– Пока вы к нам топали, я кое-что по этому Центру почитал. Центральный сервер сдох, но кое-какие документы на пластике хранились. Я копии припрятал, потом тебе покажу. Но вкратце дела такие – японец изобрел моды, корпорации накупили у него лицензий и выкинули улучшения на рынок. Народ их стал массово покупать и апгрейдить себя любимых. Правительства решили под себя эту темку подмять. Кому захочется получить неконтролируемую толпу гражданских, которая с легкостью размотает целую дивизию? Народ встал на дыбы, типа наше тело – наше дело, как хотим, так и уродуем.

– Да знаю я все это.

– Все да не все. Начались революции всякие, анархия и прочий беспорядок. К шлему все разъемы подключил? – отвлекся от рассказа Гвоздь.

– Разбираюсь, – буркнул Рома.

– Так вот – ваши моды оказались недоработанной технологией. Для нормального функционирования они требовали постоянной подзарядки и инъекций мути. Но как ширпотреб для масс они подходили лучше не бывает. Качайся народ, относительно дешево и почти безопасно. Многие страны кинулись армии на моды переводить. Но наши решили создавать солдат будущего по альтернативной технологии, дополняя и изменяя генетический код человека. Насколько я понял, эта технология намного сложнее и дороже. Не успели они короче, правительство пало, страна разделилась на отдельные локи.

– Увлекательно-то как! Но причем здесь картриджи и Шершень?

– Притом! Этот Центр проводил эксперимент. Они хотели совместить генную технологию и японские моды.

– На хрень же должна получиться! – воскликнул Рома.

– А она и получилась, и называется эта хрень Конструкторы, – подтвердил Гвоздь, – если Шершень захочет генномодифицироваться, то ему сначала придется из себя все моды достать. Не думаю, что он на это пойдет. Я вас еще в соседний уцелевший отсек не водил. Там… там реакторы генные, но немного другие. Я так понял туда Конструкторы таскают импов. Может живых, а может мертвых. А оттуда уже монстры выходят.

– И эта техника до сих пор работает?!

– Работает. Как попало, правда, но работает. Иначе Конструкторы давно бы уже вымерли. Но нам надо так сделать, чтобы эта кухня затухла навсегда. Скажи, вы мой гранатомет захватили?

– Ласка взяла.

– Ай молодцы! Пойдем-поглядим, что мы сможем натворить с помощью этого изящного инструмента.

– Нам точно это нужно? – брезгливо спросил Лисовский.

Они стояли в темном зале, который освещался лишь скудным светом, льющимся из мерцающих зеленым стеклянных цилиндров, доверху заполненных мутной жидкостью. Гвоздь подошел к одному из цилиндров и поманил пальцем командира Платиновых Черепов.

– Гляди.

Внутри цилиндра извивалось человеческое тело. Хотя не совсем человеческое – лицо существа уже изменилось, стало абсолютно плоским и имело две дыры вместо носа. Глазницы у уродца заросли кожей и только рот еще оставался похожим на человечий. И этот рот был перекошен в диком безмолвном крике. – Если бы там, на поляне, ты попал в лапы Конструкторов, то сидел бы ты сейчас в этой колбе.

– Так я не попал, – осклабился Лисовский.

– А кто-нибудь из твоих людей мог запросто здесь оказаться. Не место такой мерзости на земле! Да и потом, я же не помощи прошу, я всем сам сделаю. А ты просто в сторонку отойди, не мешайся и наслаждайся шоу.

– Но мы же можем изучить…

– Не зачем ЭТО изучать. Двигай к входу, ладно? Не одного тебя оружие маньяком делает.

Не успел Лисовский дойти на внешнего люка, как Гвоздь послал первую ракету в дальний цилиндр. Стекло разбилось, существо, скрывавшее за ним, разметало на куски. В какой-то мере казнь происходила гуманно, мутант в колбе погиб мгновенно и без мучений. Гвоздь направил гранатомет «милосердия» на следующую колбу – выстрел. Взрыв, звон стекла. И снова и по следующему кругу. Кислый запах сгоревшей взрывчатки наполнил воздух и сделал дыхание невыносимым. В инкубаторе мутантов остался лишь Гвоздь, равномерно выпускающий по целям ракету за ракету. Встроенный в шлем «Бехтереца» фильтр успешно справлялся с вонью и отравой в воздухе. На полный разгром ракет не хватило, последние цилиндры Гвоздев добивал, поливая их очередями из «Тайфуна», благо автомату нашлась лучшая замена в лице «Катюши» и патронов для него можно было не жалеть.

