К этому времени гангстер, лежавший на рельсах, снова потерял сознание. Во всяком случае, он лежал тихо, без движения. Где-то вдалеке Ли услышал приближение нового поезда. Он ничуть не сомневался, что этот состав идет по ближайшей к нему колее и наверняка разрежет гангстера пополам.

Это часть Испытания... это часть Испытания...

Барабаны, стучавшие в его голове, выстукивали ту же мысль:

Часть Испытания...

Уже почти агонизируя, Ли медленно пополз к потерявшему сознание гангстеру.

Поезд приближался неотвратимо.

Ли переполз через гравийную полоску и нащупал рельс.

Как раз в это мгновение гангстер открыл глаза и повернул лицо в сторону Ли.

Он дико заорал. В этом голосе не было ничего, кроме невообразимого ужаса.

На какое-то мгновение Ли вдруг показалось, что он видит себя глазами грабителя. Боже, какой, должно быть, жуткий вид! Длинный худой юноша, все еще в накидке Дракулы, в рубашке, пропитанной кровью, со сломанными ногами, ползет вперед, подобно неведомому хищнику из ночного кошмара, явно рассчитывая получить от своей жертвы все сполна.

Грабитель опять завопил.

– Не трогай меня! Не трогай меня! – Голос хриплый, с трудом вырывается изо рта, полного сломанных зубов, крови и блевотины. – Я раскаиваюсь, что стрелял в тебя! Поверь, я... я раскаиваюсь... я раскаиваюсь... оставь меня... я никогда больше не буду... – Это походило на вопль вороватого мальчишки, пойманного на воровстве яблок в соседском саду. – Пожалуйста! Я никогда больше не буду! Никогда больше...

Из последних сил грабитель попытался вскочить и бежать. Но Ли видел, что у того сломано вполне достаточно костей, чтобы лишить возможности двигаться. Он был как медуза, выкинутая штормом на песчаный берег.

А звук приближающегося поезда раздавался все громче и громче. Земля дрожала так, что даже крепко сжатые зубы Ли лязгали.

Кроваво-красный почтовый поезд вылетел из-за поворота.

Вот оно!

Делай или умри!

Схватив грабителя здоровой рукой, Ли стащил его с полотна.

Теперь тот был в безопасности.

Сам Ли был почти без сознания, весь в крови. Ему казалось, что во всем его теле нет ни одной целой косточки. Он поглядел в небо, ожидая увидеть там хоть намек на одобрение.

Вместо одобрения он услышал лишь рев приближающегося поезда.

Он с трудом повернул голову налево и увидел, что его сломанная рука покоится прямо на рельсе, сверкающем как серебро в лучах солнца.

Поезд налетел.

Ли изумленно наблюдал, как стальные колеса отрезают ему руку повыше локтя.

Отрезанная рука теперь валялась между рельсами под колесами бешено мчавшегося поезда. Пальцы ее сжимались и разжимались, стремясь ухватиться хоть за что-нибудь.

Чувствуя себя выдернутым из реальности, Ли смотрел на происходящее с детским любопытством. Ему вспомнились дни, проведенные на берегу моря, когда он в луже, оставшейся от прилива, поймал краба. Когда Ли переворачивал краба на спину, тот размахивал ногами точно так же, как сейчас это делали пальцы на отрезанной кисти Ли.

Ли лежал на полотне дороги до тех пор, пока тьма не укрыла его подобно приливной волне.

– Где вы валандались так долго, черт побери! Мне не удалось их удержать. Все уехали. – Этими резкими словами Джад Кэмпбелл приветствовал появление «рейндж-ровера» на автостоянке. Было уже около половины шестого. У Джада был измотанный и осунувшийся вид. Пятна пота на лице сверкали под еще жаркими лучами солнца. Его жилет, недавно такой великолепный, теперь был скомкан и небрежно засунут под мышку. – Что случилось с Ли? Вы же, надеюсь, не отпустили и его тоже?

Сэм Бейкер вылез из машины, держа в руке свернутую в трубку газету. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – посетители амфитеатра дезертировали. За исключением фургончика мороженщика и их собственного «ровера», стоянка была совершенно пуста.

