Театр тот еще.

— В квартиру зайди, актриса, — зову без особого энтузиазма.

— Ой, правда? Спасибо тебе огромное! — вскакивает и несется ко мне, громко цокая каблуками.

Захлопываю дверь, зеваю.

— Капец, ты мой спаситель! — снимает полушубок, отправляет его на вешалку. Садится на пуфик и закидывает ногу на ногу для того, чтобы расстегнуть молнию на высоких сапогах. — Клянусь, я уже на вокзал собиралась ехать.

Ну-ну… Прям вижу ее там. Посреди колоритного местного контингента.

— А потом вспомнила о тебе. Жутко неудобно было тревожить посреди ночи…

— Но ты все-таки решила это сделать, — недовольно заканчиваю я за нее.

— Прости… Уже спал, да? — лепечет извиняющимся тоном. — Ты на звонки не отвечал, остался только один вариант — приехать. Заела сволочь! Не поможешь? — дергает собачку вверх.

— Сама разбирайся. Сегодня моя доброта итак не знает границ.

Оставляю ее в прихожей одну.

Пусть хоть спит в них.

— У тебя так просторно, — восхищенно произносит она, минуту спустя появившись на кухне. — А почему елочки нет? Скоро ж праздник!

— Не галди. Голова раскалывается.

Скоро ж праздник…

Кому праздник, а кому петля на шее.

Беру стакан и наливаю себе воды.

— Такой интерьер необычный. Мрачненько, но со вкусом. А ты, кстати, Новый год с кем будешь встречать?

— С сестрой.

— В Москве? — уточняет она зачем-то.

— В Подмосковье.

На кладбище. По традиции.

— Не знала, что у тебя есть сестра. Она старше или младше?

— Можешь лечь в гостиной на диване. Белье, одеяло и подушка в нем, — сообщаю, возвращая стакан на место. — И чтоб ни звука. Ясно?

— Ты уходишь спать? — обиженно дует губы.

— Да.

— Мм… А я думала, мы еще немножко посидим вместе, — канючит, понуро опуская плечи.

— Вершинина, — мое терпение уже на пределе. — Я не нанимался тебя развлекать.

— Все-все, поняла… Считай, что меня нет.

— Ванная комната — первая дверь налево, туалет рядом. Жрачка в холодильнике. Самообслуживайся, если хочешь.

— Спасибо, но я после шести не ем.

Ну и дура.

— Мои вещи на полках в гостиной не трогать, — уходя, бросаю через плечо.

— Не буду, — слышу в ответ, когда уже направляюсь в спальню.

Потирая сонную, помятую морду, захлопываю дверь. Снимаю футболку, падаю на кровать.

Коза. Весь сон к чертям перебила…

Закрываю глаза. Сколько по времени тупо лежу, слушая собственное дыхание, вообще непонятно. Копошение в гостиной и громыхание дверьми неимоверно раздражает. Присутствие постороннего в доме — всегда дискомфорт и риск. Напрягает и нервирует. До трясучки. Только с одним человеком было иначе…

По-хорошему, надо было отправить Ингу в далекое пешее, на этих ее каблуках-костылях, но… вроде как общаемся и типа выручить один раз — не облом. Всякое бывает.

Переворачиваюсь на спину. Распахнув глаза, пялюсь в черный потолок. Долго и бесцельно.

И как теперь отключиться спрашивается. Опять колесами закидываться? Очень не хотелось бы.

Идеальную тишину нарушает звук приоткрывшейся двери.

Скребется кошара.

Врать не стану, это было ожидаемо.

— Что? — даже не смотрю в ее сторону.

— Не могу уснуть, — горестно вздыхает.

— И? Сказки на ночь я не читаю.

Люблю, когда их читают мне.

— У меня всегда так, если ночую на новом месте, — делится своими загонами. — Можно… к тебе?

— Это место тоже новое, — отзываюсь равнодушно. — Что изменится?

— С тобой, по крайней мере, не страшно!

Чувствую, как прогибается матрас.

— У тебя такая огромная кровать… Одному не скучно? — игриво мурлычет, подбираясь ко мне сбоку.

— Нет, в самый раз.

— Ну, Ян! — смеется и оставляет поцелуй на моей щеке.

Потом еще один. И еще…

Снова вынужденно открываю глаза.

