масла и залей ему в горло. Чтобы я больше никогда его не слышал! Затем вы, — указывает на парней. — Свяжите его, засуньте в коробку и закопайте за домом, глубоко-глубоко под землей.

Он поворачивается к Саре и ласково спрашивает:

— Так, о чем мы?

— Будь ты проклят, — едва бормочет она, начиная терять сознание.

Я замечаю страх в глазах вампира. Смерть Сары его пугает.

— Я отведу тебя к книге! Я знаю пароль! — восклицаю.

Виса без прелюдий орет на меня:

— Так веди быстрее, мразь! Не видишь, она умирает?!

***

Я взбегаю по лестнице.

Виса — следом.

— Зачем? — возоплю я. — Как ты мог это сделать? Ты клялся, что любишь ее!

— Люблю, — шипит вампир, отталкивая меня от двери в спальню Сары и вбегая первым. — Всё во имя любви!

— Ты лишил ее глаз!

— Я заблокировал ее магию атамом! У меня не было выбора, тупоголовое, конченое ты создание, усек?

— Она умирает!

— Она станет призраком и будет здесь. Всегда. Со мной! А если ты заткнешься и откроешь проход, — он толкает меня к стене, — я смогу вылечить ее с помощью книги.

Я разрезаю руку и рисую символы в ячейках обоев, которые когда-то показывал Олифер, одновременно перекрикиваю оправдания Висы:

— Ты мог найти другой вход в башню, мог снести стену. Миллиард вариантов! Ты предал ее! Ты убил ту, кого любишь!

— Комната в башне, как и портал, зачарована, псина ты гребаная. Если пройти туда силой, книги там не окажется! Говори пароль!

Я заканчиваю узор и произношу:

— Dum spiro, spero...

Звон в воздухе. Танец узоров на обоях. Круговорот иероглифов. Потрескивание — и водяная дверь во всей своей красе.

— Серьезно? — пылит Виса. — И это весь пароль?! Всего-то? Охренеть!!!

Я проваливаюсь в портал: тяжелым ботинком Виса пинает меня в поясницу. Приземляюсь на деревянный пол, загребая подбородком грязь и пыль, с трудом сдерживаюсь, чтобы не кинуться душить белолицего урода. Нельзя. Сначала надо вылечить Сару. Потом я что-нибудь придумаю.

Виса появляется в комнате следующим.

Его зеленые глаза светятся. Он судорожно осматривается. Похоже, видит в темноте.

Я тороплюсь к лестнице. Взбегаю. Виса застревает у портрета с Волаглионом.

— Четыре портрета, — говорит он не то мне, не то себе. — Алекс был последним.

— Быстрее! — трясу его.

Виса подпрыгивает. И вновь бежит, отталкивает меня к перилам лестницы; я чуть не переваливаюсь, но удерживаюсь и залетаю в зал башни. Виса у пьедестала, окруженный зеленым светом, жадно перелистывает багровые страницы тяжелой книги.

Атам — торчит из его ремня. Я осторожно подступаю, чтобы вытащить клинок, а когда вытаскиваю, роняю на пол от неожиданности, потому что вампир начинает орать, как резанный.

Из-за меня?

Нет...

Я отшатываюсь. Огибаю пьедестал и вижу его руки: кожа покрыта черными волдырями и ожогами, точно он засунул руки в костер. Вампир дергается, отрывая пальцы от страниц книги вместе с мясом.

Я стою как вкопанный.

И вдруг вижу расширяющуюся тень прямо за Висой, из нее вылезают чернильные щупальца, тянутся к жертве.

На горле вампира сжимаются черные пальцы.

Очертания тьмы приобретают форму, и в следующее мгновение в меня вонзается застланный мраком взгляд Волаглиона.

Виса падает замертво.

В ритме вспыхивающих на стенах свеч сердце вдвое быстрее бьется.

Мне трудно дышать.

Демон снимает медальон с Висы, который трупом лежит у пьедестала.

Жду, что он наденет медальон, но демон убирает его в карман длиннополого черного пальто. Ни одной эмоции — сухой холод.