– Тот идиот, которого вы нам навязали на шею, удрал, и его застрелили! – рявкнул Карсвелл. Да уж, видимо, от прославленного спокойствия английской аристократии теперь мало что осталось, подумал Сэм. Стеклянные пуговицы глаз Карсвелла были полны откровенной злобы.

– Застрелили? – Глаза Джада вылезли из орбит. – Застрелили? Как это?

– Из пистолета, конечно, мать его... – Карсвелл снял свой белый полотняный пиджак. – Бог мой! На меня, пожалуй, сегодня хватит идиотов!

Бросив раздраженно эту фразу, он большими шагами пошел прочь. Сэм был уверен, что, если бы сейчас какой-нибудь несчастный щенок попался под ноги Карсвеллу, тот дал бы ему самый сильный пинок, на который был способен.

Джад крикнул вслед уходящему:

– Нам следует обсудить ситуацию! Мы должны держаться вместе, чтобы найти...

– Оставьте его, – отозвался Сэм. – Он из тех, кто делает только то, чего хочет их левая нога.

– Ну и денек выдался. – Зита массировала пальцами виски.

– Так что же у вас произошло? – повторил свой вопрос Джад.

Сэм вздохнул.

– По каким-то причинам Ли решил разыграть роль героя. Он удрал из машины, набросился на гангстера, а тот его застрелил. Нам удалось проследить его путь до самой больницы.

– Дело плохо, – сказала Зита. – Я там наплела врачу кучу лжи насчет того, что мы с ним работаем в одной и той же компании. Если исходить из того, что нам удалось выяснить, он может считать себя счастливчиком, если проживет еще двадцать четыре часа.

– О Боже! – Джад печально покачал головой. – Ему ведь не больше двадцати пяти. Бедняга. Но он так настаивал на поездке с вами. Все уверял, что он хочет помочь, что хочет поступать правильно...

– Если вас интересует мое мнение, то я скажу, что он совсем спятил, – сказал Сэм. – Думаю, что вся эта ситуация окончательно сбила его с толку. – Сэм обвел глазами пустую площадку. – А у вас что случилось?

– Я их не смог удержать. Видимо, то, что повлияло на электрические цепи в автобусе и в легковушках, постепенно выветрилось. Когда я попытался им объяснить, что... что...

– Что время взбрыкнуло?

– Да. Они не захотели слушать. Уехали. – Джад смотрел на Сэма и Зиту наполненными ужасом глазами. – Можете себе представить? Эти люди... они... ну как вирусы чумы... Они же чужие в том времени!

Некоторое время они молчали, а потом, не сговариваясь, пошли к скамейке, стоявшей в тени дерева.

Наконец Сэм нарушил молчание.

– Я вспомнил, как когда-то – еще ребятишками – мы сидели вокруг костра, задавая друг другу вопросы, которые вполне могли довести до психоза тех, кто попытался бы на них ответить. Например, такие: опиши своими словами, как велика бесконечность. Одним из самых любимых был вопрос: можно ли попасть в прошлое задолго до своего рождения и прихлопнуть там собственного дедушку?

– Ну как же! – сказала Зита. – Ученые придумали этому даже название. «Парадокс дедушки». В общем, большинство сходится на том, что даже если бы путешествия в прошлое были возможны, то вы туда не попали бы и дедушку не убили бы, так как, сделав это, никогда бы не родились, а поэтому не могли бы попасть в прошлое и спустить там курок. В общем, ты прав – головоломка такая, что можно запросто спятить.

Джад в полной растерянности качал головой.

– Нет, я все же должен был отыскать какой-нибудь способ их задержать.

– А что вы могли сделать? Разве что под дулом пистолета? – Сэм тихонько похлопывал себя по подбородку свернутой в трубку газетой. – А кроме того, это вообще не наша проблема. Насколько я понимаю, тут потребуется парочка грузовиков, битком набитых выдающимися учеными. Может, они и поймут, что тут произошло.

– А я считаю, что это наша проблема, – сердито ответил Джад. – Я верил, что наш долг – подержать этих людей в карантине, пока нам не удастся убедить власти в том, что такая проблема существует.

Тут вмешалась Зита:

– Что мы – люди, собравшиеся в амфитеатре, – каким-то образом оказались захваченными потоком времени?