- Ну коли клятвы тебе мало, давай тайнами меняться! Ты свою мне рассказала! Я тебе свою расскажу! – усмехнулся мистер Квин, приподнимая сухие растения в горшках.  – Ты про мою Сью знаешь? Нет, не про цветочек мой!  Про дочку-то? Так вот, она, оказывается, стала благородной мамзелью! Замуж вышла за какого-то богатика! Мне вон, вчера рассказали! Померла она. Дескать, у меня еще и внучка есть! 

Он посмотрел на меня, пока я радовалась за настоящую малышку Сью. 

- И вы бы не хотели с ней познакомится? С внучкой? – спросила я, представляя благородную девушку, которая вдруг узнает, что ее дед – разбойник. 

- Да надо оно ей! Жива, здорова, счастлива, и пусть живет! – усмехнулся мистер Квин. – Благородные мамзели слишком дорожат своим благородством! Так что пускай все будет так, как есть! 

- Разве вы так и не захотели с ней познакомиться? – спросила я, забыв про таинственного призрака. 

- Так я сразу сказал, что не хочу девке жизнь портить, - махнул рукой мистер Квин. – Вы на диванчик присядьте! Я тут сам все сделаю!

- Нет,  - топнула я ногой. – Это – мой сад. И я тоже в нем работаю. Кто листья вынес? Я! Кто тут прибрался! Я? Кто цветы пересадил!

- Так вот куда мои мешки пропали! А я уж думаю, кто у разбойника мешки спер! И топор мой! Вот куда все девается! – рассмеялся мистер Квин.  – Ай-да, мадама! У тебя мамка случайно одна в карете не ездила? Нет? 

- Нет, что вы! – ужаснулась я, совсем не помня свою маму. 

- А с садовником никаким не гуляла? Нет? – спросил мистер Квин, вытряхивая из горшков, казалось, мертвые, побеги.

- Нет, что вы! Мама очень любила папу. А папа очень любил маму! – гордо возразила я. И даже слегка обиделась. 

- Да ты не дуйся, - усмехнулся садовник. – Не хотел тебя обидеть!  Просто сколько видал их профурсеток всяких! За платочком не наклониться, если тот упадет! А ты тут сама возилась! Не побоялась ручки измарать! Ну, что, глист корсетный! Приступим! 

Мы проработали до самого вечера. Я чувствовала себя уставшей и счастливой. Мистер Квин выкорчевал старые деревья, которые оказались вовсе не деревьями, а сухими стволами редкого растения Ахренегознаетчевырастет! И даже вынес их из сада. 

Потом он ушел, а я стала переодеваться. 

- Каким бы красивым ни был тот сад, мой сад в сто раз красивей! – заметила я, глядя на то, сколько работы было сделано сегодня. Рваные ботинки сменили изящные туфельки, а я направилась домой. 

- Вы почему не были на ужине? – послышался голос Марианны, которая с топотом бежала за мной по коридору. – Хозяин тут рвал и метал! 

Я была уверена, что успею к ужину, но, видимо, опоздала. 

- Я любовалась садом! – ответила я, надеясь, что в моих волосах не осталось сухих листиков. 

- К нам тут завтра гости нагрянут! – выдала Марианна, глядя на меня так, словно ей хотелось выслужиться передо мной.  – Вечером! 

- Спасибо, что сказала, - ответила я, пробираясь в комнату. В комнате Венциана было тихо. Камин догорал, а я замерла, видя, что он спит в кресле. 

Мне хотелось пройти мимо, но я не решилась. «Наверное, нужно поблагодарить его за сад!», - закусила я губу. Я вспомнила «ревнивый вредный муж» и почему-то улыбнулась. 

Эта мысль показалась мне правильной, поэтому я осторожно подкралась к спящему. Красивая бледная рука со сверкающим перстнем в обрамлении кружевной манжеты покоилась на ручке  магического кресла. Мои пальцы едва коснулись его руки.  Положить руку поверх его руки я так и не решилась. 

- Спасибо. Сад действительно очень красивый, - едва слышно прошептала я, радуясь, что мне не пришлось благодарить его вслух , глядя ему в глаза. А так вроде бы и поблагодарила, а вроде бы и не слышал… 

Я осторожно отдернула руку, крадучись направляясь к приоткрытой двери своей комнаты.  Стоило мне взяться за ручку, я услышала голос, заставивший меня подпрыгнуть: 

- Не за что! 

Сгорая от стыда, я бросилась в комнату и закрыла двери, пытаясь отдышаться от волнения. Волнение жаркой волной пронеслось по телу. 

