Сидеть и ждать, пока тебя попытаются убить – это все равно. что терпеть занозу в заднице. Но сегодня было тридцатое апреля, и, само собой, все должно было происходить, как обычно. У меня ушло некоторое время на то, чтобы разобраться, что же происходит, но теперь я знал, по крайней мере, когда это должно случиться в очередной раз. До сих пор я был слишком занят, чтобы что-нибудь предпринять по этому поводу, но сейчас моя работа была закончена, и я оставался здесь только из-за этого. Я ощутил настоятельную необходимость перед отъездом разобраться наконец с этой историей.

Я выбрался из постели, нанес визит в ванную, принял душ, почистил зубы и тому подобное.

Я опять отрастил бороду, поэтому бриться мне не было нужды. Сегодня в отличие от того самого дня тридцатого апреля три года назад я не изводился непонятной тревогой. Тогда я проснулся с головной болью и словно от неприятного толчка, побыстрее распахнул окна, бросился на кухню и обнаружил, что все горелки открыты на полную катушку, но не горят. И на тридцатое апреля двухгодичной давности сегодняшний день не походил – тогда я проснулся еще до рассвета из-за запаха дыма. Оказалось, что в доме пожар…

Во всяком случае я старался не становиться под люстру – лампочки могли ведь оказаться наполненными чем-то горючим. Вместо того, чтобы включить свет, я по дороге все выключатели перевел в положение «выкл». И пока что за всеми этими действиями ничего не последовало.

Как правило, я с вечера настраиваю реле времени кофеварки, но сегодня утром я не хотел пить кофе, который был бы сварен без моего надзора. Поэтому я поставил на плиту турку с водой, насыпал кофе и, ожидая, пока вода закипит, начал проверять уложенные вещи. Все, что представляло для меня ценность, поместилось в двух средних размеров ящиках – одежда, книги, несколько картин, кое-какие инструменты, несколько сувениров и прочая мелочь.

Я запечатал оба контейнера.

В рюкзак вошла смена белья, спортивный легкий свитер, хороший покет-бук и пачка чеков для путешествующих. Уходя, я оставил ключ у домоправителя, чтобы он мог поселить в освободившуюся квартиру нового съемщика.

Джоггингом я это утро я не занимался.

Пока я неторопливо попивал кофе, прохаживаясь от окна к окну и внимательно обследуя улицу внизу, а также и здания на противоположной стороне – в прошлом году кто-то попытался применить винтовку – мысленно, я вернулся к тому времени, когда это случилось впервые.

Семь лет назад, ясным весенним деньком, я спокойно шел по улице и вдруг, ни с того ни с сего, мчавшийся мимо грузовик свернул, перепрыгнул через бордюр тротуара и едва не впечатал меня в кирпичную стену. Мне в последний момент чудом удалось отпрыгнуть и откатиться в сторону. Сначала мне этот случай показался всего лишь одним из тех несчастных, но глупых происшествий, которые время от времени вторгаются в нашу обычную жизнь.

Однако на следующий год, в тот же самый день я поздно возвращался домой от одной своей знакомой, и мне повстречалась малоприятная троица незнакомцев – один с ножом, а двое с обрезками труб. Интересно, что при этом они даже не снизошли до такой простой и обыденной вежливости, как попросить мой бумажник, а сразу приступили к делу.

Я оставил их лежать у порога ближайшего магазина и только на следующий день – хотя всю оставшуюся часть обратного пути я размышлял о том, что произошло – я вспомнил, что вчера была как раз годовщина происшествия с грузовиком. Но тогда я отмахнулся от этой мысли, объясняя случившееся простым совпадением, хотя и странным. Но уже случай с бомбой в посылке, разнесшей половину соседней квартиры на следующий год, заставил меня задуматься над вероятностным характером реальности – возможно, эта характеристика подвергалась перенапряжению поблизости от меня? События последующих лет внесли некоторую ясность в происходящее.

