– Эй, народ! Дело есть, – окликнул девушку и парня Гвоздь, – нам тут по дороге в одно место забежать надо. Привет передать.

Космодром ЗМ-1547 на своем долгом веку повидал многое. Блеск и грохот стартов, и триумф возвращений космических экспедиций. Настоящую бойню, развернувшуюся здесь во время Войны за Равенство. Десятки лет запустения и заброшенности. Его разрушенные здания взирали пустыми глазницами окон на наваленные трупы на посадочной полосе с абсолютным равнодушием. Унылый пейзаж нарушило легкое движение, зашевелилось одно, причем самое массивное из тел. Перечеркнутый плазменной очередью, чернеющий пробоинами, похожий на жука с четырьмя лапами, экзоскелет Лектора перекатился с брюха на спину. И снова замерз.

– Сволочь неподъемная, – с того места, где лежал жук, поднялся Падлик.

Он присел на корточки и оттер кровь с лица. Его лоб, от брови до брови, пересекала рваная рана. Прав был Гвоздь, понты в боевой обстановке до добра никого не доводят. А с другой стороны, был бы на Падлике шлем, остался бы они в сознании и начал он со своими подельниками метаться по ВПП, точно бы схлопотал заряд себе в грудь. Хотя нет, таких сволочных натур, смерть обычно настигает ударом в спину.

Шатаясь, он поднялся, оглядел себя и застонал от бессильной злобы. Падение многотонного экзоскелета оставило многочисленные выбоины, царапины и вмятины на его надраенной до блеска красно-золотой кирасе.

– Вот сссука! – в припадке ярости он пнул жука в покатый бок, – ты знаешь, сколько это стоит?!

Жук горделиво отмолчался. Осмотревшись по сторонам и увидев свое падшее, нарубленное в жуткий салат из мяса и железа, воинство, Падлик завыл по-волчьи. Как вожак, потерявший по глупости всю свою стаю.

– Ответите! – орал он, и разрушенные стены вторили ему глухим эхом, – найду вас твари, и вы мне за все ответите!

Непонятно, что его взбесило больше, царапины на его немыслимо дорогой броне или гибель дружков. А может Арбитры что есть силы наступили на самолюбие главаря. Он ведь считал, что какой бы занюханной дырой не была Тринадцатая зона, убивать здесь имеет право только он.

Падлик так и ушел, потрясая кулаками и обещая полный набор кар небесных. А уже через пару часов, когда солнце прогрело бетон и над ним появилось марево миражей, как бы паря над дрожащим перегретым воздухом на полосе появилась бодро вышагивающая фигура. Несмотря на жару, незнакомец был замотан в темно-синее полотнище, закрывавшее его с головы до икр. Его глаза были спрятаны под круглыми черными очками с бронзовой оправой, которые оставляли открытой только нижнюю часть лица с короткой седой бородой. Он шел, опираясь на необычный посох из черненого металла, набранный из идеально подогнанных друг к другу вытянутых треугольников.

Дойдя до места побоища, он бесцеремонно уселся на брюхо экзоскелета Лектора. Сорвал тянущуюся из трещины в покрытии ВПП травинку и пожевал ее, осматривая поле битвы. Потом встал, подошел к оставшимся на полосе черным кругам от выхлопа стартовых двигателей челнока. Присел и ковырнул пальцем сажу, закоптившую бетон. Потом зачем-то облизнул этот палец и довольно покачал головой.

– Братииик, – раздалось протяжное завывание, – помогиии.

Незнакомец в темно-синем обернулся. Шагах в десяти от него, лежа на боку и протягивая к нему руку, лежал прихвостень Падлика. Левая сторона его лица спеклась в черно-бурую массу, а одна из металлических ног была оторвана ниже колена.

Выплюнув травинку, незнакомец подошел к раненному импу, и уставился на него, склонив голову на бок как ворон.

– Братик, мне бы в больничку. Отвези, а? – прохныкал шнырь.

– Что здесь произошло? – тихо спросил человек в синем.

– Медкит хотя бы дай, говорить тяжело, – бандит картинно закашлялся, а его собеседник отрицательно покачал головой.

Шнырь заскулил еще жалостнее, но поняв, что ничего не получит даром, начал рассказывать.

– Нас с Падликом Арбитры подвязали бандуру здесь одну поохранять.

– Бандуру?

