— Ребенок — для меня не помеха. Я готов принять его, лишь бы ты была счастлива.

Роман Степанов своим заявлением не просто меня удивил, а шокировал.

Я не могла вообразить, что он способен принять ребенка от другого мужчины. Причем от Исаева, к которому испытывал глубокую неприязнь.

Вечное соперничество во всем делало этих двух мужчин противниками, а не союзниками, идущими наперекор обстоятельствам, вынуждающим людей, которые работают в одной компании, быть за одно.

Андрей Исаев добился определенных высот в компании, Степанов же ему уступал. На один-единственный шаг постоянно оказывался позади.

Так, в случае со мной. Хоть Андрею пришлось пойти на хитрость, но у него получилось добиться того, чего не удалось Степанову — сделать меня своей женой.

Возможно ли, что у Романа попросту возникло желание утереть нос Андрею, у которого он и хочет меня увести? Ранее Степанов уже пытался ухаживать за мной, но ему пришлось все же отступить. Повернет ли назад сейчас? Вижу, Рома настроен серьезно, но надолго ли?

Правда, о чем я думаю? Не все ли равно?

Я давно для себя решила, что ни Исаев, ни Степанов не являются героями моего романа. Эти люди готовы перегрызть кому угодно горло, лишь бы выхватить из рук другого человека ветвь первенства. Им любые методы хороши. Они стремятся отвоевать победу, и неважно по какую сторону баррикад будут стоять сами.

Я же предпочитаю спокойно работать, без войны с кем-либо, и мирными путями решать какие-либо вопросы. Следовательно, напрашивается вывод: жаждущие сражений и пацифисты сосуществовать не могут.

Что касается темы развода с Исаевым, то я пока не хочу это обсуждать ни с кем. Тем более с Романом. Никто не должен знать, как собираюсь поступить со своим мужем. Конечно, увиденное в кабинете Андрея, безусловно, внесет изменения, но немного позже.

— Римма? Ты потеряла дар речи от моего предложения? — Подал голос Роман после затянувшегося молчания.

— Наверняка ты озвучил его, плохо подумав, поэтому предлагаю оставить разговор. Ни к чему хорошему он не приведет. — Я провела ладонью по волосам и обнаружила, что они сухие. Пора покончить с бессмыслицей и отправиться в… пока еще в мой дом, куда Исаев, возможно, не удосужился вернуться. — Единственное, что хочу в данный момент, отдохнуть. Молю, вызови наконец такси.

— Римма, давай все детально обсудим. Я серьезно готов принять твоего ребенка, заменив ему биологического отца. — Попытался достучаться до меня Роман. — Воспитаю его, как родного. Для меня это не проблема.

— Неужели не понимаешь, как устала после рабочего дня? — Разозлилась не на шутку я, повышая тон, но потом произнеся про себя считалочку, добавила более спокойно: — Благодарю тебя за помощь, но позволь дальше решать самой, что делать. Ладно?

— Не глупи! Исаев тебе вообще не сдался! Я бы ничего не говорил, если бы у вас все было великолепно, но даже сейчас не опровергла тот факт, что он портит тебе жизнь. — Не унимался Рома. Он приблизился ко мне и сел на диван по левую сторону. — Поверь, со мной все будет иначе.

— Если ты продолжишь гнуть свою линию, я и впрямь подумаю, что ты сошел с ума. — С укором посмотрела я на Рому. — Даже, если у нас с Андреем не все гладко, я все равно не переходящий приз от одного к другому. Как ты себе представляешь: только вышла замуж, потом вскоре развелась и тут же обзавелась новым супругом, который работает со мной, причем на одном этаже и в том же зале.

— Тебя смущает, что мы вместе работаем? — Спросил Рома.

— Меня смущает все о чем ты говоришь. Уверена, ты не осознаешь серьезность ситуации, предлагая заменить собой Исаева. Я — не игрушка, и ребенок тоже. Нельзя вот так просто играться жизнями. — Старалась убедить Рому в абсурдности его затеи. — Не нужно собой жертвовать ради моего якобы спасения от кровожадного варвара.

— Зря ты столь категорично воспринимаешь мои слова. Я неоднократно обдумывал варианты, как бы мы могли быть с тобой вместе. Хоть убей, не вижу веской причины, препятствующей нашему союзу. — Произнес Рома.

