— Чем занималась твоя манипула, мастер-сержант?

— Мы — экипажи боевых машин, милорд-командующий, — отвечает Коренса-Жанна. — Танковый гранд-батальон — наш дом.

— Танки? — теперь не сдерживаю радости я. Схватив девочку за плечи, восклицаю: — Боевые ходоки? Ты — пилот шагателя, мастер-сержант?

— Лучшая в манипуле, — смущается в моих руках девочка, опустив глазки. — Управляла моделью «Аннигилятор». Из боевого оснащения владею всем: от мультилазера до тяжелого огнемета. Наша специализация — длительные фронтовые операции.

Отец-император! Как же вовремя эта малышка ко мне пришла!

— В системе «Свой-чужой» разобрались. Дальше ты сама — проследишь за штатными программистами. Завтра Катя Лизоблюдова — мой гендир — представит тебя фокус-группе, собранной для этого проекта. Основные тригеры активации боевого режима мы только что обсудили, — киваю на длинной список на столе.

Корнеса с трудом подавляет зевоту.

— Та-ак точно, милорд-командующий.

— Просто господин, — напоминаю. — Либо Арсений Всеволодович. Мы, как бы, шифруемся. Хоть и хреново.

— Поняла, господи-ин, — новая борьба с желанием зевнуть.

Уже два часа ночи, и ее детский организм тянет спать. Тем более, после мощной мыслительной работы, которую мы только что проделали.

— Милорд-командующий, думаете этого будет достаточно? Все тригеры сводятся к определению, человек ли объект или нет. А если наш пушкоход подстрелит какую-то лисицу или корову?

«Пушкоход» — так я назвал проект по созданию боевого шагателя земной модификации. Не называть же его "боевой ходок", как принято в Постимпериусе. Слишком палевно. Хотя, вот сейчас я задумываюсь, насколько же не Маска. Столько косяков допустил, пальцев не хватит сосчитать. Анарий бы под стол укатился от хохота. Урбанистический пейзаж Валинора в «Ермаке», переименование ватаги в «золотых фениксов», выбросы магнетизма направо-налево. Ошибки, за которые новичка Легиона Масок прилюдно выпороли бы. И умом-то я понимаю, как мощно лажанулся, но уже после. Просто моим психическим установкам претит скрытность и невзрачность. Модель поведения Префекта Фалгора не заточена под шпионаж. Я привык делать всё на публику, я тащусь от восхищенных взглядов толпы, я люблю сиять. Поэтому подсознательно сам себя разоблачаю. Внутреннее «я» возобладает над сознательным. Этот прискорбный факт показывает, насколько лорд Феникс на самом деле не совершенен. Впереди еще вагон работы над собой.

— Как я понял, Корнеса, турели требуются на огромном незаселенном периметре в Прикаспии. В городах и селах они не пригодны. Допустим, вместо Гончей турель подстрелит лису или шакала. Что ж печально, но причесывание программы займет месяцы. А армии самоходные пушки нужны сейчас. Затянем из-за больного перфекционизма — опоздаем с заказом. В итоге, чужие ходоки будут шагать по степям, и они уже точно будут уступать нашим в эффективности и безопасности для окружающей среды. Лучше сдадим то, что сможем сразу изготовить, а косяки и огрехи доработаем в процессе эксплуатации.

— Поняла, — повторяет мастер-сержант. — Но вы сами понимаете, что я ничего не смыслю в компьютерной начинке. Я солдат. Программы писать — совсем не моё.

— Корнеса, прежде всего ты командир манипулы. То есть, руководитель. Вот и руководи, ставь задачи, а кодить уже будут твои подчиненные. Не справляются — увольняй, набирай новых. Проект «Пушкоход» полностью твой.

Она удивленно приоткрывает маленький ротик.

— Милорд, это большая честь, — в избытке чувств легионерша склоняет рыжую головку. — Я не подведу.

Кхм, стыдно-то как. По сути, скинул больную тему на здоровую голову. Не многовато ли для девочки, пусть и…

— Корнеса, а сколько тебе звездных лет?

— Ровно пятьдесят, милорд

…пусть и пятидесятилетней. Надо хоть подсластить пилюлю:

— Но я куратор твоего проекта. Это значит, что любая твоя сложность — моя сложность. Возникла трудность по кадрам или еще неважно с чем — сразу бежишь ко мне. Вместе думаем и решаем.

