— Я все еще ваша королева. Я хочу, чтобы вы помнили об этом, когда… — Я все-таки сбилась — сердце бешено билось, а мысли путались. Вдох-выдох. — Так же, как и вы, я хочу наказать убийцу Шадриана. Но я прошу, чтобы гнев и желание отомстить за смерть короля не помешал вам добиться справедливости.

Лица недоуменные, настороженные моими словами. Для дагуэров все было просто: вот убийца, а вот — плаха. Ладони стали влажными.

— Девушка, которая вонзила клинок в горло Шадриана — лишь слепое оружие. Ее разум одурманили тхана — они внушили ей, что Король Душ убил всех ее друзей. Они воспитывали ее как зверя, дрессировали ее, подпитывая в ней жажду возмездия. Они контролировали ее разум, делая так, чтобы каждый день она засыпала и просыпалась с мыслью, что обязана убить короля, отомстив за жизни ее близких.

— Ты не дагуэра, — прищурилась Пифия. — Откуда ты знаешь это?

— С ее слов, — спокойно сказала я.

— И ты веришь убийце?

— Верю. Ее зовут Блейз Морена. Я знаю ее. Она была одной из нас — тех, кого выдернули из Альграссы в Бездну.

Толпа зашумела. Пифия приподняла бровь. Я отчетливо различала торжество в ее взгляде. Чисто инстинктивно я подняла ладонь. Такой жест делал Шадриан, чтобы призвать спорщиков к тишине. Поразительно, но… голоса смолкли. Вряд ли дело в их уважении ко мне — о каком уважении вообще могла идти речь, особенно теперь? Простой рефлекс.

— Мы случайно оказались у храма Мтимеи. Теперь я понимаю, почему тхана открыли нам дверь — именно тогда, когда замка коснулась Блейз. Уже тогда они выбрали ее на роль убийцы. Мы ушли, забыв о ней — так же, как и Блейз, одурманенные их магией. А ей внушили, что всех нас, переселенцев с Альграссы, убил Шадриан. Вы знаете, на что способны ваши давние враги. Вы и сами можете заглянуть в память Блейз, чтобы понять, что я говорю правду. Я прошу вас… Пусть наказание последует, но… не отплачивайте за кровь кровью. Истинные убийцы Шадриана — тхана. Не Блейз.

Поднявшийся гвалт я уже не пыталась утихомирить. Я сказала все. Теперь только от них зависело, что будет со мной, Блейз и остальными. Сердце колотилось о ребра. Наконец шум смолк — будто волна обрушилась и отступила. Пифия поднялась ко мне.

— Мы вместе пойдем к убийце. — Она специально назвала Блейз так. Для разгневанной толпы, алчущей возмездия. Пифия действительно умна и хитра — этого не отнимешь. — Я должна увидеть все своими глазами.

Я спускалась в подвал вслед за ней, и думала только об одном — может ли она соврать о том, что прочитает в памяти Блейз? Я все еще королева… но значит ли это что-то для них на самом деле? Пифия недолюбливает меня, это очевидно, и уж точно считает неподходящей на роль Королевы Душ. Чужачка, фиктивная жена, не дагуэра… Что ей стоит подставить нас обеих под удар? И тут же мысленно ответила себе — нет, не посмеет. Слишком рискованно. Даже если меня свергнут, Блейз не посмеют убить в темнице. Любая казнь — событие публичное. Обязательно найдется кто-нибудь, кто заглянет в память Блейз и поймет, что я говорила правду… а Пифия лгала. Она не может так подставиться.

И все равно… Все равно страшно.

Блейз сидела в углу клетки, обхватив себя руками за колени. Увидев нас, не вскочила, лишь послала мне усталый взгляд. Никогда не видела ее такой… разбитой. Гордая, она не могла простить тхана то, что использовали ее, как марионетку. Но было еще кое-что… Что бы ни говорили про Блейз, чувство справедливости для нее — не пустой звук. Она не могла простить себе, что убила невиновного.

Если все обойдется, когда-нибудь она научится с этим жить… Я очень надеялась, что научится.

Королевская стража встала по обе стороны от двери. Пифия приблизилась к решетке клетки.

— Подойди, — жестко бросила она.

Блейз лишь усмехнулась.

— Блейз, пожалуйста, — попросила я. — Она просто заглянет в твои воспоминания, чтобы убедиться в том, что я говорила правду.

