- Благодарю за заботу. Надеюсь Сайла поможет мне с недугом и я смогу присоединиться к поискам пте...

Заканчивать фразу не было смысла: Домициан уже убежал, приказывая на ходу всем искать птенца.

Я на какое-то время даже забеспокоился, может и в самом деле выжил? Но потом вспомнил про усиление Дара в момент его смерти, и расслабился.

А ещё я чуть прибавил когда нахлебался крови мамаши или папаши...

Хм... А этот птеродактиль точно один?

Cui bono?

Кому на пользу?

Три дня мы простояли в той горной долине.

Легионеры чувствовали себя неуютно, потому что как следует окопаться не удалось на каменистой почве. А они уже привыкли, что хоть и не глубокий треугольный ров вокруг лагеря, но надо сделать.

Раскидали «чеснок», сделали «ежи» из деревянных пилумов муралис. Их с собой возят, чтобы каждый раз новые не делать

Всё это время большинство уцелевших, включая легко раненных, искали второго цыплёнка. Не нашли. Может, и в самом деле выжил и сбежал? Учитывая, как он бегал в гнезде, как-то сомневаюсь. Скорей поверю, что какие-нибудь суслики и крысы утащили трупик.

А жаренных мне Домициан отдал, опять обозвав больным ублюдком. И позволил закоптить несколько срезов мяса со взрослой твари. Её кожу очень долго снимали, в вот под ней оказалось очень нежное мяско, на которое никто кроме меня не позарился.

Я потом уговорил Лукулла попробовать. Он согласился, что обычная птица на вкус. Правда, большая часть его пропала - слишком медленно освежёвывали, кожа сохранила прочность процентов на десять-пятнадцать, так что нелегко было это сделать. Работа шла настолько медленно, что мясо успело завонять.

Я так думал. А оказалось, что тварь не совсем ещё сдохла, когда пришли меня вынимать из пасти. Её добила Сайла, забрав остатки жизни в браслет. С её помощью меня и лечила. Понимаете? Нет? Я думал, зачем Эпоне часть жизненной силы смертных? Какая польза от этого богине?

Только теперь знаю: не просто так от прочности твари осталось едва ли десятая часть. Она как раз завязана на божественные силы. Их-то и забирает себе богиня врачевания. И именно поэтому то, что остаётся этой сущности из другого мира от каждого человека каждый раз разнится. Божественная составляющая в людях неодинаковая. Именно поэтому одни пробуждаются, другие нет. Вот такой делёж. Правда, "божественный остаток", как и Сферу, можно забрать только вместе с жизнью. У них одна суть, лишь форма разная.

Сайла не сразу не призналась. Я, честно говоря, вообще не понял, чего её потянуло на откровенность. Ну, рассказала и рассказала. Мне-то что? Похвалил. Сказал, что если добрейший и щедрейший Домициан пожалует какую-нибудь часть от дракона, поделюсь с ней сувениром. Положит на видном месте и будет вспоминать в старости.

Только не поделился он. Даже скорлупу от яиц собрал всю до последней крошки. Лично в гнездо лазал и всё там осмотрел. Кстати, поступил именно так, как я и предполагал: лестницу сотворил с помощью Дара.

Сайла "смотрела" на то, как он делает ступеньки от лестницы в небо и неожиданно спросила:

- Маркус, а что значит "святая"?

Я аж приподнял голову с её колен. Да, приятно, знаете ли позлить одиноких мужиков, валяясь так посреди альпийского луга, положив голову на колени миленькой девушки. Шучу, конечно. Сайлу легионеры любят по-отечески. Да и ко мне относятся как-то своеобразно, так что нет в них ревности.

- Ты где услышала это слово? От мессиан? - я пристально начал вглядываться в её ауру. Сферы-то не вижу, а вот аура у неё обычная. Ложь в ней точно так же отражается, как и у всех.

- Да. Они меня так зовут меж собой с тех пор, как дракон мне подчинился, - не лжёт.

А мне что делать? Наказывать? Запрещать? Приказывали тут одни забыть имя Герострата. Так хорошо забыли, что даже ночью разбуди и спроси, кого нужно забыть, скажут: "Герострата!"

