Отец нахмурился. Похоже, чаша его терпения переполнилась, и благие намерения, с которыми он затевал разговор со мной — испарились.

— Мой бизнес, который ты характеризуешь таким низкопробным словом, Дженнифер, дает тебе крышу над головой, машину, одежду, твой клуб. Деньги защищают нас, дают возможность приобрести охрану. Ту возможность, которой у меня не было раньше, чтобы уберечь тебя! Если бы у меня тогда были деньги на это — я бы не отправил тебя в лечебницу. Любая шавка подумает два раза прежде, чем тявкать на богатого и влиятельного человека. А ведь я теперь именно такой! Мне больше нет нужды бояться полиции — я могу пойти и купить их всех, как делает это Ричард Стюарт! Я могу купить твоего копа. Так, что он никогда больше к тебе не подойдет и будет держать язык в заднице, если ты попробуешь сама заговорить с ним. Ты поняла, Дженнифер? Я просто защищаю семью!

Я поняла. Тяжело разочаровываться в людях, особенно, если это — твои близкие. Мой отец не был виноват в смерти мамы с той точки зрения, с которой я подозревала его раньше. Но он, все же, убил ее косвенно. Безразличием. Погоней за большими деньгами.

— Спешу разочаровать, но кое-что ты по-прежнему не можешь купить, отец. Мое уважение и любовь.

Я вышла из кабинета, оставив его в вечерних сумерках наедине с совестью.

Я услышал скрежет ключа в замке и с неохотой приподнял руку, которой закрывал глаза от яркого света люминесцентной лампы, собираясь вздремнуть. Но, увидев напарника, тут же спустил ноги и сел на неудобной узкой скамье. Повезло, что в камере временного содержания, куда меня поместили, находились только полупьяная проститутка и какой-то старик, забившийся в дальний угол. Иначе, вместо того, чтобы валяться и ждать решения участи, пришлось бы отбиваться от желающих почесать об меня кулаки.

Оливер вошел, бросая на меня сочувственные взгляды. В его руках я заметил пакет из плотной бумаги.

— Твои вещи, — сказал он, вынимая сверток одежды.

Я с благодарностью поспешил натянуть футболку. Не очень-то приятно сверкать голым торсом в казенных стенах.

— Спасибо, Олли. Я свободен?

Напарник присел на соседнюю скамью, порылся в пакете и протянул мне пачку сигарет.

— Вроде как. На вот, глотни дымку.

Я усмехнулся и, в нарушение всех правил, прикурил. Потом глянул на Оливера.

— Ну, давай уже, скажи это. Я же вижу, как тебя разрывает от желания.

— Хорошо, — серьезным голосом ответил он. — Я же предупреждал! Хью! Я говорил тебе, что ты потопишь сам себя, если будешь крутить с обеими девчонками!

— Да, окей, я сглупил, — признался я. — Реакция Алиши была не такой, как думал. Предполагал, что она расплачется, но поймет меня, и мы останемся друзьями. Ведь у меня не было намерения обижать ее! Но она вдруг вышла из себя. Я боялся, что она сделает с собой какую-нибудь глупость. Поэтому пытался остановить. А тут эти ребятки подоспели… как черти из табакерки…

— Поэтому ты решил пуститься во все тяжкие, ударив сотрудника при исполнении!

Я застонал от бессилия.

— Да я пытался объяснить им! Они же ничего не слушали! Увидели заплаканную Алишу, которую трясло как осиновый лист, и сделали свои выводы. Просто оказались в неправильное время в неправильном месте.

Оливер помолчал.

— По-моему, тебе нужно подыскать хорошего «брехуна». Так просто дело на тормоза теперь не спустят.

«Брехунами» мы называли адвокатов за их способность порой оправдывать в суде даже самых закоренелых преступников. Я вдруг осознал, что стал в глазах напарника одним из этих преступников. Он не внял моим доводам и не верил в правоту моих действий.

— Конечно, я найду «брехуна», Олли. По закону, мне в любом случае положен представитель.

Напарник кивнул. Мои слова, по-видимому, успокоили его. Он достал бутылку пива и протянул ее мне, с хрустом смяв пустой пакет в другой руке.

— Ты что? — удивился я. — Время еще не вечернее. А как же работа?

Оливер нахмурился.

— Тебе не надо на работу. Ты отстранен, Хью.

— Как?!

