Да к болотопсам этих баб. Все равно в кандалы не закуют, за цепь не утянут к алтарю Даждьбога. Перед Эльсами успеть бы хоть какие-то дела. Первым звоню Серафиму:

— Срочно укрепляйте «Гидропривод». Людей туда побольше свободных и турелей новых.

— Новых нет, склады пустые, — скрипит голос безопасника.

— Тогда снимите часть с «Горлесмаша», туда мы нападение не ждем. И кинь заявку Управляющей компании, чтобы закупили штук десять турелей. Часть взамен снятых, часть на склад. Серафим, и следи, пожалуйста, чтобы у твоего ведомства всегда имелось запасное вооружение.

— Да, оно имеется. Автоматы, РПГешки, мины, пулеметы, огнеметы… да всё есть, кроме турелей. Чай, не на войне. Куда ж столько двадцатимиллиметровых пушек?

— Ну, вот за сутки отбили мы чужой завод, купили его, ждем новой атаки и оказалось, что есть куда.

— Ладно, понял, исправлюсь.

Теперь пора и переодеться в свеженький костюм. К Эльсам лучше явиться при параде. Моя силовая броня пропала в пучинах Анреалиума, значит, остается деловая двойка с однобортным пиджаком. Трепещите, недруги. Элегантность — мой разящий меч.

У Эльсов нас с Волконским провожают не в кабинет, а в просторную гостиную. Двое мужчин утопают в глубоких креслах с мягкими накладками-валиками на подлокотниках. Напротив стоят еще два пустых кресла. Граф Эдуард добродушно улыбается, второй господин, в противовес ему, совсем не улыбчив. Кажется, что его губы вообще не приспособлены к этому. Своим обликом он производит впечатление уставшего человека. Седые волосы, резкие морщины на лице, чуть мутные глаза.

— Арсений, перед тобой герцог Андрей Сергеевич Миронов, — специально для меня представляет господина Эдуард Эльс. — Присаживайтесь, судари. Обсудим наши с вами дела. Может, хотите по сигаре?

— Из твоей коллекции? — протягивает Андрей. — Пожалуй, давай.

— Спасибо, Эдуард, тоже можно, — кивает Аркадий.

Граф бросает на меня взгляд:

— Арсений, ты как? Доминиканская, табак выдерживали в течение семи лет.

— Извините, Ваше Сиятельство, — покаянно опускаю голову. — Я еще несовершеннолетний и не смогу объяснить матери, почему от меня несет табаком.

Андрей фыркает:

— Тебя же не сверстники приглашают в гаражи раскуривать махорку.

Сразу видно, кто здесь нам враг. Злится герцог, магнетизм-то пронял. А Эдуард всё так же улыбается, будто уже курнул нечто посильнее доминиканского табака. Хотя как раз с его людьми у нас стычка и вышла. Именно Эдуарда я лишил трех Рыкарей.

— Андрей, будь справедлив. Молодому организму, правда, вредно курение, — Эдуард берет с журнального столика колокольчик и коротко звонит им.

Дверь бесшумно отворяется, и внутрь ступает симпатичная девушка в чепчике и фартуке.

— Тамара, три моих любимых сигары, — отдает распоряжение Эдуард.

— Сейчас же, Эдуард Леопольдович, — щебечет служанка и упархивает … к шкафу в углу.

Эльс с удовольствием смотрит на девушку, пока она достает с полки деревянный ящик и аккуратно вынимает три сигары. Хм, в чем прикол? Ему было лень вставать с кресла? А взгляд-то, как у кота, гипнотизирующего сметану.

Девушка аккуратно и быстро обрезает сигары и приносит их на дощечке.

— Ух, спасибо, Тамарочка, — берет крайнюю сигару Эдуард. — Господа, советую не торопиться. Это всё же не дешевая самокрутка, а премиальная коллекция, выполненная с кропотливым мастерством и терпением. Сначала рекомендую насладиться запахом и вкусом, — и, подавая пример, граф с большим наслаждением нюхает сигару, посасывает, осторожно пробует на зуб. — Зажигай, Тамарочка.

В руках у девушки появляется зажигалка. Она обслуживает мужчину, подкуривая. А когда подходит ко мне и не обнаруживает в моем рту длинной коричневой штуки, как-то грустно вздыхает.

— Спасибо, Тамарочка, — кивает Эдуард. — Ты свободна.

