– Ты – Мерлин, – сказала она, – герцог Колвирский, принц Хаоса.

– Черт меня побери! – ответил я. – Похоже, что в этом Отражении меня знает каждая собака! У вас тут что, какой-то клуб или как?

– А кто еще знает? – вдруг быстро спросила она.

– Один парень по имени Люк Рейнард, потом… знал один тип… погибший по имени Дэн Мартинес, и еще один покойник – Виктор Мелман. А эти имена тебе что-то говорят?

– Да. Опасен Люк Рейнард. Я хотела предупредить тебя об этом. Если, конечно, ты на самом деле оказался бы тем, кто мне нужен.

– В каком смысле?

– Если бы ты оказался тем, кем ты и являешься – сыном Дары.

– Что ж, вот он я, предупреждай меня.

– Я тебя уже предупредила. Не доверяй ему.

– А что ему нужно? – спросил я.

Я уселся и подоткнул под спину подушку.

– Моя коллекция марок? Мои чеки для путешественников? Ты не могла бы объяснить мне это подоходчивее?

– Он несколько раз пытался убить тебя за последние годы…

– Что? Каким образом?

– В первый раз присутствовал грузовик, который тебя чуть не переехал. На следующий год…

– О боги! Ты и в самом деле знаешь! Назови мне дату!

– Естественно, каждый раз – тридцатое апреля.

– Но почему? Ты знаешь, почему?

– Нет.

– Черт побери! А как ты все это узнала?

– Я наблюдала, следила.

– Почему же ты ничего не предпринимала?

– Я не могла. Я не знала, кто из вас кто.

– Леди, вы меня окончательно запутали…

Черт меня побери, кто же вы, в конце концов, такая и какую во всем этом играете роль?

– Как и Люк, я не такая, какой выгляжу… – начала она.

Из соседней комнаты вдруг раздалось громкое жужжание.

– О, боже! – воскликнула она, словно развернувшаяся пружина, вылетев из кровати.

Я последовал за ней. В прихожей она нажала кнопку под маленькой решеткой и спросила:

– Да? Кто там?

– Дорогая, это я, – послышался ответ. – Я вернулся на день раньше, позвони, чтобы меня впустили, хорошо? У меня тут целая гора пакетов.

– Ой!

Она отпустила одну кнопку и нажала другую, одновременно повернувшись ко мне.

– Это муж, – сказала она почему-то почти беззвучно. – Тебе нужно скорее уходить. Пожалуйста! По лестнице!

– Но ты мне не все рассказала!

– Я рассказала достаточно! Пожалуйста, поспеши!

– Ладно, – кивнул я.

Я бегом возвратился в спальню, натянул штаны и сунул ноги в туфли.

Белье и носки я запихал в карман, потом натянул рубашку.

– Я не удовлетворен, – заявил я решительно. – Ты знаешь больше, чем сказала, и мне тоже нужно это знать.

– И это все, что тебе нужно? – улыбнулась она.

Я быстро поцеловал ее в щеку.

– Не совсем. Я вернусь, – сказал я.

– Не нужно, – ответила она. Будет все совсем не так… Но мы еще встретимся, когда наступит верное время.

Я направился к двери.

– Но этого мне мало, – сказал я, открыв дверь.

– Иначе нельзя.

– Увидим.

Я метнулся в конец холла, в дверь над которой было написано «ВЫХОД».

Прыгая вниз по ступенькам, я застегнул рубашку, а в самом низу остановился, чтобы натянуть носки. Я пригладил волосы и открыл дверь в подъезд.

Никого. Отлично.

Я покинул здание и направился по дорожке. Тут вдруг прямо рядом со мной затормозил черный «Седан». Я услышал жужжание опускающегося стекла и увидел красный отблеск.

– Садись, Мерлин, – услышал я знакомый голос.

– Фиона!

Я открыл дверцу и скользнул в машину.

Мы сразу же тронулись с места.

– Ну, это была она? – спросила Фиона.

– Кто она?

– Тот человек, который должен был с тобой встретиться в баре.

Эта мысль не приходила мне в голову, пока она не высказала ее вслух.

– Ты знаешь, – ответил я после продолжительного молчания, – я думаю, что это она.

Она выехала на дорогу и повела машину в том направлении, откуда мы с Мег приехали раньше.

