– Намереваюсь натравить на тебя «Ревизорро», но думаю, что ограничусь только санэпидемстанцией. У тебя там в уборной странная черная жижа по полу ползает. Ты, случаем, никого не теряла?

По испуганным голубым глазам и щекам, что вмиг покраснели, я вдруг поняла, что Илона отлично знает о происхождении черной жижи. Больше того, вероятно, передо мной стояла ее создательница, пожертвовавшая своему питомцу одно из платьев.

Как я это узнала? Да легко. Ползающий гудрон платьишко дожевал еще не до конца, но, судя по скорости, имел все шансы оставить сестрицу вообще без одежды.

И вот одна часть меня прямо требовала разобраться с этой проблемой, а другая…

А другая взяла и вышла из комнаты, напоследок пожелав девушке не покидать спальню без надобности. В конце концов, не до пенсии же мне с ней нянчиться? Пусть учится самостоятельно решать проблемы.

– Амелия! – окликнула она меня уже на лестнице.

За это время я успела спуститься на один пролет вниз и по дороге повстречала как минимум семерых невест. На меня они смотрели настороженно и с любопытством – в этом плане ничего не менялось, но, услышав оклик Илоны, вдруг решили застопориться, явно в желании послушать наш диалог.

– Ну чего тебе, горе луковое? – тяжко вздохнула я, глянув наверх.

Насупившись, даже, наверное, обидевшись, девушка выпятила нижнюю губу, но любопытство оказалось сильнее:

– А это правда, что ты выходишь замуж за того седого воина с косой?

Если до этого момента настроение у меня было еще более‑менее приподнятое, то после ее слов упало окончательно, решив полежать в районе плинтуса до следующего морального потрясения.

А что? Если верить тенденциям, то случиться оно должно было уже вот‑вот!

Ответить хотелось… Искренне хотелось ответить по‑другому, но к нам прислушивалось уже как минимум десять девушек, у которых внезапно сломались дверные ручки, нашлись пылинки на платьях или другие поводы задержаться на общих квадратных метрах, так что пришлось врать.

Ну как врать? Мастерски уходить от ответа!

– Его зовут Эртирнар, – произнесла я, ступая в коридор.

– Тогда я жду приглашение на свадьбу! – по‑своему поняла мои слова Илона.

– Скорее уж на похороны, – проворчала я еле слышно, но на меня тут же устремились с десяток взглядов.

А все потому, что слух у представительниц других рас был куда тоньше, чем у людей. И вот я даже знать не хотела, о чем присутствующие в коридоре невесты подумали в свете последних событий.

У меня были заботы куда интереснее.

Я собиралась убивать.

Рейтара.

О чем он совершенно не подозревал. Потому что, если бы подозревал, не стал бы ждать меня в выделенной мне спальне. Когда я вошла, створка тайного хода оказалась распахнутой, а на кровати нашелся Кирюша, проверяющий перину на прочность.

Увидев меня, мальчишка обрадовался настолько, что едва не шмякнулся на пол, но чужие пальцы успели схватить его за заднюю лапу. В считаные мгновения дракошка опять оказался на кровати, а Рейтар поднялся на ноги, освобождая кресло, в котором сидел.

Остановившись, закрыв за собой дверь, больше я не сделала ни шагу. С неприкрытой злостью смотрела на мужчину. Самообладание трещало по швам.

Шаг, второй, третий… Он настиг меня столь стремительно, что я успела лишь неловко дернуться в желании отвесить пощечину. Никто и никогда не смел распоряжаться моей свободой, словно я безвольная рабыня, и позволять кому‑то делать это в дальнейшем я не собиралась.

Но “кому‑то” на это было наплевать.

Перехватив мою руку за запястье, дракон, считающий, что не имеет собственного зверя, свободной ладонью сжал мою талию, не давая вырваться. Губы его накрыли мои.

И нет, это было не просто касание, не детский поцелуй и даже не подростковый, когда гормоны бурлят и просятся наружу. Меня целовали по‑взрослому, обрушая на меня всю имеющуюся страсть. Именно ею я захлебывалась, больше не имея возможности нормально дышать. Да что там дышать? Я едва на ногах стояла, на небольшой промежуток времени потерявшись в пространстве.