Нянюшка сидела в любимом кресле, которое она утащила из своей комнаты и читала любовный роман. Это был новый роман, на обложке которого красавица в красном платье и разорванном корсете убегала от лихого всадника.

- Вам понравился подарок? – спросила она, пока снимала с меня платье и вытаскивала шпильки из прически.

- Да, очень, - ответила я, мысленно возвращаясь к своему саду.

- Венциан сказал, что завтра приедут гости по очень важному делу! Так что не задерживайтесь в саду допоздна, моя дорогая, - голос няни почему-то дрогнул. – Как я вас учила? Кто бы ни приехал в гости, вы обязаны быть вежливой и учтивой! Иначе гости подумают, что вы им не рады, и будут назло ездить к вам в два раза чаще!

- Хорошо, - выдохнула я, абсолютно не интересуясь гостями. Хоть гости и были редкостью в нашем доме, но я не испытывала никаких эмоций.

- Дальше! – поучала няня, шурша моим платьем. – Вы помните все симптомы головной боли? Ваша голова должна заболеть ровно в девять вечера. Но охать и бледнеть нужно примерно с восьми. 

- Да, да, да, - вздыхала я, чувствуя, как по телу стекает тонкая ночная сорочка. – Я помню? Мадам, вы нездоровы? Вы так бледны? Мадам, вы хорошо себя чувствуете? Бледнеть и вздыхать, пока гости не начнут расспрашивать! 

- Моя девочка! Мои уроки не прошли даром! – заметила нянюшка не без гордости. – Еще раз повторите то слово, которое разом выгоняет всех гостей, если они не собираются уезжать? 

- Драконья инфлюенция, кхе-кхе! – прокашлялась я, делая вид, что покачиваюсь и тянусь за платком.

- О, прелесть моя! – восторгалась няня, расчесывая мои волосы.   – Только слово нужно тянуть: «инфлюе-е-е-енция». И обязательно добавить, что вчера был доктор. Так, если гостям не нравится блюдо? Что мы делаем?

- Ах, это новое экзотическое блюдо, рецепт которого привезен из-за границы! Представляете, его подают на стол самому королю! – выдохнула я, вспоминая уроки вежливости. 

- Безупречно! – прослезилась няня. – А теперь спать!

- Почитай мне, - попросила я, глядя на закрытую дверь, за которой находились покои Венциана. Мысли не давали мне уснуть, поэтому я ворочалась и никак не могла улечься.

- … чистая и невинная Сара Джейн упала на роскошную кровать, - прочитала няня, перелистывая страницу. – «Не надо, прошу вас!», - прошептала она, чувствуя, как сгорает от внутреннего жара. Мистер Дэвлин достал свой …. градусник и показал ей. «Он такой большой!», - прошептала Сара Джейн, пытаясь забиться в угол. Мистер Дэвлин схватил ее и, не смотря на крики и мольбы, резко вставил в нее… огромный градусник! 

- Градусник? – спросила я, глядя на няню. 

- О, это книга про доктора и бедную пациентку. Видишь, на обложке она бежит разносить инфекцию! Даже книга называется «Жар ее нежного тела», - вздохнула няня, глядя на меня. – «Ты вся горишь! Я же чувствую это!», - рычал мистер Дэвлин, то высовывая, то всовывая в нее градусник. 

- Зачем? – спросила я, немного отвлекаясь. 

- Ну, видимо, магический градусник неправильно показывал температуру! Он хотел убедиться, что она действительно больна, – объяснила няня, самозабвенно читая. – Яростный градусник входил в нее, заставляя стонать и изгибаться…  

- Стонать и изгибаться? – спросила я. 

- Ну еще бы! Кто любит, когда в него суют холодный градусник! – удивилась няня. – «Возьми его в рот!», - произнес мистер Дэвлин. «Нет, никогда!», - прошептала Сара Джейн. Вы, кстати, тоже не любили держать градусник во рту! 

Я уже засыпала, чувствуя, как слегка ломит спину. Надеюсь, мистер Квин счастлив, что у него появился тайный сад! Может, он даже перенесет туда малышку Сью! 

-… градусник? Вы серьезно? – донесся до меня раздосадованный голос, который казался таким далеким, что было не ясно: сон это или явь? – Мисс Миракл, я понимаю, что вы никак не можете смириться с тем, что она выросла! И вам хочется, чтобы она как можно дольше была ребенком! Но градусник – это уже слишком! Кто ей должен объяснять, что делают жена с мужем? Я что ли?