Я тяжко вздохнула, глядя на мужчину, отчаянно пытающегося убедить меня в правильности его рассуждений. Очевидно, он не понимает, отчего отказываю ему, и думает, я ерепенюсь. Придется сказать напрямую.

— Ранее мы разговаривали по поводу наших с тобой отношений. Я говорила, что не смогу ответить тебе взаимностью. — Произнесла я, встречаясь с взглядом Ромы. — С тех пор ничего не поменялось. Прости. Когда ты рядом, сердце молчит.

Рома замолчал на некоторое время, обдумывая сказанное. Я видела, как выражение его лица меняется. Похоже, опять придумывает какой-нибудь план, чтобы уговорить меня.

— Главное, что я тебя люблю. Моей любви хватит на нас двоих. — Рома сказал слова, чем вызвал у меня ступор. — Я чувствую, ты мне нужна и больше никто. В этот раз дай мне шанс проявить себя и ты не разочаруешься. Со временем сумеешь полюбить меня.

— Рома, нет! Хватит! Не мучай меня! — Я не выдержала и вскочила с дивана, гневно уставившись на мужчину. — В данный момент делаешь все, чтобы я отвернулась от тебя. Попросила же вызвать такси, а ты битый час упрашиваешь рассмотреть твою кандидатуру в качестве моего возлюбленного, хотя я уже ответ дала, и он отрицательный. — Перейдя на официальный тон сказала: — Господин Степанов, придется вам принять мой отказ. Другого варианта у меня не припасено. Обсуждать дальше не имеет смысла.

Рома неотрывно смотрел на меня, и я не отвела взгляд, тем самым показывая правдивость сказанного. Играть на чьих-либо чувствах не желала, да и шутить на такие темы тоже верх глупости.

Надеюсь, больше подобных разговоров с Романом не будет. Устала объяснять те вещи, которые останутся неизменными. Ну, не тянет меня к человеку и все. К тому же, он себе напридумал всякого и сам в это поверил. О какой-то любви заговорил. Сомневаюсь, что Рома именно ее ко мне испытывает.

Пока мысленно вела сама с собой диалог, Рома поднялся с дивана и навис надо мной, но не произнес ни слова, только всматривался, будто пытался влезть мне в голову. Однако ничего нового бы не узнал. Я открыла правду.

Рома предпочел применить еще один способ уговора. Он склонился и потянулся к моим губам, чтобы поцеловать, но я недолго мешкая, повернула голову, и уста мужчины прикоснулись к щеке.

Я ощутила, как Рома замер, но потом активизировался и решил довольствоваться малым, начав целовать доступный участок. Затем это ему показалось недостаточно, и он зарылся одной рукой мне в волосы, отодвигая их и открывая шею, чтобы мгновением спустя впиться туда губами.

Я ахнула от фривольных действий постороннего мужчины. Степанов был моим начальником, не более, а тут перешел границы дозволенного, чем особенно меня испугал и возмутил одновременно.

— Рома, прекрати сейчас же! — Грозно проговорила я, словно была его начальницей. — Немедленно.

— Звучит, очень убедительно. Я даже поверил, что нахожусь под твоим началом. Что ж, готов поиграть с тобой в ролевые игры прямо здесь и сейчас. — Рассмеялся Роман, забавляясь ситуации, которая меня никак не веселила. — Но давай все-таки твои приказы будем обговаривать, думаю, какие-то из них я не захочу выполнять. Как например, тот, что обязывает меня остановиться.

Я уперлась руками в грудь мужчины и толкнула его, а он лишь посмеялся над моей слабой попыткой вырваться, и обняв за талию, притянул к себе.

— Ну-ну, так уж мои прикосновения тебе не нравятся. — Улыбаясь проговорил Рома, продолжая меня обнимать.

— Никому не понравятся то, что навязано против воли! Отпусти. Кроме неприятных чувств к тебе иного не испытываю. — Сказала я, став отчаянно вырываться, заставляя потешаться над собой Степанову, который и глазом не моргнул, когда трепеталась в его объятиях, как птица в клетке.

Истратив все свои силы, вынуждена была остановиться. Издав протяжный вздох от бессилия, я склонила голову и произнесла:

— Я больше не могу бороться с тобой. Делай, что хочешь. Но запомни, если с моим ребенком что-нибудь случится, я никогда тебе не прощу.