— Ты мне так сильно нравишься, — шепчет она, забираясь наверх.

— С «друзьями» не сплю, ты же в курсе.

— А в порядке исключения? — ее пальцы пробегаются вниз, от шеи до живота, после чего этот маршрут повторяют и губы. — Друг-то совсем не против. Скорее только за!

Выпрямляется и медленно раздевается, расстегивая на себе рубашку, выделяющуюся в темноте ярким белым пятном…

Ловит мое запястье.

Ура!

Перехватывает инициативу. Мне хорошо известно, что такие парни, как Ян, любят доминировать. Там ведь такая энергетика сумасшедшая. Мама дорогая!

— Встань с меня.

Звучит довольно грубо, поэтому я растерянно замираю.

— Что?

— Ты меня услышала…

Наступает минутная пауза, в течение которой я соображаю, что к чему.

Он меня бортует. Бортует, блин!

— Ты серьезно? — в шоке переспрашиваю. Ну потому что НИКОГДА, НИ РАЗУ, НИКТО меня не отшивал.

— Спать пошла. Рубашку сними и верни на место. Поняла меня? — уточняет ледяным тоном.

— Поняла, — вспыхнув, бормочу, слезая с него.

Изо всех сил держу себя в руках, хотя очень хочется тупо разреветься от досады.

— Просил ведь не трогать мои вещи, — цедит вслед сквозь зубы.

— Тебе жалко дать мне рубашку на одну ночь? — зло интересуюсь я. — Она все равно испачкана краской.

Нецензурно выражается.

— Просто уйди, Вершинина.

Как от назойливой мухи отмахивается.

— Просто уйди?! — глотаю слезы, брызнувшие из глаз. — Да я тебя, может, люблю…

Хорошо, что темно. Не видит моего позора.

— Ключевое слово «может».

Порывисто тяну носом воздух.

— Дура, что ли?

— Зачем ты так… — касаюсь босыми ступнями пола.

Дико холодно становится. Во всех смыслах.

Молчит. Будто ему действительно плевать на то, что я, на минуточку полуголая, собираюсь сейчас уйти отсюда. Это как вообще? Моя самооценка делает жест рука-лицо и копает себе могилу.

— У тебя кто-то есть? Я не в твоем вкусе? Или в чем причина? — решаю спросить напрямую.

Иногда лучше не ходить вокруг да около. Правда-матка существенно облегчает решение многих жизненных задач.

— Хочу видеть под собой и на себе конкретного человека. Такое объяснение устроит? — осведомляет сухо.

Вот это новости. У меня челюсть отвисает.

— Устроит. Спасибо, что пояснил.

— На здоровье. А теперь оставь меня одного и дай уже наконец поспать, — недовольно копошится в этой своей огромной постели.

Сволочь кучерявая!

Капризно топнув ногой, выхожу из его комнаты. Хлопаю дверью на прощание. Да так громко, что стекло едва не вылетает.

Матерится.

Забираюсь под одеяло и, прикусив край подушки, беззвучно реву от обиды.

Не ну как так? Меня, Ингу Вершинину, отвергли! Да я же, блин, королева! Фактически Мисс Ростов! У меня идеальная внешность, острый ум и вообще куча достоинств. Да любой был бы счастлив, окажись на его месте!

Зажмуриваюсь до белых точек, скачущих перед глазами. В голове назойливым эхом звучат его слова: «хочу видеть под собой и на себе конкретного человека». Разузнать бы КТО этот человек, чтобы, так сказать, здраво оценить соперницу. Сдаваться точно не в моем духе. Я-то хочу его, а не кого-то другого. Очень хочу…

«А он тебя нет», — язвительно подмечает противный внутренний голос.

Ничего… Будет и на нашей улице праздник.

Утро практически бессонной субботы начинается для меня рано. Кое-как встаю по десятому будильнику и, пока Ян спит, привожу себя в порядок. Умываю лицо и чищу зубы своей щеткой, которую предусмотрительно взяла с собой.

Изначально планировалась, что я оставлю ее тут.

Хм, так и сделаю! Типа случайно забыла.

Любуюсь своим отражением.

Все шло по плану. Поведала байку про общагу. Разжалобила. Попала в квартиру. В постель.

Ну вот что ему не так?

Кручусь перед зеркалом.