— Хорошо. У тебя есть пленные слушатели. Деваться мне некуда.

Снаружи раздался грохот — словно прокатился камень, — сопровождаемый слабым щёлкающим звуком.

Люк повернул голову.

— Не думаю, что это был ветер, — заявил он.

— Сделай последний глоток, — сказал я, отодвигаясь от чаши и нашаривая носовой платок. — Он должен поддержать тебя.

Он опрокинул залпом, пока я перевязывал себе запястье. Люк завязал платок за меня.

— Давай-ка валить отсюда, — сказал я. — У меня дурные предчувствия.

— А по мне так — порядок, — отозвался он, как раз в тот момент, когда в дверном проёме появилась фигура.

Освещена она была сзади, черты лица терялись в тени.

— Ты никуда не пойдёшь, призрак Лабиринта, — донёсся полузнакомый голос.

Я заказал спикарту освещение ватт на сто пятьдесят.

Это был Борель, демонстрирующий зубы на недружественный лад.

— Из тебя выйдет хорошая свечка, эмберит, — обратился он к Люку.

— Ошибаешься, Борель, — сказал я, поднимая спикарт.

Внезапно между нами проплыл Знак Логруса.

— Борель? Мастер меча? — заинтересовался Люк.

— Он самый, — откликнулся я.

— Вот дерьмо! — сказал Люк.

Я попытался прозондировать фронт двумя самыми смертельными энергиями спикарта, но Логрусова образина перехватила их и отбросила прочь.

— Я спасал его не затем, чтобы ты его так просто уволок его, — сказал я, и тотчас что-то похожее на знак Лабиринта — но не так чтобы один в один

— бликнуло в реальность поблизости.

Знак Логруса скользнул влево. Новая тварь — чем бы она там ни была — не отставала; они молча прошествовали сквозь стену. Прокатился раскат грома, тряхнувший все здание. Даже Борель, который потянулся за клинком, замер на полпути, затем повёл рукой, чтобы ухватиться за дверь. Пока он копался, за его спиной появилась другая фигура, и знакомый голос обратился к нему:

— Пожалуйста, извините меня. Вы загородили мне дорогу.

— Корвин! — закричал я. — Папа!

Борель повернул голову.

— Корвин? Принц Эмбера? — сказал он.

— Ну да, — пришёл ответ, — хотя боюсь, что не имею удовольствия…

— Я Борель, Герцог Птенцов Дракона, Мастер Оружия Путей Птенцов Дракона.

— Вы говорите с обилием заглавных букв, сэр, я рад с вами познакомиться, — сказал Корвин. — Теперь, если вы не возражаете, я хотел бы пройти, чтобы увидеть своего сына.

Рука Бореля в повороте потянулась к рукоятке клинка. Я уж было двинулся вперёд, и Люк — тоже, но позади Бореля случилось некое движение — кажется, пинок, срубивший ему дыхание и сложивший вдвое. Затем сзади ему на загривок опустился кулак, и Борель рухнул.

— Пошли, — позвал Корвин, махнув рукой. — По-моему, нам отсюда лучше свалить.

Мы с Люком вышли, перешагнув через павшего Мастера Оружия Путей Птенцов Дракона. Земля снаружи почернела, словно от недавнего пожара, и налетел лёгкий дождь. Вдалеке темнели человеческие фигуры, двигающиеся к нам.

— Не знаю, может ли сила, что притащила меня сюда, вытащить обратно,

— сказал Корвин, оглядываясь. — Она может быть занята чем-нибудь другим.

Прошло несколько мгновений, затем:

— Похоже, занята, — сказал он. — О'кей, твоя очередь. Как нам сделать ноги?

— Вот так, — сказал я, поворачиваясь и припуская бегом.

Они последовали за мной по тропам, которые привели меня сюда. Я оглянулся и увидел шесть тёмных фигур, преследовавших нас.

Я помчал вверх по холму, мимо могильных плит и монументов, в конце концов добравшись до места у старой каменной стены. Где-то за нашими спинами раздались крики. Игнорируя их, я подтащил спутников к себе и взлетел с импровизированным двустишием на губах, которое обрисовывало ситуацию и моё желание в куда более скверной форме, чем чеканный стих. И все же чары не осыпались, и брошенный булыжник прошёл мимо меня, поскольку мы уже шли сквозь землю.

