Хочешь узнать реальное отношение твоих людей – сдохни. Но лучше – притворись. В смерти ничего хорошего нет. Застой. Отстой. До последнего предпочту биться. Не жду загробную жизнь. Мне и тут круто. Особенно сейчас. Когда появился рядом мой сын.

Мари. Мари-анна. Зайка моя ошиблась. Зайчишка. Подозревала засилье крыс, однако воины оказались верны. По факту. Все до единого. Приятное открытие. Мало страхом держать. Уважением брать надо. И по ходу здесь я справился. На отлично. В работе преуспел. Карьера успешная. Даже будучи мертвым, вызываю почтение.

Спектакль сворачиваем. Начинаем настоящий бой. Против моей армии у «Кобры» шансов нет. Они сильны, если по углам прячутся. Открытое сражение проваливают.

Скучно. Жалко. Большего ждал. Хотя сразу было ясно – это не «Табула Раса». Завалить на порядок проще. Скользкие. Вертлявые. Лишь это их и выручало. Но больше такая схема не прокатит. Хватит. Гасим. Рубим. Нарезаем ползучих гадов. Пешек валим. Главарей вяжем. По центру берлоги располагаем. Минируем каждый угол.

Они любят яды и взрывы. Может, в Японии трудятся четче. На моей земле филиал не прижился. Сорняки. К чертям выдергиваю. Без долгих расшаркиваний. Без сожаления. Повеселились. Достаточно.

Хотя есть загвоздка. Одиннадцать их. Где двенадцатый?

- Ты в количестве уверен? – спрашиваю Татарина.

- На все сто, - кивает. – У них с этим строго. Банда входит в якудзу. Когда «Кобра» открывает филиал вне Японии, главарей всегда должно быть двенадцать. Постепенно число наращивают. В полной мере начинают работу, лишь собрав это количество.

Ахметов выдвигал подобную теорию. Он много про японцев знал, но отмечал, что трудно быть уверенным, когда речь про филиал. Не все по законам идет. Точнее – не всегда. И сложно разобрать тип устройства «Кобры».

Я чую подвох. Легко победа далась. Слишком легко. Видно, тот исчезнувший тут рулит. Заправляет игрой изначально. Только кто он? Где отыскать гада? Нужно прижать. Иначе заново вылезет. Душить нужно. На корню вырубать.

Я подхожу к столу. Щелкаю зажигалкой. Смотрю на огонь. После оглядываю всех уродов, которых собрали вокруг. Высажены вокруг стола. Прикованы к стульям. Трясутся, крутят бошками. Еще надеются на спасение. Зря. Очень зря.

Разве не знают? Я вторых шансов не даю. Не дарю. Никогда. Никому.

Но надежда упрямая сука. Так и теплится. Трудно им всем примириться с неизбежным. Тяжело осознать. Пощады не светит.

- Где вожак? – спрашиваю. – Где ваш двенадцатый?

Молчат. Сказать им нечего. Ладно, иначе вопрос поставлю.

- Кто хочет жить? – оглядываю каждого по очереди. – Кому свобода нужна?

Озираются. Дрожат. Переглядываются.

Я щелкаю зажигалкой. Опять. Поджигаю фитиль. Подталкиваю свечу в центр стола, вокруг которого собраны одиннадцать главарей. Бронзовый подсвечник скользит по поверхности.

- Я в курсе, вы любите такие штуки, - говорю. – Всякие там ловушки. Подставы. Короче, когда свеча догорит до конца, здесь станет реально жарко. Вы видели, сколько взрывчатки установлено повсюду. Ваша берлога разлетится к чертям. Механизм сработает. Назад не перемотать.

Тихо. Пиздец. Истекают потом. Бледнеют. А колоться не спешат.

Либо не знают двенадцатого. Либо настолько его боятся, что ссутся сказать правду. Тут любой вариант пойдет. Из этих двух. Третьего не дано.

Дьявол. Не могут же они реально не знать?

- Ну удачи, - усмехаюсь и отправляю зажигалку в карман.

Направляюсь на выход.

- Стой! – вопит. – Подожди.

- Постой, Амир, - подключается другой. – Дай немного подумать.

- Я скажу… я… сейчас!

Еще пара фраз. Останавливаюсь. Оборачиваюсь.

- Нас Гаджиев собирал, - выпаливает один. – Глава клана.

- Но он погиб, - прибавляет второй. – Давно погиб.

- А ему кто-то распоряжения слал, - подключается третий. – Гаджиев передавал приказы, сам ничего не решал. Потом мы получали послания по почте. Адрес зашифрован. Там не пробить ничего.

