— Кто-то ещё захотел последовать нашему примеру, — заметила она.

Я поднял взгляд и увидел неподалёку от вершины лестницы три фигуры, но они стояли, словно прошли небольшое расстояние по лестнице, чтобы полюбоваться панорамой. Цвета Льювиллы никто из них не носил.

— Наверняка какие-нибудь туристы, — решил я.

Она понаблюдала за ними ещё несколько минут, а затем отвела глаза.

— Разве здесь нет каких-нибудь пещер? — поинтересовалась она.

Я кивнул направо.

— В той стороне, — ответил я. — Есть несколько. Людям периодически удаётся заблудиться в них. Некоторые из пещер весьма красивы. В других просто бродишь во тьме. А иные представляют собой всего-навсего неглубокие расщелины.

— Я хотела бы осмотреть их.

— Разумеется, нет ничего легче, идёмте!

Я зашагал к пещерам. Люди на лестнице не шевелились. Они, похоже, по-прежнему смотрели на море. Я не думал, что это контрабандисты. Этим делом, кажется, не занимаются средь бела дня там, куда может забрести любой. И все же я радовался, что моя подозрительность растёт. В свете недавних событий это могло оказаться подозрением полезным. Конечно же, главный объект моих подозрений шёл рядом, пиная носками сапог плавник, вороша яркую гальку, смеясь — но в данный момент я не был готов что-нибудь предпринять на этот счёт. Скоро…

Она вдруг взяла меня под руку.

— Спасибо, что пригласили меня прогуляться, — поблагодарила она. — Мне очень понравилось.

— О, мне тоже. Рад, что так получилось. Не стоит благодарностей.

Это заставило меня невольно почувствовать себя слегка виноватым, но если моя догадка верна, то ничего плохого не произошло.

— Я думаю, мне понравилось бы жить в Эмбере, — заметила она на ходу.

— Мне тоже, — отозвался я. — Мне никогда по-настоящему не удавалось прожить здесь достаточно продолжительное время.

— О?

— Полагаю, что по-настоящему так и не объяснил, сколько времени я провёл на Отражении-Земле, где учился в колледже и занимался той работой, о которой вам рассказывал… — начал я, и внезапно из меня посыпались новые детали моей автобиографии, чего обычно я старался избежать.

Сперва я не был уверен, что правильно поступаю, рассказывая, а потом сообразил, что мне просто хотелось с кем-нибудь поговорить. Даже если моё странное подозрение правильно, это не имеет значения. Внимательная слушательница заставила меня почувствовать себя увереннее, чем я чувствовал себя в последнее время. И, прежде чем я успел это понять, уже пустился рассказывать об отце — о том, как этот человек, которого я едва знал, в спешном порядке изложил мне длинную повесть о своей борьбе, о своих проблемах, о решениях этих проблем, словно пытаясь оправдаться передо мной, словно это было для него единственной возможностью рассказать мне все; и о том, как я слушал, гадая, что он мог приукрасить, и какие чувства он испытывал ко мне…

— А вот и пещеры, — уведомил я её, когда мы, наконец, приблизились, и это заставило меня прекратить смущающие излияния. Она начала говорить что-то по поводу прекращённого монолога, но я просто добавил: — Я видел их только раз.

Она уловила моё настроение и сказала:

— Я хотела бы посетить одну из них.

Я кивнул. Пещера казалась неплохим местом для задуманного мною.

Выбрал я третью. Вход в неё был шире, чем у первых двух, и прямой проход тянулся на приличное расстояние.

— Давайте заглянем вот в эту, — сказал я. — Она, кажется, достаточно освещена.

Мы вошли в сумрачную прохладу. Влажный песок тянулся некоторое расстояние от входа, лишь постепенно редея и заменяясь твёрдым полом. Потолок несколько раз снижался и поднимался. Поворот налево соединил нас с галереей, ведущей к другому входу, так как, заглянув туда, я увидел другой свет, другое ответвление вело глубже в гору. С этого места, где мы остановились, ещё ощущался глубокий пульс моря.

— Эти пещеры могут увести вглубь очень далеко, — отметила она.

