Остановившись рядом с братом, он соскочил с коня и бросил Урласу поводья.

— Позаботься о нем.

Тот удивленно повел бровью, задав немой вопрос.

— А я на охоту, — голос Олиха стал тише и глуше. — Наша кошечка выбралась из клетки.

— Не может этого быть, — вскинулся Урлас и уставился на сундук.

— Не сомневайся.

— Тебя ждать?

— А ты меня дождался? — не удержался Олих и похлопав брата по колену, не спеша двинулся прочь. — Ну конечно, ждать. Но не скоро. Дам ка я ей немного форы.

Тяжело было Урласу признать, что девчонка уже во второй раз ускользает из его рук. Непонятная доселе ревность зашевелилась в его груди. Загнав это чувство подальше, он передал поводья черного скакуна слуге, а сам вонзил шпоры в бока своего коня. За считанные секунды он оказался возле телеги, на которой ехала так и не проснувшаяся до конца орка.

— Открой сундук! — рявкнул он.

— Но хозяин, Вики венценосная. Так нельзя! — орка пыталась сопротивляться, но была бесцеремонно сброшена на пыльную дорогу.

Открыв крышку, Урлис запустил свою руку в сундук, брезгливо при этом морщась. Так ничего ценного и не найдя в нем, сбросил, яростно взревев, сундук на землю.

Едкий смех братца заставил его побагроветь. В этот день спинам орков и быков, тащивших повозки, пришлось не сладко.

Сидевшая в пыли Вики, наконец-то очухалась ото сна. Сначала она обиженно смотрела на Урласа. А затем, не увидев своей подруги в сундуке, странный огонек зажегся в ее желтых глазах. Она медленно перевела взгляд на Олиха, скрывшегося в этот момент в густых зарослях на опушке леса.

Она не спеша встала. Если кто-нибудь сейчас обратил на нее свое внимание, то был бы крайне удивлен. Выглядевшая до того глупой и нелепой в дурацких нарядах, сизокожая орка вдруг, как по мановению волшебной палочки, превратилась в опасное существо, поигрывающее тугими мышцами. Выхватив из валяющихся в пыли тряпок несколько неприметных вещей, она нырнула за ближайший куст.

Достигнув леса, я остановилась, прижавшись что есть сил к стволу первого же дерева. Кровь молотом стучала в ушах, сердечко трепыхалось, словно птица в силках. Приказав себе успокоиться, я с трудом справилась со своими эмоциями. Прислушалась. Кажется, погони нет.

Расслабляться рано. Слишком близко от меня находится обоз. Но голоса погонщиков звучат все тише. Все дальше раздается бряцанье телег.

И вот вскоре в лесу воцарилась тишина. Я стояла, не шелохнувшись, и сама себе не верила. Неужели у меня почудилось? И я свободна? Свобода!

Где-то в кроне деревьев раздался щебет птицы. Угухнул филин. Треснул сучок, заставив меня вздрогнуть. Заяц. Всего лишь маленький серый заяц проскакал мимо меня, даже не обратив на меня внимания. Я всегда чувствовала себя в лесу, как у себя дома. Меня не боялись ни звери, ни птицы. Меня никогда не укусит змея, никогда не ужалит ядовитый плющ. Комары будут поедом есть того, кто находится рядом, но на меня даже не сядут. И так было с самого детства. Ведь не даром моя мама была лесной мавкой.

Мне не довелось вдоволь познать ее любви и ласки. Однажды, когда мне было три годика, она попросту исчезла.

Я не помню, сколько времени я бродила одна по лесу и звала ее. Но однажды на моем пути встретилась старуха, которая подозвала меня к себе. Она знала меня, мою маму, она была моей бабушкой.

Она меня и вырастила, обучила ведьминским секретам, научила разговаривать с травами и животными. Мне давалось это легко. Это знание и дар были в моей крови. Их нужно было только разбудить. Что и сделала моя бабушка.

Она же рассказывала мне, крошечной Велме, сказки. Пела песни. Научила зажигать огоньки и превращать их в бабочек. А когда пришло ее время, умирая, поведала мне о том, что у меня есть сестра. И даже подсказала, как ее искать.