– Гвоздь, – рыкнул забежавший в зал Лисовский, – ты какого черта канал связи выключил?

– Снял очки, когда шлем одевал, – ответил Гвоздев, с удовлетворением созерцая результаты своего труда. Битое стекло, искрящие провода и лужи зеленой слизи вперемешку с внутренностями мутантов. Эх, хорошо поработал!

– Очки снял, – передразнил его Лисовский, – хватит развлекаться, у нас серьезные неприятности!

Рыжий торопливо выбежал из зала, наполненного ужасом и смертью. Гвоздь достал очки виртуальной реальности из кармана, поднял забрало шлема и, поморщившись от жуткого запаха, нацепил их на нос. То, что Лисовский назвал «серьезными неприятностями» на самом деле было катастрофой. Гвоздев швырнул на пол опустошенный «Тайфун», достал из-за спины «Катюшу» и вылетел вслед за рыжим.

– Ну что, собиратели хреновы, говорил же вам что это плохая примета! – с горечью произнес Гвоздь, наблюдая за картинкой, которую передавал снаружи «Стриж».

– Да мы до трупов еще даже не добрались! – оправдывался Лисовский.

Из леса на прогалину выплеснулась полноводная река из изуродованных мутацией тварей. Островками в этой жуткой стремнине выглядели бойцы Лисовского, с отчаянием поливавших мутантов огнем. И хотя подчиненные Лисовского действовали грамотно, попарно отступая, и прикрывая друг друга огнем. Но любые грамотные действия могут быть подавлены численным преимуществом. «Стриж», выдавая картинку того, что творилось за стенами Центра модификаций, на автомате обводил Конструкторов красными рамками и выдавал счетчик врагов. Но на цифры можно было даже не глядеть – численное преимущество врагов было тотальным. Вся полянка от леса до здания Центра выкрасилась в алое. То ли Конструкторы так отреагировали на уничтожение фабрики по производству монстров, то ли просто заглянули на огонек, услышав шум боя своих соплеменников с Арбитрами.

– Жесть как она есть, – выдохнул Рома, как наяву представляя, как орда

Конструкторов сминает Платиновых Черепов снаружи, пробирается внутрь центра и всаживает в его тело острые когти и зубы.

Гвоздь же время на причитания тратить не стал. Схватив за локоть Лисовского, пытавшегося хоть как-то удаленно организовать своих бойцов, он потащил его к пролому в обшивке Центра.

– Вы чего встали? Бегом! Это наш единственный шанс!

– Куда бежать-то?! – судя по голосу, даже непробиваемая Ласка была готова сорваться в панику.

– Стрижа повесь над самолетом Арбитров, – Гвоздь и без этого видел, что между Центром и летательным аппаратом Арбитров тварей было немного. Но ситуация изменялась с каждой секундой.

Отдав распоряжение Ласке, Гвоздь метнулся к одному из манекенов и закинул его вместе с экипировкой на плечо. Когда он сможет и сможет ли вообще вернуться в Центр модификаций, Гвоздь не знал. А запчасти для «Бехтереца» взамен выбитых в боях ему были нужны. Разбирать экипировку времени не было, поэтому костюмчик он был вынужден захватить целиком.

Возросший вес багажа не предрасполагал к спринтерским забегам, но у Гвоздева в рукаве был жирный козырный туз – бежать до самолета меньше двух минут, суперсила выдохнуться не успеет. Соратники его метаний не поняли и растеряно топтались возле дыры в обшивке.

– Пошли! Пошли! Пошли! – поторопил их Гвоздь и для верности вытолкнул в пролом Рому, затем спрыгнул сам и, обернувшись, убедился, что Ласка и Лисовский за ним последовали.

Торопил своих товарищей Гвоздев не зря – в живых из подчиненных Лисовского уже никого не осталось. На месте их гибели копошились клубки из тварей, пытающихся ухватить кусок повкуснее.  

– Ох, мамочка! – припомнил Рома родительницу, которую не помнил и припустил к летательному аппарату.