Кончено, можно было бы и суперсилу подрубить и постараться вырваться. Только что он сможет сделать против вооруженного до зубов конвоя? Арбитры, наскоро его обыскав, оставили кастеты в его карманах нетронутыми, посчитав их либо несерьезным оружием, либо будучи уверены в способности нейроблокиратора полностью нейтрализовать атакующие возможности Гвоздева. И с первым Гвоздев был согласен, его оружие хорошо бы себя показало в уличной заварушке против гопников-отморозков, но переть с ним против обученных парней в тяжелой броне было сродни наскоку кавалерии на танки.

Гвоздя довели до подвала, где его ждало очередное разочарование – клетка в нем была одна, соответственно и пленник был тоже в единичном экземпляре. Разглядеть, кто там сгорбился на лавке, Гвоздев не мог. Его по-прежнему усиленно тыкали мордой в пол.

Перед решетчатой дверью Рому и Лисовского обыскивали уже более тщательно. Сейчас возьмутся и за Гвоздева и отберут кастеты. В голове у него билась мысль – когда начинать действовать?! Сейчас, когда он еще не в клетке? Или потом, когда охраны будет меньше?

Седовласый подошел и приложил палец к замку, запирающему дверь клетки. Та щелкнула и отъехала в сторону, а Арбитры запихнули в клеть Рому. Только попасть внутрь он не успел. Пленник, сидевший до этого безучастно, вдруг вскочил на ноги и вырвался наружу вихрем, подхватившим и отшвырнувшим в сторону и инженера и державшего его охранника. Седой запоздало потянулся к панели замка, но и он был отброшен живым торнадо.

– Задержааать! – крикнул глава Арбитров, врезаясь спиной в стену.

Ага, попробуй, задержи такого. Сбежавший из камеры на секунду остановился, и Гвоздь увидел замотанную в синее фигуру, чье лицо скрывали круглые очки с бронзовой оправой. Из балахона фигура вытащила небольшую толстую трубку, которая на глазах, буквально за секунду, разложилась в посох. А ведь Гвоздь этого человека уже видел! В памяти мелькнула картинка – бесстрашная фигура в синем идет сквозь орду Конструкторов, раскидывая жутких мутантов, как котят. Предаваться воспоминаниям было некогда. Сбежавший из клетки был один, а противостоявших ему Арбитров было десятеро. И если ему срочно не помочь…

«Поехали!», – взорвалась мысль в голове, взвинчивая возможности организма. Гвоздь трепыхнулся в руках у двух удерживающих его Арбитров, но вырваться не смог. Ребятки пятидесятого уровня оказались достойными противниками. Ну ничего, на них тоже управа найдется. «Жгиии!». Привет вам гады от электрического угря!

Конвоиры заплясали, нелепо выбрасывая руки и ноги. И, наконец, отцепились от Гвоздя. Ловите гостинцы, товарищи мутанты! Накинуть кастеты на руки, было делом доли секунды. Плотный апперкот в подбородок ближайшего противника и пятки того сверкнули перед лицом Гвоздя, а сам он отправился в полет в дальний угол подвала. Серия ударов по второму и тот тоже отлетел в сторону. Особого ущерба Гвоздь Арбитрам не нанес, его кастеты даже вмятин на доспехах не оставляли. Но сшибая с ног охранников пудовыми ударами, он  вносил сумятицу в их ряды и мешал быстро разделаться с беглецом из клетки. В один прыжок он оказался возле Лисовского и вырвал нейроблокиратор из спины командира Платиновых Черепов. Рыжий тут же с рыком сцепился со своим конвоиром.

Посох незнакомца с одного конца трансформировался в лезвие, похожее на секиру. И острота этого лезвия была потрясающей. Взмах посоха и голова одного из Арбитров, отделившись от тела, подлетела почти до потолка. Секира прошла через броню, мышцы и кости, как сквозь желе, не встречая сопротивления. Гвоздь бросился вперед, чтобы прикрыть синему спину. Похоже, тот был единственным, кто мог расправиться с Арбитрами, и помочь в этом благородном занятии ему надо было всеми силами.

Но как прикрыть спину тому, кто парит как свихнувшаяся бабочка и жалит как рассерженный шмель? Гвоздев за ним не поспевал, но тумаки раздавал направо и налево, стараясь внести как можно больше хаоса в потасовку. Адреналин затопил Гвоздева по самые уши, он молотил кулаками, реагируя на любое движение. Если бы не усиленные кости, то руки бы он себе переломал по самые плечи.