Только что меня заклеймили как собственность, и виной тому однозначно являлась ревность.

Но мне это почему‑то не льстило. Я была чертовски зла.

– Я обязательно расскажу об этом поцелуе своему жениху, – задыхалась я в безуспешной попытке успокоиться и совладать с собственным сердцем. – Пусть он как мужчина разбирается с вашими поползновениями.

– Все сказала? – натурально прорычал этот тип, а глаза его потемнели. – Я нашел способ защитить тебя, избавить от участия в отборе, а ты недовольна?

– А вы у меня спросили, чего я хочу? – Моему возмущению не было предела. От переизбытка чувств я даже ногой топнула. – Мое мнение для вас абсолютно ничего не значит!

– Потому что я несу за тебя ответственность! – рявкнули мне в лицо.

– Так несите ее отсюда подальше! И себя несите!

– Хотел бы, да не получается!

– А у вас вообще ничего никогда не получается!

Осознав, что перегнула палку, я замолчала, устыдившись своих слов. Нет, говорила я на самом деле правду, о чем сам Рейтар наверняка знал: ну не был же он слепым и глухим, но, когда кто‑то бросает в тебя такие обвинения, это как минимум неприятно.

И ему было неприятно. Успокоившись в одно мгновение, он дернул к себе кресло и устало рухнул в него. Да так, что кресло под его весом жалобно заскрипело, но не сдалось.

– Ты права, – проговорил он тихо, невидящим взором глядя в одну точку. – Я все время пытаюсь что‑то исправить, предотвратить, предусмотреть, но проблемы нарастают с каждым днем все больше. И кстати, ты была права.

«Я знаю!» – искренне хотелось ответить мне, но я сдержала порыв. Вместо этого решила перейти к уточнениям:

– В чем именно?

– На нарушивших правила отбора невест действительно воздействовали. Но не магией и не зельями. Магистр Оутрун нашел у них под ногтями частички розовых кристаллов. – Явно прочитав непонимание на моем лице, Рейтар объяснил: – Попадая на кожу, они не несут особого вреда, но, если кристаллы соприкасаются с открытыми участками тела дольше часа‑двух, они начинают разрушаться. Полученная эссенция втягивается в поры и влияет на разум, сознание, поведение. Существо перестает понимать, что находится в реальности.

– То есть их фактически опоили? – уточнила я задумчиво, присев на самый край кровати. Дракошка тут же переполз ко мне на руки, проворно забравшись под мышку. – Ну что же, руки однозначно стоит мыть чаще. А что с записками?

– Ни одна из невест не писала их, если верить почерковедческой экспертизе, проведенной магистром, а не доверять ему у меня причин нет. Не девушки пытались устранить друг друга. Не хочешь поужинать?

Последний вопрос оказался внезапным и неожиданным. Взглянув на мужчину, в его темные сейчас глаза, я просто не смогла ему отказать. Да и есть хотелось, если говорить откровенно, просто ужасно. В общей столовой я едва ли прикоснулась к блюдам, потому что ощущала себя не в своей тарелке.

– Только ужин, – не спрашивала, не просила, а ставила перед фактом.

– Именно так. Мы, собственно, за этим и приходили.

Вежливо протянув ладонь как знак временного перемирия, мужчина помог мне подняться. Спальню мы покидали через тайный ход. Он был плохо освещен: редкие факелы давали тусклый свет на ограниченном пространстве, но даже так я успела осознать, насколько огромные и витиеватые внутренние лабиринты дворца.

Заблудиться тут без карты было проще простого, однако я точно знала, что один маленький дракошка как‑то нашел отсюда выход. И вот я очень сомневалась, что сделал он это сам и без чьей‑либо помощи. Ребенок с его развитием на такое был просто не способен, будь он хоть трижды дракон.

Чихнув от пыли, что, вероятно, собиралась здесь веками, опутывая старые гобелены наряду с паутиной, я неожиданно врезалась в спину Рейтара. Остановившись напротив серой каменной стены, он полоснул моим стилетом по пальцу и размазал кровь. Темная густая субстанция тут же впиталась в невидимую простому человеческому глазу защиту.