«Ты можешь сказать мне, в чем дело, Бруно? Это не связано с убийством того араба, не так ли?»

«Это всего лишь догадка, Фрэнк, но мы расследуем способ попадания некоторых наркотиков в этот район, вот и все. Двадцать минут».

Держа в руках документы Франка, Бруно подумал, что ему лучше завязать еще один незакрепленный узел, и поехал через город к гаражу Леспинасса на главной дороге в Бержерак. Это была заправочная станция Total, немного дороже, чем бензин в супермаркете, но хорошо расположенная для торговли туристами, и именно там Жаклин заправляла свою машину. Сестра Леспинасса управляла насосами, в то время как он, его сын и двоюродный брат с удовольствием возились с двигателями, коробками передач и кузовами в огромном ангаре своего гаража. Леспинассу нравились все машины, но он любил старые Citroen, начиная с модели 1940-х годов Sept с широкими подножками и дверцами, которые открывались вперед для скромных, но исправных Deux — Chevaux и красавиц 60-х годов, которые были известны как великолепные богини — аэродинамические модели под названием DS, которое при произнесении вслух звучало как французское слово, обозначающее богиню — d'esse.

Как всегда, он нашел Леспинасса под машиной, тот грыз спичку и что-то напевал себе под нос. Он позвал, и пухлый, жизнерадостный мужчина выкатился на небольшой доске, на которой он лежал, и откатился навстречу Бруно, подставив свое предплечье для рукопожатия, вместо того чтобы мазать ладонь Бруно маслом.

«Мы видели тебя в газете, — сказал Леспинасс». И по телевизору. Ты теперь настоящая знаменитость, Бруно. Все говорят, что ты отлично справился с этими ублюдками».

«Я здесь по полицейскому делу, Жан-Луи, по поводу одного из клиентов вашей кредитной карты. Мне нужно посмотреть ваши отчеты о продажах топлива за одиннадцатое мая».

«Одиннадцатого? У Кати тогда был выходной, так что мальчик должен был заправлять насосы». Он оглянулся на гараж и свистнул, и оттуда вышел юный Эдуард, весело махая рукой. Он был точной копией своего отца, если бы не полный набор зубов. Сейчас мальчику было восемнадцать, но он знал Бруно с тех пор, как тот впервые научился играть в регби, поэтому подошел и расцеловал Бруно в обе щеки.

«Вы все еще записываете регистрационные номера на бланках кредитных карт?» Спросил Бруно.

«Всегда, за исключением местных жителей, которых мы знаем», — сказал Эдуард.

Бруно дал ему номер машины Жаклин, и Эдуард пролистал досье до нужного дня.

«Вот мы и на месте», — сказал он. «Тридцать два евро шестьдесят сантимов в одиннадцать сорок утра. Carte Bleu. Я помню ее, она была настоящей красавицей. Блондинки. Однако, когда она вернулась, с ней была куча парней.»

«Она вернулась?»

«Да, после обеда, в одном из тех больших фургонов с группой голландцев. Я заправил их. Вот они, восемьдесят евро ровно в два сорок пополудни, оплачены картой Visa, и вот регистрационный номер, — сказал Эдуард. Бруно проверил свой собственный список. Это был один из номеров, указанных на территории лагеря.

«И в то же время их было двое на мотоциклах, и я тоже заправил их», — продолжил Эдуард. «Они, должно быть, заплатили наличными. Я помню, как спрашивал себя, что такая милая французская девушка делала с кучей иностранцев.

Они были крутыми на вид парнями. Я видел ее с ними на заднем сиденье фургона, когда парень, который платил, открыл заднюю дверь, чтобы взять свою куртку с бумажником. Я не думаю, что мы видели их снова, и я бы запомнил, если бы мы увидели ее».

«Если бы вы не бросили играть в теннис, вы могли бы встретиться с ней на турнире в прошлом году. Она приехала и играла в клубе».

«Ну, это был либо теннис, либо регби, так что, возможно, я сделал неправильный выбор», — сказал Эдуард. «Но вы меня знаете, я всегда лучше играл в регби, и мне нравятся ребята в команде».

Бруно вышел из гаража, испытывая немалую гордость за себя, и направился прямо к Изабель в ее временный офис над туристическим бюро. Стараясь не показать, что чувствует себя древним воином, вернувшимся с поля боя с трофеями, он направился прямо к ее столу, положил на него три тонкие папки и объявил: «Новые улики».

Изабель, одетая в темные брюки и белую рубашку мужского покроя, задумчиво сидела за своим столом с карандашом в руке и в наушниках. Сначала она выглядела пораженной, увидев его, а затем обрадованной. Она сняла наушники и выключила маленький аппарат, который Бруно не смог идентифицировать, затем встала и поцеловала его в знак приветствия.

«Извините», — сказала она. «Я слушала запись последнего раунда допроса. Джей-Джей отправил ее мне по электронной почте. Вы сказали, что появились новые улики?»

«Во-первых, я опознал пропавшую фотографию», — сказал он, стараясь говорить как можно более обыденно, а не напыщенно. «Это команда под названием les Oraniens, которая выиграла трофей Лиги Магриба в Марселе в 1940 году. Их тренировал профессиональный игрок по имени Джулио Вилланова. К этому вечеру у нас должен быть полный список команды, благодаря этому человеку, историку спорта, который написал об этом диссертацию. Вот мои заметки и его номер телефона». Он достал одну из папок, которые принес с собой.

«Во-вторых, я проследил за передвижениями Жаклин в указанный день». Он ткнул пальцем в следующий файл, в котором содержался список голландских имен и номеров кредитных карт, а также ксерокопия книги посетителей кемпинга с регистрационным номером Жаклин. В нем также содержались номера транспортных средств, которые покинули территорию лагеря, пока там находилась машина Жаклин.

«В-третьих, мы можем поместить Жаклин в компанию приезжих голландских мальчиков почти на все время, пока, как мы думаем, было совершено убийство. В этом третьем файле есть фотокопии кредитной карты, которую они использовали для покупки дизельного топлива, и имя очевидца, который видел ее с ними и который ранее видел, как она заправляла свою машину».

Изабель налила ему немного своего кофе, прежде чем вернуться к своему столу и просмотреть папки, которые принес Бруно. «Так почему же она не объяснила нам, что просто навещала каких-то голландских мальчиков в лагере?» — спросила она.

«Именно мой вопрос. И вы знаете, вы подумали, что это может быть связано с наркотиками, и она испугалась своих поставщиков, если заговорит? Ну, голландцы производят большую часть таблеток экстази, и группа голландцев останавливалась в кемпинге, когда она приехала. Они приехали на машинах, кемперах и велосипедах, в основном для участия в мотокроссе, но остались — неплохое прикрытие для распространения наркотиков. У меня здесь список имен, некоторые из них с номерами кредитных карт, и я подумал, что вы, возможно, захотите посмотреть, известен ли кто-нибудь из них вашим голландским коллегам или любому из агентств по сотрудничеству с Европолом».

«Это хорошая работа, но мы должны иметь дело с убийством, Бруно, а не с очередной наркобизнесом», — сказала она. «Наш элегантный молодой месье Тавернье, похоже, в основном заинтересован в обвинениях в торговле наркотиками как способе оказать давление на Жаклин и продолжать ее задерживать. Это и политика, дискредитирующая парней из Национального фронта».