- А меня? - любопытно стало.

- Господином Апицием, - ну, доминусом, то есть. Я же говорил, что звания у меня нет.

Это всё моя ошибка. Захотел эксперимента над Попием Лилием, открыли ему глаза. Не исключили его из своих рядов. И при молитве у него никуда дао не девается. Зато теперь вот такие вот казусы случаются. Наверняка это он рассказал, что у Сайлы нет Сферы. А она лечит. Значит, святая.

Интересно, а есть процедура закрытия глаз? Надо бы поспрашивать. Хотя, теперь-то уж что.

- Ладно, святая Сайла. Продолжай массировать мне волосы, - приказал я строго, опять укладывая голову на колени нашей целительнице. Я сначала думал, что она энергию мне подливает, или ещё как-то Дар применяет. Но вроде нет, это просто само по себе приятно.

- Голову? - улыбнулась девушка.

- Не придирайся к словам. Делай, что делала, - проворчал я сердито, а от по Альпийской долине начало гулять эхо от звонкого девичьего смеха. Она же тоже видит по ауре мой притворство.

Спустя ещё сутки (раненых долго восстанавливали даже с помощью двух целителей) наша колонна двинулась на юг. Довольно резкий поворот, скажу я вам, особенно с учётом того, что по горам просто так бродить невозможно, дороги надо заранее продумывать. Мы же не налегке идём, у нас мулы, телеги. Карета вон, у божественного лидера имеется. Которую он у меня отобрал.

Намекает это изменение маршрута, что мы специально сюда шли. Интересно, а остальные трибуны были в курсе? Квинт Лициний Лукулл сказал, что без меня ни одного военного совета не проводилось. Возможно, на попойках что-то обсуждалось, но его самого не поставили в курс дела.

Ну и уж окончательно все сомнения развеялись, когда мы объединились с частями, отправленными с трофеями в Рим. Они ждали нас с резервом в прибрежном городе Тарцафике. Это первое крупное поселение после гористой местности. Только мы-то ходили по горам, а они воспользовались проверенным путём, настоящей дорогой. Неудивительно, что нас обогнали.

Как бы то ни было, наш путь теперь в Иллирию, что действительно логично. Точнее, уже больше пятидесяти лет там две провинции вместо одной. Разбойный край, его не тянет один наместник, разбили на два. Какое-то восстание послужило поводом. Не знаю, в чём там дело было.

Сейчас они называются Паннония и Далмация, а город, где мы снова объединились до легиона, уже как раз в Далмации, в самой северной его части. Паннония в глубине материка, граничит с Дакией.

Римляне за этот край воевали с давних времён, и только во времена первых императоров дело предков можно считать более-менее законченным.

Земли здесь очень плодородные, но местные это ценят мало. Их основной род деятельности - грабёж. Пиратский край. Адриатическое море довольно узкое, два раза вёслами махнул - и уже Италия.

Тут словосочетание «иллирийские пираты» - это вообще нарицательное выражение, потому никто и не придаёт особого значения этому разделению на две провинции помельче, так и зовут разбойный край Иллирией. Тех кто на земле живут более-менее присмирили, заставили производить провиант, образовали латифундии на манер италийских. А вот с пиратами трудновато до сих пор.

Слишком уж побережье изрезанное, многочисленные острова дают хорошие шансы скрыться маленьким флотилиям и одиночным кораблям. Особенно если они знают каждую скалу, торчащую из воды, а ты в этих краях впервые.

В этом мире, кстати, Спартак договаривался о перевозке не с киликийскими пиратами, а с иллирийскими, но эпизод такой был. И кончился так же. Правда, иллирийцы беглых рабов не обманывали, по крайней мере, так считается. Их флот Красса потопил.

Понятно, что масштаб теперь не тот, каким был лет триста назад, во времена царицы Теуты, но и сказать, что тут только мирные рыбаки и торговцы, никто не осмелится. В Риме ходят слухи, что местные префекты и преторы и прочие ректоры не просто не борются с ними, а чуть ли не владеют этими маленькими флотилиями.