— Благодарю, милорд, — пищит от восторга пятидесятилетняя девочка.

— Но «Свой-чужой» — это ерунда, — замечаю. — На крайняк, можно взять земные технологии. Примитив, но много в глухой степи и не надо. Что-то шевельнулось в периметре, компьютер сказал «Стреляй», пулемет ответил «Есть». Затык в самих конечностях пушкохода. Нужно недорогое эффективное решение. Ты же изначально сюда шла в конструкторы. Значит, что-то накидала?

— Да, — легионер достает из розового рюкзака со стразами увесистую папку с бумагами. — Милорд, я не инженер, а пилот. Знакома с компьютерной начинкой своего ходока поверхностно. Но за десятилетия службы внутри своей стальной кошечки хорошо изучила ее лапки, — она ностальгически усмехается. — Не раз в окопах я сама чинила конечности, смазывала, подкручивала шарниры. Конечно, технологии Постимпериуса здесь совсем неприменимы. Исходила из примитива в наличии.

— А что у тебя был за ходок?

— «Рысь-шесть», — с гордостью произносит.

О-о-о! Мощно-мощно. Среди Освободителей планет пилоты «Рысей» заслужили славу лихачей и сорвиголов. Обычно легионеры Чугуна действуют все вместе огромным железным кулаком, но «Рысям» часто достаются операции в отрыве от основных частей. Вдали от штабов командования пилотам «кошечек» приходится проявлять смекалку и принимать самостоятельные решения. Не дураки точно.

Рассматриваем наброски схем и пояснения.

— Что-то не так, милорд? — напрягается Корнеса, опознав легкое недовольство на моем лице.

— В техническом плане всё так, — произношу. — Скоростная гидравлическая система — хорошее решение. Насос качает жидкость с большой скоростью. Но для частной компании это дорогая разработка. Сейчас мы должны учитывать фактор рыночной экономики. А для нас это непривычно. Легионы владели целыми планетными системами и никогда не знали бедности.

Девочка хмурится.

— Но тогда электрический привод тоже отпадает. Монтаж мощных двигателей — недешевое удовольствие, а также генерация и хранение электроэнергии. Тем более, в глуши Прикаспия. Да и с современными электросистемами скоростной шагающий танк не построить точно.

Вот, честно, не ожидал от легионера Чугуна познаний не в военной сфере. Они же все чистые солдафоны, да простит меня мой друг. Ай нет, оказалось, не все.

— Ответ прост, — закидываю удочку. — Пассажирские транспорты часто используют дешевое движение. Например, для открытия дверей.

— Пневмоприводы? — удивляется она. — Милорд, разве создание пневматических мускул не выйдет в разы дороже обычного гидронасоса?

— Выйдет, но я о другом. Назовем систему «условно-пневматической». Вставляем в каждую ногу пушкохода по линейному двигателю внутреннего сгорания. Когда турель в состоянии покоя, задаем первый импульс пневматическим пускателем. Пушкохода подкидывает, при приземлении смеси в камерах сгорания сгорают, и турель переходит в движение. Примитивно, зато можно сделать за неделю рабочий вариант. Благодаря датчикам бампера наш недоробот легко будет сигать с камня на камень, перепрыгивать карьеры, овраги и что там еще есть в степях?

— Я поняла, милорд-командующий. Если мне доверите контролировать и «ножную» часть проекта Пушкохода, то не подведу.

— Проект полностью поручается вести тебе, мастер-сержант. — А как будто я для чего-то другого всё это ей рассказывал. — Кстати, что с твоими жилищными условиями? Есть у тебя опекун? Купить тебе квартиру вблизи завода — не проблема.

— У моего реципиента есть формальный опекун, — краснеет от стыда девушка. — У Жанны остался только больной дедушка, позаботиться о нем больше некому. Дозволите ли мне остаться с ним?

— Дозволяю, — киваю. — Мы в ответе за тех, кого взяли под опеку. Твое первое жалованье выдадут завтра авансом, — бросаю взгляд на часы. Ох, болотопсовские топи, уже четыре утра. — А нет, выходит, что уже сегодня. Денег хватит чтобы свозить дедушку к Целителю. Пускай укрепит его здоровье.