Девушка счастливо улыбается, стреляет глазками в мою сторону. Я не скуплюсь на ответную улыбку, и она, зарумянившись, вдруг качается и едва не падает грудью на Эльса. Фух, устояла. Пошатываясь, служанка уходит прочь. Крепкая. Вот Досю после моей первой улыбки пришлось откачивать. Хотя сейчас я чуть меньше фоню магнетизмом. Считай, уже Маска, на одну миллиардную.

Я терпеливо жду раскуривания неуместных сейчас трубок мира. Потому и отказался: не люблю разделять с кем-то вино, пищу или женщин, зная, что, возможно, уже завтра буду вскрывать ему горло. Табак сюда же отнесем.

Гостиную окутывают клубы ароматного дыма с цветочными и шоколадными нотками. Волконский и Эльс расслабились, а вот Миронов курит сигару так, будто больше всего на свете ее ненавидит. Мне надоедает сидеть без дела в этом тумане, и я чуть усиливаю магнетические волны. Прекрасно зная, кого ими проймет.

— Итак, — Андрей первым перестает молча сосать подожженные табачные листья.– Аркадий, твой молодой вассал отобрал завод у Эдуарда…

— Отобрал, — кивает расслабленный Аркадий. — Свой завод и отобрал. Акции «Гидропривода» принадлежат Арсению.

— Мы не признаем эту сделку, — категорично заявляет Андрей. — Вы купили пакет после захвата завода Бобловыми. Мутите воду, когда кастрюля вовсю кипит.

— Действительно, Аркадий, — кивает Эдуард, вынув сигару изо рта. — Без обид, но «Гидропривод» заложен старым владельцем под займ моего вассала.

— Мы готовы погасить старый долг, — вставляю я свои пять копеек, и Волконский согласно кивает, хотя деньги полностью пойдут из моего кармана. Наверняка, я уже самый жирный теленок на тверском пастбище. — Ваши Сиятельства, разрешите оправдаться за свои действия.

— Ну, оправдывайся, — дергает губой Андрей.

Мило.

— Бобловы захватили «Гидропривод» и тем самым остановили поставку оборудования в мои предприятия. Я был вынужден перекупить акции, чтобы иметь право погасить задолженность старого владельца. Но Бобловы категорично отказались. В итоге я остался с четырьмя неработающими заводами — тремя своего «Горлесмаша» и одним «Гидроприводом». Мне пришлось действовать жестко.

Всё по полочкам, как говорится. Андрей и Эдуард молчат, катая в головах следующий ход. А мой сюзерен делает долгую затяжку, видно, для успокоения нервов.

— Не сходится, — Андрей чуть ли не сплевывает слова. — Одному тебе было не отбить "Гидру". Мы все прекрасно знаем о трех Рыкарях на заводе...

— И по этому поводу я предъявляю претензию, — веско вставляет Аркадий. — Вы что, решили отстаивать свое мнение всеми силами Домов? Тогда, может, и мне также? Хотите коллапса из-за одного завода? Чтобы все наши предприятия ввели военное положение?

— А сам-то? — Андрей не остается в долгу в обмене обвинениями. — Мальчишка бы не смог в одиночку вернуть завод. Значит, ты влез тоже.

— Хотите верьте — хотите нет, но ваши Рыкари словили кумулятивные снаряды. Проще говоря — подставились, — Аркадий бросает мою рассказанную заранее версию. — Есть и доказательства: каменный щит с прожженной насквозь дырой. Щит весь заляпан кровью с внутренней стороны. Арсений сохранил в холодильнике обожженные кумулятивной струей куски мяса. Я вам пришлю — убедитесь сами.

Молчат.

— Давай на чистоту, Аркадий, — вздыхает всё же Эдуард. — София Бесонова устроила тебе ловушку. Подсунула «Горлесмаш», зная об огромных долгах важного поставщика. Проблема вскрылась, теперь ты видишь, насколько София-Гюрза ненадежная. Порви с ней союз и мы отступим от «Гидропривода».

— У меня нет никакого союза с Бесоновой, — округляет глаза Аркадий. — Более того, я всегда стараюсь держаться от Софии подальше, зная ее драконью хватку.

— Ага, поэтому сегодня утром Гюрза была у тебя дома, — рычит герцог Миронов. — Хватит ходить вокруг да около! Присоединяйся к нам с Эдуардом, Аркадий. Перуна больше нет, и мы легко сможем разорить его проклятый Дом.

— Чистое самоубийство, — качает головой мой сюзерен. — Тронете гнездо Гюрзы, и тут же с ее клыков польется яд. Эдуард, неужели ты тоже за этот безумный план?