Мы вышли из круга фейери, вылупившись, словно грибы, и я погнал спутников трусцой к песчаному пляжу через поле. Когда мы вывалились на пляж, я услышал ещё один крик. Мы прошли сквозь валун и спустились по каменистой тропе к виселице. Свернув с тропы налево, я побежал.

— Назад! — осадил Корвин. — Я что-то чувствую. Вон там!

Он сошёл с тропы направо и побежал к подножию небольшого холма. Мы с Люком последовали за ним. Сзади донёсся шум прорыва наших преследователей с пути у валуна.

Впереди, меж двух деревьев, я увидел нечто мерцающее. Кажется, мы направлялись к нему. Когда мы подобрались ближе, очертания стали чётче, и я сообразил, что это смахивает на реплику Лабиринта, которую я видел там, в мавзолее.

Когда мы подлетели, папа, не сбивая размашистого шага, устремился прямо в эту хреновину. И исчез. Позади вознёсся ещё один вопль. Люк был следующим в очереди на сверкающий экран, а я наступал ему на пятки.

Теперь мы бежали сквозь прямой, пылающий туннель жемчужного цвета, и когда я глянул назад, то увидел, как он захлопывается прямо за мной.

— Они не смогут пройти следом, — крикнул Корвин. — Тот вход уже закрыт.

— Так почему мы бежим? — спросил я.

— Мы ещё не в безопасности, — отозвался он. — Мы прорубаемся через владения Логруса. Если нас зацепят, могут быть неприятности.

Мы рысью мчались по странному туннели, и:

— Мы бежим сквозь Отражения? — спросил я.

— Да.

— Тогда, кажется, чем дальше мы уйдём, тем лучше…

Все это дело хорошенько тряхнуло, и мне пришлось опереться на стену, чтобы не провалиться.

— Оп-па, — сказал Люк.

— Да, — подтвердил я, когда туннель стал распадаться. От стен, от пола отодрались громадные куски. За теми прорехами не было ничего, кроме мрака. Мы продолжали идти, перепрыгивая провалы. Затем что-то вновь ударило, беззвучно, полностью сотрясая весь туннель — вокруг нас, позади нас, впереди нас.

Мы падали.

Ну, мы не то чтобы падали. Это больше походило на парение в сумеречном тумане. Под ногами, кажется, ничего не было, да и в любом другом направлении — тоже. Ощущение свободного падения, и ничем не измеримого движения.

— Проклятье! — услышал я голос Корвина.

Мы парили, падали, плыли — чем бы это ни было — какое-то время, и:

— Так близко, — услышал я его бормотание.

— Вон там что-то есть, — внезапно возвестил Люк, указывая направо.

Там серело большое расплывчатое нечто. Я стек сознанием в спикарт и прощупал в указанном направлении. Чем бы оно ни было, оно было неодушевлённым, и я скомандовал спице, которая трогала нечто, сопроводить нас.

Я не чувствовал движения, но штука распухла, обрела знакомые очертания, начала выказывать красноватый цвет поверхности. Когда показались ребра, я уже знал наверняка.

— Выглядит как та Полли Джексон, что была у тебя, — заметил Люк. — На ней даже снег остался.

Да, это был мой бело-красный «шеви» 57-го года, вот к чему мы приближались, здесь в Лимбо.

— Это реконструкция. Её вытащили из моей памяти, — сказал я ему. — Вероятно, поэтому она живая, ведь я так часто разглядывал её. А ещё, кажется, сейчас нам очень кстати.

Я потянулся за ручкой дверцы. Мы подгребли со стороны водительского сиденья. Я ухватился и нажал на кнопку. Она, конечно, была не застопорена. Спутники коснулись колымаги и переползли на другую сторону. Я открыл дверь, скользнул за руль, закрыл дверь. Затем влезли Люк и Корвин. Ключи, как я и ожидал, были в замке зажигания.

Когда все очутились на борту, я попытался завести машину. Мотор заработал сразу. Я посмотрел поверх яркого капота в ничто. Включил передние фары, но это не помогло.

— Что теперь? — спросил Люк.

Сняв ручной тормоз, я врубил первую скорость и выжал сцепление. Когда я дал газ, показалось, что завращались колеса. Спустя несколько мгновений я врубил вторую. Чуть спустя перешёл на третью.

Было это движение хоть чуточку реальным или — всего лишь плодом моего воображения?

Я поддал газу. Туманный горизонт далеко впереди вроде как слегка просветлел, хотя я предположил, что это могло быть просто эффектом уставшего зрения. На баранку машина не реагировала никак. Я сильнее надавил на акселератор.