Она кивнула, поднялась. Не сводя с Пифии настороженного взгляда, подошла ближе. Пифия грубо схватила ее за шею, притянула к себе. Я подалась вперед, но руки дагуэры уже переместилась на виски Блейз. Около минуты — тянущейся, как резина — продолжался их немой разговор. Когда Пифия отпустила Блейз, та отшатнулась. Едва не упала, но вовремя схватилась за прутья клетки.

— Что? Что ты видела? — Внутри меня все перевернулось. Желудок стянулся в узел.

Пифия медленно повернулась ко мне. Мрачно бросила:

— То, что ты… что вы говорили, моя королева. Расколотые воспоминания. Одно — правдивое, которое будто бы затерто, одно — ложное, где Король Душ убивает вас и ваших людей. Но есть еще кое-что…

— Темнота? — быстро спросила я. — Блейз говорила, что ничего не помнит.

Пифия хмуро кивнула.

— Но в ней — след ментальной магии — отчетливый почерк тхана.

— Что последнее она помнит? — Я бы спросила и саму Блейз, но после вмешательства дагуэры в сознание выглядела она неважно.

— Как рисовала руну на крыше форта.

— Которая проделала в камне брешь?

— Нет. Эта руна мне незнакома.

Протянув руку сквозь прутья, Пифия расстегнула кожаную куртку Блейз и, сместив в сторону футболку, оголила плечо. Там виднелась серебристая вязь.

— Вот — наша руна, позволившая ей проникнуть внутрь.

— Откуда тхана знают вашу руну и вашу магию?

— Наша вражда уже длится полтора десятка лет, — усмехнулась Пифия. — За это время многие дагуэры успели побывать в плену тхана. Пускай те внешне и кажутся слабыми, но у них есть рычаги воздействия на любого из нас. Они — любители пыток, как ментальных, так и физических. — Она развернулась к Блейз и жестко бросила: — Вот кто твои хозяева, кукла. Вот ради кого ты убила нашего короля.

— Не называй ее так, — процедила я.

Пифия наградила меня презрительным взглядом, но отвечать не стала. Обернулась к Блейз.

— Та руна… Что она означает?

— Руна-метка Кхаэра, — слабо сказала она. — Тхана сказали, что она активирует вашу руну — или привлечет магию… я не знаю. Знаю только, что без нее мне в форт было не проникнуть.

— Нашей руне достаточно просто находиться на теле, чтобы получить возможность изменять материю. Активировать ее не нужно.

— Может, с не-дагуэрами она работает иначе? — предположила я.

Пифия раздраженно выдохнула. Направилась к выходу из подземелья, едва не задев меня плечом.

— Ее судьбу решат дагуэры. Если у вас есть бог, можете начинать молиться.

Я прикрыла глаза. Подошла к клетке вплотную.

— Я же обещала, что мы разберемся. И сдержу слово. Тхана… получат свое.

— А что будет со мной?

Я не видела смысла ей лгать.

— Боюсь, тюрьмы не избежать. Я всеми силами…

— Все в порядке, Лекса. — Блейз усмехнулась. — Если дагуэры не убьют меня за то, что заколола их короля, это уже будет чудом.

— Нет, Блейз, не в порядке. В том, что случилось, есть и моя вина. Я говорю ребятам, что мы один клан, а на самом деле… Тебя я спасти из лап тхана не сумела. А должна была. Дагуэры знают руну, развеивающую иллюзию, а мы знали наверняка, что храм Мтимеи не мог просто так исчезнуть. Я просила Шадриана, чтобы он заставил воинов прочесать всю пустыню. Но… вряд ли они сильно старались, чтобы угодить чужачке. Кни го ед. нет

— Лекса, прекрати. Не знаю, насколько упорно они искали, но они все равно ничего бы не нашли.

— То есть? — насторожилась я.

— Это была не иллюзия, не внушение. Храма Мтимеи действительно тогда не было в пустыне. Не знаю, что не так с тхана, почему они настолько слабы как воины, что для убийства врага им понадобилась я, но им больше, чем остальным кланам, приходится прилагать усилия, чтобы выжить. Помимо их магии внушения, они еще каким-то образом подчинили себе Сдвиг. Храм Мтимеи стоит как раз на точке Сдвига. И когда тхана угрожает опасность, они просто перемещают его — на другой конец Бездны. Не знаю, куда именно, но…

— Ого, — поразилась я. Поморщилась. — Чертовы тхана. Мало того, что они внушили тебе ненависть к Шадриану и заставили его убить, но и послали тебя на верную смерть.