Волаглион поворачивает голову и скользит по мне взглядом черных глаз, вызывая мучительное чувство несоответствия. Сложно определить: хочет он уничтожить меня или помочь. Демон спокоен. Тьма отливает от его пальцев и волос, скользит по скулам и тонет в глазах, растворяется, возвращая радужкам голубой цвет — глаза моего деда, мои глаза... — а прядям светлый.

Он захлопывает гримуар. И я отчетливо вижу причину своей смерти — тьма ушла, открывая тайну Волаглиона: кожа изборождена трещинами, словно демон вот-вот рассыплется. Ногти гниют. Часть волос серебрится.

Время демона на исходе. Он погибает...

Как и ведьма!

— Сара умирает, — громко восклицаю я. — Сделай что-нибудь!

Волаглион прожигает меня взглядом, хватает с полки безоар и черным вихрем вылетает из комнаты.

А я остаюсь. Нет, застываю могильной плитой!

— Эми? — вскидываю брови.

В дверях стоит Эмилия Дейнега.

Улыбается. Изысканная девушка в белом облегающем костюме, с длинными платиновыми локонами — она не сочетается с багровой атмосферой погибели в доме.

— Здравствуй, Рекс, — сияет нежной улыбкой сирены. — Не ждал?

— Ты... одновременно с демоном пришла?

— Я пришла вместе с ним. Как единое целое.

— Чего, прости?

Эмили хлопает ресницами. Воздушной походкой пересекает разделяющие нас шкуры белых медведей, заправляет мои слегка отросшие волосы за ухо и переводит взгляд на вампира. Тот вдруг издает хрипение. Я вздрагиваю.

Виса жив.

— Он считает себя таким умным, не правда ли? Вы, мужчины, сколько бы лет на земле ни прожили, хоть двадцать, хоть двести, остаетесь наивными детьми. В какую сторону толкнешь, туда и скачите.

Она носком туфли поворачивает бессознательную голову вампира к себе.

— Как ты узнала о демоне?

— Виса непомерно красноречив, когда выпьет, особенно если повод его запоя касается Сары. А еще... внушаем.

Она кидает на меня многозначительный взгляд, и я выдаю:

— Ты надоумила его ранить Сару кинжалом?

— Возможно, — мечтательно задумывается она и с наигранным сожалением сипит: — Она так плоха... не знаю, какое чудо должно случиться, чтобы сучка выжила.

Одни шагом сокращаю расстояние между нами и вцепляюсь в ее горло.

— Если она умрет, я уничтожу вас обоих, — хриплю в ее слащавое лицо.

— Я не при чем, котенок. Я лишь... шепот под ушком... навязчивая идея. К тому же, если бы не я, Волаглион бы так быстро не прибыл. Я рассказала ему о планах Висы. Будь благодарен.

— Как ты связана с демоном? — сжимаю ее горло сильнее, на коже расплываются синяки от моих пальцев, но Эмили сладко улыбается. — Как узнала где он?

— Птички напели, — смеется она и убирает руки за спину.

В районе живота меня пронзает болью. Сгибаюсь пополам. Поднимаю голову и вижу тряпичную куклу в кулаке девушки. Эмили протыкает ее ногтем.

— Знаешь, я долго к этому шла, но в итоге поняла: если хочешь что-то получить — любые способы хороши.

— Ты хотела смерти Сары, ладно. А Виса? Демон разорвет его за то, что он сделал.

Эмили закатывает глаза и бросает на полуживого вампира отстраненный взгляд, однако я замечаю в нем отблески ненависти и прекрасно понимаю, что их вызывает — то, что она для него пустое место, что она хочет быть с ним душой, но никогда этого не добьется, что его сердце, созданное любить только ее — уже занято другой.

— Виса сделал свой выбор, — вздыхает она, перешагивая его, как ступень в новое будущее. — Я решила сделать свой. Сила. Вечная молодость. У прислужниц демонов много преимуществ. А теперь оставь нас. Мне и моему... полудохлому другу нужно обсудить старые обиды.