Тамари. Мою сестру звали Тамари. Все то время, пока я ее искала, я представляла себе, что скажу ей. Как мне не хватало мамы, которая отдала ей, моей сестре, всю свою любовь и ласку. И совершенно ничего не дала мне. Как я была одинока. Я все ей скажу и уйду. Вычеркну из своей жизни их обеих.

Но получилось совершенно по-другому. Жизнь распорядилась совершенно иначе.

Я нашла свою сестру. Нежная, светлая, как колосок пшеницы. Голубоглазая. В то время, как у меня глаза светились изумрудным цветом, щедро подаренным мне лесом. Она была робкой, почти не одарена магическим даром.

И она была одна. Совершенно одна. Так же, как и я, она не знала своей матери. Мама сбежала из ее жизни в младенчестве, оставив ее на попечении деспота-отца. Затем была отдана в жены не меньшему деспоту.

Увы, такова была участь многих женщин в нашем мире. Конечно, не всех. Но очень многих. Моя Тамари была слаба и несчастна. Дочери одной мамы, мы были такие разные! Когда я ее нашла, она была беременна от нелюбимого существа. Я поселилась неподалеку от нее. Сначала присматривалась к ней, узнала о ее жизни. Жалела. Сочувствовала. А потом и полюбила. Я заменила ей маму, которую она никогда не знала. Но так и не решилась сказать ей, что мы сестры.

Я собиралась. Но не успела.

Когда мы поняли, что ее жизни угрожает смертельная опасность, мы решили бежать в другой, более приветливый мир. Я достала амулет, который может открыть портал в тот мир. Я представляла себе, как устроив нашу новую жизнь в новом мире, я признаюсь ей, что она моя сестра. Как будет она рада этой новости. Как будем мы счастливы. Как будем вместе растить ее дочь.

Но на моем пути встретился Урлас. Кулаки мои сжались от злости. Предательская слеза побежала по щеке.

Тамари успела проскочить в земной мир, где ее уже ждала ее малышка. А я не успела. Успела лишь разрушить портал, навсегда разделивший нас.

Ну и пусть! Я сильная. Я — ведьма! И зовут меня — Велма.

Хватит ныть. Пора забыть прошлое и попытаться построить новую жизнь. Я, убедившись, что меня не преследуют, пошла вглубь леса.

Здесь царили полумрак и прохлада. Огромные стволы деревьев, покрытые зеленым мхом, тянулись вверх на многие метры, не давая солнечным лучам попасть на землю. Пахло сыростью и свежестью. Мой нюх неутомимо вел меня в глубь леса, на поиски водоема. Будь то ручей, озеро или река, возле него я смогу построить себе новый дом.

Интуиция меня не обманула. Деревья внезапно расступились и я вышла на цветущую поляну. Вся поросшая буйной зеленой травой, она была усыпана яркими белыми, желтыми и голубыми цветами. С ними я познакомлюсь позже. Только сейчас я поняла, как устала от долгой дороги, неудобного сундука и нервного потрясения. Внизу текла река, ослепляя меня своими серебристыми искрами. Прохладна, быстрая, с прозрачными водами, в которых резвились яркие рыбешки. Я забралась так далеко в лес, что могла теперь совершенно никого не бояться.

С громким гиканьем, срывая на ходу с себя одежду, я понеслась вниз. Еще не успело платье упасть на землю, как я выскакиваю на камень, всего на мгновение обжегший жаром мои ступни и рыбкой ныряю с него в воду.

Я ныряла, фыркала, забиралась на тот камень и вновь ныряла. Одним словом, резвилась так, как делала это только в детстве. Умаявшись, я выбралась на берег и залезла на нагревшийся от солнца большой валун. Легла на нем, подставляя солнцу бока, живот, затем спину.

Удобно устроившись, лежа на животе, расправила копну своих волос, растрепала их. Чтобы они просохли на солнце. Вокруг меня порхали бабочки. У меня всегда была к ним слабость. И они отвечали мне взаимностью.

Свесив руку с камня, набрала в ладонь темных ягод, зревших у его подножия. Раздавливая языком каждую ягодку, жмурилась от удовольствия. Я представляю, какими синими будут от тех ягод мои язык и губы. Да плевать! Ни одного человеческого существа вокруг. Было бы кого стесняться.

Уставшая, разморенная на горячем камне и согреваемая ласковыми лучами солнца, я задремала.

А почему бы и нет? Постройкой нового жилища можно и позже заняться.