Я нахожу в Интернете видео из сериала про Роксолану. Отрывок, где она меняет веру. Ее лицо озаряет радость, глаза горят. Султан сам приобщает ее к новой религии. Ритуал очень простой, достаточно повторить несколько фраз.

Вот и все. У меня будет также. Пара фраз и никакого пути назад. Но это же только формальность. Ничего по сути не изменится.

Жертва ради будущего. Ради зашиты детей. Жертва? Слишком громко сказано. Скорее просто уступка. Я не слишком религиозна. Это не проблема. Я не теряю часть себя. Я не...

Черт. Тогда почему мне настолько тяжело? Почему меня аж изнутри выкручивает?

Я мастер себя накручивать. Постоянно повторяю одни и те же ошибки. Я слишком нервная и впечатлительная.

Поздно менять ответ. Поздно отказываться. Или я готова потерять Амира? Разорвать отношения из-за глупых страхов? Нет, я не настолько чокнутая.

Надо успокоиться и мыслить трезво. Все хорошо. Нет повода переживать.

Однако вскоре я замечаю странность. Поведение Назиры тревожит меня. Моя учительница ведёт себя непривычно: прячет глаза, избегает прямого контакта, общается со мной сдержанно, не позволяет себе ни пошутить, ни улыбнуться. Раньше наше общение казалось гораздо более приятным и тёплым. Между нами не было особенной дружбы, но и холода не наблюдалось.

- Назира, - решаю прояснить вопрос поскорее. - В чем дело? Что происходит? Ты считаешь меня предательницей веры? Ну ты ведь знаешь, я приму новую религию. Значит, откажусь от своей, предам своих предков. В этом проблема?

Говорю и наконец осознаю истину. Вот что меня угнетает и тревожит. Сама того не подозревая, озвучиваю главную трудность.

Я не религиозна. Но факт смены религии напрягает, ведь я как будто всю семью предаю, всех своих родственников, перехожу на чужую сторону.

Я сама себя считаю предательницей.

- Нет, нет, - лихорадочно мотает головой Назира. - У меня такого и в мыслях нет. Вы поступаете правильно. Иначе нельзя. Я уверена, жена должна следовать за мужем во всем.

- Тогда почему возникает чувство, будто ты не решаешься мне что-то очень важное сказать? - продолжаю интересоваться напрямик.

- Все в порядке, - заверяет. - Вам не стоит волноваться. Не обращайте на меня внимания.

- Назира, - повторяю с нажимом. - Пожалуйста, я бы очень хотела прояснить ситуацию. Если существует что-то такое, о чем я должна узнать, то прошу, расскажи мне. Это останется между нами.

- Нет, - заключает твёрдо. - Ничего такого нет.

- Я же чувствую, - вздыхаю. - Ну ладно, может, я много на себя беру, может, это никак со мной не связано. У тебя проблемы? Я могу чём-то помочь? Только скажи. Я найду способ разобраться с твоими трудностями.

- Все нормально, госпожа, - улыбается женщина. - Не надо беспокоиться.

Мне уже везде подвох чудится. Нужно нервы лечить. Наверняка, у Назиры личные проблемы, которыми она не хочет делиться.

Вечером я прошу Амира помочь моей учительнице, озвучиваю свои тревоги и подозрения.

- С чего ты взяла, будто у неё неприятности? - удивляется мой мужчина.

- Просто чувствую, - пожимаю плечами. - Надеюсь, там нет ничего слишком серьезного. Она изменилась. Выглядит напряженной, явно волнуется о чём-то. Пожалуйста, помоги ей решить вопрос.

- Разберусь, - обещает коротко.

- Амир, - начинаю и замолкаю, закусываю губу.

- Да? - выгибает бровь и усмехается. - Ещё вопросы?

- Почти, - сдавленно выдыхаю. - Ты ничего не хочешь мне сказать?

- О чем?

- В целом, - выдаю неопределенно, хмурюсь. - Раньше ты никогда не объяснял, насколько все серьёзно. Не показывал мне, как важно принять твою религию. Я догадывалась о некоторых моментах, но полного понимания не было. Теперь картина выглядит чётче. Но возможно я все равно что-то упускаю?

- Упускаю только я, - хмыкает и вдруг проводит тыльной стороной ладони по моей скуле. - Ночь за ночью.

- Амир...