- Нам сказали Гаджиев наказан, - тараторит четвертый. – Ослушался «Кобру», поэтому вся его семья покарана. И так будет с каждым, кто посмеет нарушить или не выполнить распоряжения.

- Мы не знаем, кто все начал, - стонет пятый. – Клянусь! Никто из нас не знает.

Щурюсь. Серьезно?

Теперь признания сыплются как из рога изобилия. Одно за другим. Только пользы все равно нет. Двенадцатый неизвестен. Может, японец какой?

- Плохо, что вы ни хрена не знаете, - выдаю, и все разом затыкаются. – Какой от вас вообще толк?

- Амир, подумай еще, мы сможем добазариться…

- Ты же всегда по справедливости. Дудаевы этим и славятся.

- Мы тебе начнем служить!

- Амир, пощади…

- Я не герой, - обрываю поток. – Но и вы наломали достаточно дров. Моих людей убивали. Меня грохнуть пытались. Больше, чем дважды. Наркоту и подвижки на торговлю живым товаром никому не спускаю. А трусливых псов и шакалов я никогда на работу не брал. Как и змеиных выблядков. Так что – без обид. Нам не по пути.

Выхожу из комнаты. Охрана закрывает дверь.

- Взрывайте, - отдаю короткий приказ.

Еще пара минут. Здесь камня на камне не останется. Выжженная земля.

Татарин ждет на выходе. Курит. Увидев меня, тушит сигарету, отбрасывает в ближайшую урну и усмехается.

- Готов пообщаться?

- Пойдем, - показываю направление кивком. – Тут рядом пустырь есть. Там нам никто не помешает.

- Ты уверен, что стоит делать это сегодня?

- А почему нет?

- Долгий день.

Грохот раздается позади. Взрыв за взрывом. Никто из нас не вздрагивает. Спокойно продолжаем идти дальше. Бок о бок. Наравне. Ветер доносит до нас смрадный дым.

- Ты точно в порядке? – спрашивает Татарин. – Яд никому на пользу не идет. Даже после антидота. Каждое из этих веществ ослабляет организм, причем трудно определить, какое действует хуже.

- Благодарю за лекцию, - хмыкаю. – Когда буду выбивать тебе зубы, очень постараюсь не грохнуться в обморок.

- Круто, - скалится. – Но знаешь, каждый, кто грозился меня обломать, по итогу сам кровью харкал.

- Лови момент, - ухмыляюсь. – Может, после отравы я достиг твоего уровня?

- Даже так, - присвистывает. – Думаешь, сил набрался? Прокачался?

- Поглядим, - толкаю ограду. – Прямо сейчас.

- Ну без обид, - протягивает и следом ступает.

Наш бой неизбежен. Много дерьма накопилось. Иначе такой замес не разрулить. Только кулаки остается в дело пустить. Посмотрим, кто прав окажется.

Выстрел. Еще один. И еще. Прямо целая очередь намечается. Разряд за разрядом. Но четко вверх. Воздух прошивает. Прошибает. Пронизывает.

Я отвлекаюсь. Должен. Вскидываю голову. Смотрю прямо перед собой. Охренеть какой расклад нарисовался. Ахметов. Собственной персоной.

А как же «Табула Раса»? Вроде там пропадал. Очередная выездная сходка ублюдочных «масочников». Неужто заскучал? Решил старого друга навестить. Приятно. Аж душу забота греет.

- Разошлись, - рявкает. – Живо! Кому сказал?!

Пропускаю удар. Дерьмо. Ну ничего. Татарин снова оказывается сверху. Только это ненадолго. Пара секунд – перевес опять на моей стороне. Но ситуация очень быстро меняется. Продолжаем кататься по земле. Сцепились. Два бешеных пса. Неистово молотим друг друга кулаками.

- Долбануться, - цедит Ахметов. – Как дети малые. Оглохли?

Его голос все ближе. Новая череда выстрелов ничего не меняет. Нас не разлепить. Бой идет полным ходом. Мешать не стоит. Опасно это. Легко под раздачу попасть.

- Может, пристрелить вас обоих?

Пуля пролетает совсем близко. Мимо наших горячих голов проносится.

Теперь отвлекается Татарин.

- Отвали! – ревет. – Наше дело – решим.

И пропускает удар.

Все честно. По справедливости. В порядке очереди. То он. То я. Преимущество по кругу ходит. Трудно понять, чья в итоге возьмет. До сих пор. Грыземся как животные. Никто уступать не готов.

- Хватит, - бросает Ахметов. – Завязали.