Врач. Грустный, уставший мужчина. Из его образа запомнилась только лысина и полный сочувствия голос. И слова.

"Сынок. Ты один. Из твоего города больше не выжил никто".

Я плакал. Долго не мог поверить. А потом посмотрел хроники.

Они называли себя радикальной группой "Освободителей". Что именно они пытались освободить или доказать, я уже не помню. Или этого просто не было в статье. Они захватили космическую станцию на орбите моего родного мира. Начинили ее экспериментальным вирусным оружием. И скину ее с орбиты в центр города.

Врач сказал, что мое сознание заблокировало воспоминания о тех часах. Часах в аду. Я смотрел хроники с широко открытыми глазами. Биооружие, мгновенно разлетевшееся по городу, заставляло людей буквально гнить заживо. В считанные часы умерло девяносто процентов населения города. Власти ввели карантин. Закрыли зону силовым куполом. После чего спешно начали искать способ борьбы с вирусом. Спустя сутки лекарство было найдено. Но было поздно. Из всего города в живых остался только один мальчик, имевший небольшое отклонение в генах. Вирус меня не тронул.

Государство назначило мне пособие. Довольно немаленькое, насколько помню. Об этом мне сообщил дядя в костюме и с боевыми оптическими имплантами вместо глаз. Он же сказал, что "Освободителей" они уже нашли. И больше никто и никогда о них не услышит.

Помню его выгнувшиеся брови, когда я спросил, как мне стать таким же. Охотником на подобных "Освободителям". Он долго меня разглядывал холодными стеклами оптики. После чего хмыкнул и дал визитку. Сказал позвонить ему через три дня, если я не передумаю.

Я не передумал.

Учебка спецслужб. Закрытая система, которой нет ни на одной звездной карте. Десять лет тренировок, стажировок и учебных операций. Только после этого бесконечного кошмара меня выпустили на оперативный простор. И то первые несколько лет я работал в связке со своим куратором. Ее лицо почти стерлось из памяти. Из всего образа остались только ее невысокая точеная фигурка и маленький шрам над левой бровью, который я любил целовать.

Она всегда говорила, что оперативники должны умирать только на заданиях. А сама тихо скончалась в постели. Помню, как вышел на кухню за кофе. Вернулся уже к трупу. Врачи сказали, смерть была естественной. Человечество уже давно отодвинуло среднюю продолжительность жизни на три-четыре сотни лет. Вечная молодость. Доступная пластика. Но вот со стареющим мозгом никто так ничего сделать и не смог. В какой-то момент тот просто отказывал и человек тихо умирал...

Годы шли незаметно. Задания, напарники и начальники сменяли друг друга. Росло и мое звание. Но от ухода с оперативных должностей я упорно отказывался. Не ради штабной работы я пришел к ним.

В какой-то момент у меня появился свой корабль. Мне начали приписывать стажеров. Я не помню, каким именно по счету стажером она у меня была. Зато прекрасно помню ее первое появление.

Она вошла в кабинет шефа, у которого мы сидели, вспоминая былое и распивая небольшую фляжку коньяка. Высокая девушка с шикарной фигурой, одетая в обтягивающий черный комбез. Длинные черные волосы мягкой волной спускались на спину и огромную грудь. А левую половину лица покрывал безобразный шрам от ожога.

Анита Грейс.

Холодная красавица, упрямо не желавшая сводить с лица страшный шрам. Почему она так поступала, я никогда не интересовался. А она не рассказывала. Первые месяцы мы были просто коллегами. Потом стали друзьями. А потом...

Я добился ее постоянного назначения на свой корабль. Не скажу, что наша жизнь была счастлива и безмятежна. Всего хватало. И слез, и горя, и крови. Но ссор между нами не было никогда. Слишком хорошо мы друг друга понимали.

А потом началась война. Эту расу назвали фейраф. Молодая, агрессивная и очень жизнеспособная. Война шла долгих десять лет. Мы с Анитой теряли друзей, знакомых, подчиненных и начальников. Мы потеряли свой кораблик. Много раз ходили по тонкой грани между жизнью и смертью. Мы видели гибель миров и звезд...

Но мы выжили.

Заслуженный отдых двух героев невидимого фронта. Мы наслаждались покоем, тишиной и друг другом.

Я пережил многое. Многое видел и знал. Я мог бы рассказать сотни разных историй из своей жизни. И я погиб на следующем после отпуска задании. Глупо. Просто. Но смерть редко выглядит чем-то героическим. Смерть редко приход, когда ее ждут. Я прожил слишком долго. А оперативники должны умирать на заданиях...