Жахнул один выстрел, потом еще парочка. Спину и локоть Гвоздева обдало жаром, без брони попасть под любой плазменный заряд смерти подобно. Зажаришься целиком, никакая регенерация не поможет. Гвоздев увидел стрелявшего Арбитра, прыгнул ему под руку, схватил за ствол винтовки и швырнул охранника через себя. Арбитр улетел, винтовка осталась. Жаль, что из нее нельзя стрелять. Ласка предупреждала о том, что оружие всемирных полицейских закодировано для личного использования и взорвется, если им попытается воспользоваться чужак. Но ведь никто не запрещает использовать ее использовать в другом качестве.

Хрясь! Гвоздь опустил винтовку на голову следующего Арбитра, приклад оружия разлетелся в щепки. Хоть шлем удар и выдержал, но противника все-таки повело, и Гвоздев пинком в грудь отправил его на пол. И сам грохнулся на одно колено. Скоротечный бой на пределе возможностей высасывал из организма практически все резервы.

– Поехали! – через силу выпрямился Гвоздев, выжимая из тела все до капли. И чуть было не схлопотал заряд в грудь. В трех шагах от него стоял Арбитр, целящийся в него из уродливого пистолета с кучей каких-то трубочек на стволе. Кинувшийся на него Гвоздь понимал, что не успевает. Палец Арбитра уже утапливал спусковой крючок.

Но вдруг в забрало его шлема ударил фиолетовый луч. Луч погас, а на его месте осталась дыра с черными оплавленными краями. Руки Арбитра безвольно опустились, а Гвоздев оглянулся в поисках своего спасителя. С посоха синего сорвался еще один луч и на этот раз прошил шею Арбитра.

Потом на синего набросилось сразу два полицейских и Гвоздев с удивлением обнаружил, что они были последними. Все остальные противники уже валялись на полу. Хотя нет, рыжий схватил за горло любителя поиграть в гольф и трепал его как терьер крысу. Гвоздь решил, что Лисовский справится, а вот их неожиданному союзнику помощь не помешала бы.

– Держись! – Гвоздь прыгнул ногами вперед, сбивая на пол одного из Арбитров. Второго парой росчерков посохов синий разделал на четыре части. А потом прострелил голову упавшему на пол. Все. Гвоздю не верилось, что они победили, но оставалось только скрутить нарядного дяденьку в поло и вытрясти из него информацию о том, куда подевался экипаж «Пилигрима». Собираясь помочь Лисовскому, Гвоздев встал и…

Седовласый ударом одной руки сбил захват Лисовского со своей шеи. А ударом второй, проломил ему грудную клетку. Его окровавленный кулак вышел из спины. Обратным движением руки седой вырвал из груди Лисовского отливающее серебром «сердце» и швырнул его на пол. Простояв секунду, командир Платиновых Черепов грузно и беззвучно осел.

Твааарь! – ноги несли Гвоздева на убийцу Лисовского сами. Остановись, подумай, насколько силен противник, одним ударом отправивший на тот свет Лиса. Каков его уровень? Но адреналин, заполнивший каждую клеточку тела, требовал немедленной мести. И по возможности самой кровавой.

Разорвал бы седой Гвоздева на части голыми руками. Если бы не неизвестный союзник, метнувший свой посох, который пришпилил гада к стене как бабочку. Он корчился и пытался вырвать посох из своего живота, когда на него налетел Гвоздь.

– Сдохни! – удар под ребра снизу.

Скотина! – боковой в челюсть. Гвоздев почувствовал, как под кастетом хрустнула кость. Своя или врага он не различил.

Жажда мести переросла в боевое безумие, град ударов сыпался на незащищенную броней плоть. И плевать было Гвоздю на то, что противник пытался отвечать и на приближающуюся слабость после использования сверхсилы – молотить эту тушку он собирался до последнего вздоха.

Торговец, расхваливая кастеты, обещал, что сносу им не будет. Гвоздев же умудрился при первом их реальном использовании «сносить» их в хлам. И если бы его от седого не оттащил спасший их всех незнакомец, то Гвоздь и руки бы по локоть сломал. – Пусти! – рычал Гвоздь, пытаясь вырваться из стальных объятий незнакомца, – пусти, говорю!