— И ведут, — ответил я. — Ходы извиваются, пересекаются и петляют. Я бы не хотел зайти чересчур далеко без карты и фонаря. Их так полностью и не нанесли на карту, уж это-то я точно знаю.

Она огляделась кругом, изучая чёрные области в темноте, где боковые туннели выходили в тот, в котором остановились мы.

— Как по-вашему, насколько глубоко они уходят? — спросила она.

— Просто не знаю, — допустил я, вспомнив несколько ответвлений, пройденных мною по дороге к Лабиринту. — Кажется, они могут вести в большие пещеры под нами, или ещё куда-нибудь.

— А на что похожи те?

— Под дворцом? Просто тёмные и большие. И очень древние…

— Я хотела бы посмотреть их.

— Для чего?

— Там есть Лабиринт. Он должен быть очень красочным.

— О, да. Он таков — сплошь яркий и закрученный. Хотя и довольно пугающий.

— Как вы можете так говорить, раз прошли его?

— Проходить его и любить — две большие разницы.

— Я просто подумала, что если в тебе есть способность пройти его, ты должен ощущать какую-то близость, какое-то глубокое созвучное родство с ним.

Я рассмеялся и вокруг нас гулко раскатилось эхо.

— О, когда я проходил его, то знал, что во мне есть способность успешно дойти до конца, — сказал я. — Однако, загодя я этого не чувствовал. Тогда я был просто напуган. И никогда не любил его.

— Странно.

— Да нет, не очень. Он всё равно, что море или ночное небо. Он большой, могучий, прекрасный, и он есть. Он — стихийная сила и представляется тебе всем, чем угодно.

Она оглянулась на галерею, ведущую вглубь.

— Я хотела бы увидеть его, — повторила она.

— Я не стал бы пытаться отсюда найти дорогу к нему, — посоветовал я.

— Зачем вы, собственно, хотите его увидеть?

— Хочу посмотреть, как я прореагирую на такое явление.

— Вы странная, — сказал я.

— Вы проводите меня туда, когда мы вернёмся? Покажите мне его!

Дело оборачивалось совсем не так, как я задумывал. Если бы она была тем, что я подозревал, то тогда непонятна была её просьба. Однако я действовал, установив для себя определённый порядок, и я чувствовал, что она являлась тем, насчёт чего я дал себе одно обещание и сделал кое-какие сложные приготовления.

— Возможно, — проговорил я.

— Пожалуйста! Я действительно хотела бы посмотреть на него.

Она казалась искренней. Но моя догадка не вызывала во мне сомнений. Прошло уже достаточно времени, чтобы тот странный, меняющий тела дух, упрямо шедший по моему следу во многих обличьях, подыскал себе нового носителя, а потом снова вышел на меня и прибытие, её забота о моей физической безопасности были очевидны, а рефлексы быстры. Я хотел бы порасспросить её, но знал, что она просто солжёт при отсутствии доказательств или чрезвычайной ситуации. Я не доверял ей. Поэтому я вновь приготовил заклинание, составленное мною по пути домой из Арбор Хауза, заклинание, предназначенное для изгнания вселившегося существа из его носителя. Потом на миг заколебался. Чувства мои к ней были двусмысленными. Даже если она была тем самым существом, я, возможно, согласился бы примириться с ней, если бы знал мотив.

— Вы хотите именно этого?

— Просто посмотреть его. Честное слово, — ответила она.

— Нет, я имею в виду, что если вы та, кого я знаю на самом деле, то задаю больший вопрос: почему?

Фракир на моем запястье запульсировал.

Корал помолчала ровно столько, сколько понадобилось на слышимый глубокий вздох, а затем произнесла:

— Как ты смог догадаться?

— Ты выдала себя в мелочах, незаметных только тому, кто стал параноиком, — ответил я.

— Магия, — догадалась она. — Не так ли?

— Примерно так, — подтвердил я. — Может быть, я почти скучал по тебе, но до сих пор не могу тебе доверять.

Затем я произнёс командные слова заклинания, плавно разведя руки в нужных местах. Последовали два ужасных крика, затем третий. Но крики принадлежали не ей. Они донеслись из-за угла, оттуда, где мы недавно прошли.

— Какого?… — начала она.

— …черта, — закончил я и ринулся мимо неё за угол, обнажая на бегу меч.