Кто я?

Удар хвостом. Набросится. Порвать. Поглотить. Стать сильней. Быстрей. Умней.

Долгие циклы. Я жил. Я поглощал. Я рос. Я эволюционировал.

Зеленые заросли. Потом желтая трава. Потом черная вода. Я приспосабливался. Я пожирал.

Яркий свет в глаза. Боль в теле. Темнота...

Я очнулся. Странные создания. Слабые. Вкусно пахнут. Что-то рычат. Это даже рыком не назвать. Смешные.

Странные штуки воткнулись мне под шкуру. Меня режут. Меня колют. Рычу. Шиплю. Пытаюсь вырваться. Связан.

Больно... Больно... Больно...

Очнулся. Лапы свободны. Вокруг странно пахнет. Странная земля. Твердая. Скользкая. Слишком ровная. Запах двуногих. Их странное рычание. Они там. На другой стороне странной пещеры. Я голоден.

Рывок. Спрятаться. Затаиться. Какая-то дыра. Туда. Сижу. Жду. Они разделились. Ищут меня. Тут много всяких странных штук. Больших и маленьких.

Один из двуногих проходит мимо меня. Выскальзываю из укрытия у него за спиной. В его передних лапах какая-то штука. У него крепкая наружная шкура. Но внутри он все такой же. Слабый. Медленный. Сочный...

Удар когтей. Вскрываю спину его шкуре. Он визжит. Зовет остальных. Поздно. Отгрызаю кусок. Глотаю. Вкусно. Слишком вкусно. Еще. Поглотить. Пожрать. В голову хлынуло знание. Это люди. Они меня поймали. Для чего-то. Кто-то из них устроил... какую-то штуку. Сделал плохо остальным. Выпустил меня. Теперь меня хотят снова поймать.

Еда сама идет в лапы.

Что-то кольнуло в лапу. Больно. Меня заметили. Меня ранили. Это... оружие. Оно опасно. Кусает издалека.

Убегаю. Скрываюсь. Затаиваюсь. Жду. Они ищут. Я подлавливаю по одному. Убиваю. Поглощаю. Они слабые. Но умные. Я умнею. Развиваюсь.

Это станция. Космическая. Что такое космос? Не понимаю. Но он не съедобен.

Я поймал всех. Самцов. Самок. Детенышей. Пожирание. Эволюция. Мало. Нужно больше. Людей много. Мне хватит. Нужно добраться до их... планет? Как? Они летают на этих... кораблях. Я не могу. Не умею. Еще не умею. Но они сами прилетят. Когда-нибудь. Просто включить этот... сигнал... бедствия? И уснуть. А они прилетят. Когда-нибудь. Я буду ждать...

Дождался. Корабль. Я голоден. Но я умен. Уже умен. Их мало. Они боятся. Что узнали и боятся. Спешат улететь. Правильно. Спешите. Я уже на вашем корабле. Я затаился. Я жду. Я умею ждать.

Мы прибыли. Другая станция. Больше той. Намного больше. На ней много еды. Не только люди. Другие. Станция... жилая?

Не важно. Я начал охоту...

Сначала они ничего не понимали. А когда поняли, было уже поздно. Я пожрал многих. Я стал умен. Слишком умен. Я умею управлять их... машинами? Я умею взламывать... компьютеры? Они ничего не смогли сделать. Слишком слабы. Слишком глупы. Слишком... зависимы. Друг от друга. От окружения. От... эмоций.

Я пожрал всех. Пожрал саму их суть. Их знания. Их силу. Их секреты и желания. Отбросил лишнее.

Никого на станции. Вывел корабль в космос. Ввел курс на следующую цель. Планету...

Сколько прошло времени? Не важно. Для меня - не важно. Я прибыл на планету. Я пожрал всех людей. Всех животных. Все растения. А после и суть самой планеты. Я стал планетой. И отправился дальше...

Я пожрал все. Станции, флотилии, астероиды, планеты, луны... звезды.

Вокруг лишь пустота. Эта галактика - это я. Я - это галактика. Где-то там есть еще галактики. Они далеко. Но я могу добраться и до них.

Передо мной появилась крупица. Маленькая самка одной из сожранных мною рас. Я... удивился? Ее просто не может здесь быть. Я попытался ее съесть. Не смог. Любая часть тела, касавшаяся ее, тут же исчезала. Растворялась. Распылялась.