— Мы оба отстранены. От того дела. Его окончательно передали федералам. Рицц уже забрал у меня документы.

— Твою ж…! — в сердцах выругался я, забрал бутылку и сделал глоток.

— Джус сказал, что, наверно, перекинет меня к Мартину. Его напарница сломала ногу и на полгода выбыла из строя.

— Перекинет? Что значит перекинет?! Мы с тобой с самого начала вместе, Олли! Это что еще за новости?!

Напарник отобрал у меня бутылку и тоже сделал глоток.

— А какого хрена ты дразнил Стюарта-младшего, а? — с неожиданной злостью заговорил он. — Я говорил тебе. Я предупреждал. Не дергай тигра за усы. Ты помнишь, а?

— Помню, — проворчал я, краем глаза заметив, что старик и проститутка начинают прислушиваться к нашему разговору на повышенных тонах.

— Ты трахнул и бросил его сестрицу для того, чтобы увести у него девчонку! И надеялся, что это сойдет с рук?!

— Черт, да этот мажор — последнее, о чем я думал! — скривился я.

— Вот теперь подумаешь, Хью. Подумаешь, потому что сегодня его папаша приходил шептаться с Джусом. И поверь, после этого разговора все мои попытки прикрыть твою задницу и замять дело с дракой пошли прахом. Против тебя выдвинут обвинения в нанесении побоев должностному лицу и склонению к сожительству дочки Стюарта. Попомни мои слова.

— Алиши?! — воскликнул я. — Но она же совершеннолетняя!

— Их «брехун» выставит все так, что вы вступили в связь до того, как она достигла совершеннолетия. Слухи по всему отделу ходят. Джус сделает все, чтобы ты больше никогда не увидел свой значок. Они же со Стюартом лучшие друзья! — Оливер чуть склонил голову. — Прости. Мне очень жаль.

Я залпом допил пиво. Проститутка осмелела, подошла и попросила тоже закурить. Я, не глядя, протянул ей пачку.

— Плохие новости? — растянула она губы в щербатой улыбке, поймав мой взгляд, когда я повернулся и поднес зажигалку.

— Пшла отсюда! Сейчас за курение тебя оштрафую! — прикрикнул на нее Оливер.

Девица пожала оголенными плечами и поковыляла в свой угол.

— И какого черта я тогда сейчас свободен? Если на меня такую «телегу» катают? — поинтересовался я.

— За тебя внесли залог.

— Кто?!

— Одна из твоих поклонниц, — с сарказмом ответил напарник.

— Алиша?

Оливер посмотрел на меня долгим взглядом и покачал головой.

— Пойдем. Я сделаю вид, что ты этого не говорил. Когда ты уже в них разберешься? Это была дочка Макклейна.

КНИГА КУПЛЕНА В ИНТЕРНЕТ-МАГАЗИНЕ WWW.FEISOVET.RU

ПОКУПАТЕЛЬ: иван ([email protected]) ЗАКАЗ: #286272189 / 07-янв-2015

КОПИРОВАНИЕ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ ТЕКСТА ДАННОЙ КНИГИ В ЛЮБЫХ ЦЕЛЯХ ЗАПРЕЩЕНО!

Дженни

Кит открыл глаза, сонно поморгал и только потом увидел меня. Я ждала его пробуждения уже около часа и даже успела дочитать книгу. В больничной палате, куда меня привела медсестра, было тихо и уютно, обстановка выглядела почти домашней. Кресла для посетителей оказались такими мягкими и удобными, что от чтения невольно начало клонить в сон.

Обнаружив мое присутствие, Кит тут же закрыл глаза.

— Уйди, — ровным голосом сказал он.

— Я пришла извиниться.

— Ты ни в чем не виновата. Просто уйди.

Он выглядел очень подавленным и больным, и хотя врачи уверяли, что угрозы для здоровья нет, я всерьез опасалась за состояние Кита.

— Я знаю, почему ты это сделал. Почему разбил машину. Мне стыдно, что я причинила тебе такую боль.

— Я разбил машину, потому что эта рухлядь мне надоела, — он вдруг открыл глаза и усмехнулся. — Я каждый месяц разбиваю что-нибудь из своего гаража, ты не знала, Джен?

— Ты делаешь так, только когда не можешь справиться с тем, что мучает тебя изнутри, — возразила я. — Раньше это были проблемы с матерью. Теперь — мои поступки.