- Хочу тебя, - с шумом воздух втягивает. - Дико хочу. Тысячу лет звезду не долбил. Болт дуреет.

- Ты не должен говорить такие вещи своей невесте, - роняю, чувствуя, как щеки заливает краска стыда.

- Ты мне заплатишь, - обещает мрачно, резко обхватывает за талию, притягивает вплотную, давая ощутить силу и мощь возбуждения. - За каждую секунду этого гребаного воздержания. Отработаешь всеми своими тугими дырками.

- Амир! - восклицаю с осуждением.

Он трется щекой о шею, царапает щетиной, будто намеренно помечает. Не целует, но власть над моим телом показывает.

- Я думала, мы серьёзно поговорим...

- Балдею, - шепчет на ухо.

- Ч-что?

- От твоего запаха, - дышит шумно, тяжело. - От вида. От тебя. Балдею. Шалею. Ты весь мой мозг на хрен выдрала. На твоей звезде меня заклинило.

Серьезного разговора не выходит. Хорошо хоть Амир отпускает меня, позволяет ускользнуть. Признаю, мне тоже не хватает наших горячих ночей. Но тревога вытесняет все грешные желания, перекрывает напрочь, убивает жажду. Я не могу отключить чувство неясного волнения.

На следующий день Назира не приходит. Меня встречает совсем другая женщина. Новый учитель.

- Что случилось? - тут же начинаю выяснять у Амира.

- Ты была права, у неё проблемы, - ровно заявляет он.

- Насколько серьезные? Она заболела? Кто-то из ее родственников...

- Не дергайся, - усмехается. - Я решу.

- А когда она вернётся?

- Тебе новый учитель не нравится?

- Нет, не в том дело. Просто я привыкла к Назире.

- Занимайся и не переживай о ней, - заявляет невозмутимо.

Почему-то после этой фразы начинаю переживать по-настоящему. Кровь по вискам бьет. Жесткие толчки пульса оглушают.

А не подставила ли я Назиру своей заботой?

Обряд принятия новой религии назначен на завтра. Я оттягиваю момент до последнего, ищу любой повод, чтобы отложить эту процедуру, перенести ритуал на более поздний срок. Амир реагирует спокойно, явно понимает причину моего поведения, однако не укоряет и не пытается вменить это в вину. Даёт время, терпит мое странное поведение, позволяет свыкнуться с мыслью о грядущем.

Я не могу заниматься с новым преподавателем. Сегодня так точно не могу. Мысли совсем о другом. Расслабиться и переключиться не выходит. Голова раскалывается на части от перенапряжения.

Отпускаю учительницу раньше, сама сворачиваю занятие. Решаю отвлечься и переключиться на непривычный род деятельности. Медлю пару минут и направляюсь на кухню.

Я забыла, как готовить еду. Никогда раньше особо не заморачивалась на предмет сложных блюд. Мои умения ограничивались борщом, бутербродами, яичницей. Ещё я могла совладать с пакетом замороженных овощей. Отварить куриную грудку. Вот пожалуй и все. Никаких изысков. А с момента переезда в дом Амира я вообще забыла, как выглядит плита. Мы либо отправлялись в ресторан, либо пользовались плодами труда прислуги.

Обычно физическая активность помогает забыть о страданиях. Я бы с радостью убрала в огромном доме, но тут и без того ни пылинки не найти. Все сияет чистотой. Во дворе тоже царит абсолютная ухоженность, не к чему придраться. Приходится искать более оригинальные варианты.

Застываю у входа на кухню, перед приоткрытой дверью.

- Назира тоже так думала, а потом вышло иначе, - выдаёт женский голос. - Я не хочу рисковать. Я не могу потерять эту работу. Куда тогда идти? Некуда. Нигде не возьмут. Мой совет - молчи и не подавай виду, что с тобой общались.

- Глупости, - отвечает другая женщина. - Назира хорошо устроилась. Чего ты воду мутишь?

Рыдания. Чуть подаюсь вперёд и прислушиваюсь. Я четко различаю рыдания. Приглушённые, сдавленные. Мне не показалось.

Я рада, что успела выучить язык, теперь гораздо лучше понимаю речь, во всяком случае, главную суть улавливаю безошибочно.

- Тише, - говорят по ту сторону двери. - Успокойся.

- Почему она выбрала меня? Почему? - раздаются надрывные вопросы. - Я даже не знала ее. Не знала... как теперь быть?