– Ну хренотень такую, похожую на самолет. Только больше. Прям здесь стояла. Еще попросили человечка отыскать одного. Сказали, что он возле самолета этого виться будет. Мы все чин по чину сделали. Бандуру сберегли, даже крысенышей поймали, которые хотели ее спереть. Один из них, кстати, очень на человечка похож, которого Арбитры разыскивали. А потом Арбитры злом на добро ответили. Прилетели и давай шмалять ни с того ни с сего.  Всю братву положили, гниды!

– Человек, которого искали Арбитры, куда делся?

– Убег! Вон туда, к тем развалюхам. А вот насколько далеко убег – я не знаю. Тут такое творилось!

Незнакомец кивнул, встал и пошагал к руинам.

– Эй! Стой! Ты куда?! – засуетился подранок, – ты же вернешься, братка? Не бросишь?! Стой, стой, паскуда!

Бандит продолжал надрываться, но незнакомец продолжал идти, не обращая внимания на его угрозы.

– Я ничего не вижу, – жаловался Рома, растянувшийся в небольшой заросшей канавке, – холмик, как холмик.

Рядом с ним разлеглись и Гвоздев с Лаской. Только они были умнее и смотрели, на что плюхаются пузом. Дитя технологий и цивилизации о таких хитростях не догадывался, поэтому возлежал на муравейнике. Маленьким отважным насекомым такое соседство было не по нутру, поэтому они грызли Рому изо всех сил. Он пытался стряхнуть зловредных насекомых, но Гвоздь с Лаской на него зло шипели и требовали вести себя тише.

– Мои сканнеры тоже ничего не показывают, – шепотом сообщила Ласка, – энергопотоки – ноль. Биологической активности никакой.

– Маркер точно пикает оттуда, – кивнул на покрытый пожелтевшей травой глиняный холм, – Рома, лежи тут и наблюдай. Мы с Лаской попробуем глянуть с другой стороны.

– Почему я?! – перекатываясь с муравейника, возмутился парень, – пусть Ласка здесь караулит, а я… ай!

Рома влез в куст чертополоха и сильно расцарапал лицо.

– Еще вопросы будут? – насмешливо глядя на него спросила Ласка.

– Будут! Почему мы прячемся? Если там сидят твои друзья, то давайте выйдем и помашем руками, – не успокаивался Рома.

– Я не уверен, что там мои друзья. Это, во-первых. А во-вторых, глядя на то, что у вас здесь творится, я бы вообще не думая стрелял во все, что шевелится. Ласка, пошли.

Они медленно отползли от холма и по дуге обошли его с другой стороны.

– Та же глина, та же трава.  Ты хоть знаешь, что здесь может находиться? – Что-то военное. Наверняка секретное. Что именно – понятия не имею, – сознался Гвоздев.

– Военное это хорошо, секретное еще лучше. И вообще радуйся, что я с вами пошла. Так и бегали бы с ботаном вокруг. Сиди здесь тихо.

Ловко перебирая руками и ногами, Ласка скользнула в траву как змейка.

– Стой, куда! – сдавлено прошипел Гвоздев, – назад!

Ласка на его шипение не обратила никакого внимания. Гвоздь сплюнул и пополз вслед за девушкой.

– Дура малахольная, – работая локтями, злился Гвоздь, – и сама гробнется и нас всех угробит.

Может Ласка не умела думать, перед тем как делать, но сливаться с окружающим миром у нее получалось идеально.  Гвоздь остановился и приподнял голову над травой, пытаясь разглядеть, куда же она подевалась.

– Не свети затылком, солнце напечет, – услышал Гвоздь тихий шепот.

Услышать-то услышал, но вот увидеть девушку ему не удалось.

– Пссс, сюда смотри, – одновременно с этим Гвоздев разглядел легкое движение в кусте неподалеку.

Вот же чертовка! До куста пять метров, а если бы Ласка не захотела, то он бы ее ни в жизни бы не увидел. Доползя до девушки, Гвоздь готовился прочесть лекцию про минные поля и автоматические огневые точки, которыми обычно окружают секретные объекты.

– Похоже, ты был прав, – опередила его Ласка, – видишь одинокое дерево? Сухое такое, на рогатку похожее? А рядом старый пень.

Гвоздь кивнул.

– Что-то в этом пне слишком много металла. Это либо вывод вентиляции замаскировали, либо средства связи спрятали.