Кому-то доставляло удовольствие делать попытку покушения на меня один раз в год – загадка разрешалась очень просто. Попытка не удавалась, следовала пауза в год, затем попытка совершалась снова.

Все это казалось какой-то странной игрой.

Но в этом году я тоже хотел сыграть свою партию.

Меня заинтересовало то, что он – впрочем, вполне возможно, что это она или оно – никогда не принимало участия во всех этих попытках лично. Он предпочитал хитрости – технические устройства, ловушки, наемников… Эту личность я намерен здесь и далее обозначать заглавной буквой «П» – в моей личной терминологии это могло означать «подлеца», иногда «придурка», поскольку «Х» слишком уж затерто и я не хотел бы возиться с местоимениями сомнительной точности соответствиями реальности.

Я прополоскал чашку, кофейник, поставил их на полку, взял сумку и покинул квартиру. Мистер Маллиган куда-то вышел или еще просто спал, поэтому я оставил ключ в его почтовом ящике. Оказавшись на улице, я направился в ближайшее кафе, чтобы позавтракать.

Движение на улице было не слишком плотным, и все машины пока что вели себя как следует.

Я шел не торопясь, прислушиваясь и присматриваясь к происходящему вокруг. Утро выглядело весьма приятным и обещало впереди еще более приятный день. Я надеялся, что достаточно быстро справлюсь со своим делом и тогда уж смогу спокойно вкусить от радостей их.

До кафе я добрался в целости и сохранности без каких-либо происшествий и занял местечко у окна.

Едва ко мне подошел официант, чтобы принять заказ, как я увидел шагавшего по тротуару знакомого – бывшего однокашника, позднее товарища по работе, Рейнарда Люкаса, шести футов роста, рыжими волосами, несмотря на артистически сломанный нос, а, может быть, благодаря этому, выглядевшему симпатичным, обладающего голосом и манерами продавца, каковым он впрочем и являлся.

Я постучал в окно, а он, заметив меня, помахал рукой и свернул в кафе.

– Это ты, Мерль, я не ошибся, – воскликнул он.

Он хлопнул меня по плечу, уселся напротив и взял из моих пальцев меню.

– Я не застал тебя дома и решил, что ты можешь быть здесь. – объяснил он.

Он углубился в меню.

– Почему? – спросил я.

– Если вы еще не решили, я подожду, – вставил официант.

– Нет, нет, – удержал его Люк и сделал монументальный заказ. Я добавил к нему свой собственный.

– Потому что ты – постоянное существо, – ответил затем Люк на мой вопрос.

– Постоянное? – переспросил я. – Да я тут почти никогда не бываю.

– Знаю, – ответил он. – Но ты всегда заходишь сюда, когда у тебя поднималось давление, скажем, перед экзаменами или когда тебя что-то тревожит.

– Гм-м… – только и смог сказать я.

В этом в самом деле что-то такое было, хотя я сам ничего подобного в жизни своей раньше не замечал. Я повертел в руках пепельницу с отпечатанной головой уникорна, уменьшенным вариантом рисунка на цветном стекле рядом с дверью.

– Не знаю, почему это так, – наконец выжал я из себя. – К тому же почему ты решил, что именно сегодня меня что-то должно тревожить?

– Я ведь знаю про параноидальный синдром насчет тридцатого апреля, который развился у тебя после всех этих несчастных случаев.

– Слишком уж много этих случаев… Обо всех я тебе никогда не рассказывал.

– Значит, ты в самом деле веришь в это?

– Да.

Он пожал плечами. Подошел официант с кофе.

– Ну, хорошо, – наконец кивнул он. – А сегодня уже что-то произошло?

– Нет.

– Скверно… Надеюсь, думать это тебе не мешает?

– Никаких проблем, – ответил я, отпив кофе.

– Прекрасно.

Он вздохнул и потянулся.

– Слушай, я только вчера вернулся в город…

– Удачно съездил?

– Поставил новый рекорд по сбыту!