– И что же это за игра? – спросила она.

– Хотел бы я знать… – вздохнул я.

– Расскажи мне, – сказала Фиона, – и если понадобится отредактировать некоторые моменты, не стесняйся.

– Хорошо, – согласился я и рассказал ей всю историю.

Еще до того, как я закончил, мы были уже на стоянке клуба.

– Зачем мы снова здесь? – спросил я.

– Я здесь одолжила машину. Может быть, она принадлежит другу Билла. Я подумала, что будет очень мило, если мы вернем ее.

– Ты воспользовалась моей новой Картой, чтобы добраться до этого бара? – поинтересовался я.

– Да, сразу после того, как ты пошел танцевать. И следила за тобой примерно час, в основном с террасы. Ведь я же тебя просила – не теряй осторожности.

– Извини. Я потерял ум.

– И, что меня очень огорчило, здесь не подают абсента. Пришлось обойтись холодной маргеритой.

– Прискорбно… А потом ты одолжила эту машину и последовала за нами, когда мы покинули бар?

– Да. Я оставалась в машине и поддерживала с тобой периферийный контакт через твою личную Карту. Если бы я почувствовала опасность, то успела бы тебя вытащить.

– Спасибо. А насколько периферийным был контакт?

– Я не страдаю войеризмом, если ты это имел в виду. Итак, мы добрались до настоящего момента в твоем рассказа.

– Но это еще далеко не вся история.

– Оставим ее, – сказала Фиона, – пока. Сейчас меня больше волнует одна вещь. У тебя нет случайно фотографии этого парня, Люка Рейнарда?

– Кажется, есть… – ответил я.

Я достал бумажник.

– Да, есть.

Я вытащил из кармана трусы, которые мешали мне доставать бумажник.

– По крайней мере, ты не носишь длинного белья, – меланхолично заметила моя тетушка.

Наконец я откопал в кармане бумажник и развернул его так, чтобы на него падал свет. Фиона тут же наклонилась ко мне, опершись ладонью о мою руку.

Я отыскал хороший цветной снимок, где я, Люк и Джулия, и еще подружка Люка по имени Гейл сидели на пляже.

Вдруг я почувствовал, как рука Фионы крепче сжала мою руку. Она быстро, почти судорожно вздохнула.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил я. – Ты узнала его?

Она слишком поспешно покачала головой.

– Нет, – сказала она. – Я никогда раньше его не видела.

– Из тебя вовсе никудышная обманщица, тетя. Кто это?

– Я не знаю, – отрезала она.

– Брось! Ты мне чуть руку не сломала, когда увидела его.

– Не надо на меня давить, – ответила сухо Фиона.

– Но ведь речь идет о моей жизни!

– Думаю, что далеко не только твоей.

– Тем более! Итак?

– Оставим пока эту тему.

– Боюсь, что я не могу себе этого позволить. Я вынужден. Я настаиваю.

Она повернулась ко мне лицом и вытянула обе руки вперед, словно ставя преграду между нами. Из-под ее ногтей с красивым маникюром начал подниматься дым.

Фракир запульсировал. Это означало, что Фиона достаточно перепугана, чтобы приложиться к моей шкуре, если дело дойдет до этого.

Я сделал охраняющий жест и решил отступить.

– Ладно, оставим это пустое занятие и вернемся домой.

Она щелкнула пальцами, и дым улетучился в окно. Она вытащила из кармана колоду Карт и длинным ногтем выдвинула эмберский Козырь.

– Но рано и поздно, я должен буду узнать, – добавил я.

– Позже, – ответила Фиона, и перед нами распростерся Эмбер.

Что мне всегда нравилось в Фионе, так это то, что она никогда не пыталась скрывать свои чувства.

Я протянул руку и выключил свет в кабине. В следующий момент мы уже были дома.

Подозреваю, что мои мысли во время похорон ничем от самых заурядных не отличались. Они были абсолютно типичны.

Подобно Блюму из «Улисса» я обычно в таки моменты думаю о самых мирских вещах. В промежутках мои мысли вольно блуждают.

У южного подножья Колвира на широкой береговой полосе стоит небольшая часовня Единорога. Таких маленьких храмов в королевстве несколько, и они установлены на тех местах, где люди видели Единорога.

Эта часовня особенно хорошо подходила для последнего пристанища Каина.