Я была настолько потрясена таким поворотом событий, что мне понадобилось мгновение-другое на осознание того, что, собственно, происходит. Несмотря на хлынувшую из носа кровь, Ник весьма успешно отбил атаку, нанеся хулиганкам несколько крепких ударов, чего они, похоже, не ожидали… Но тут появилась третья женщина.

Я как раз успела схватить тяжелую малярную кисть, стоявшую у стены, чтобы использовать ее как оружие, но тут заметила и других людей, приближавшихся к нам из дальнего конца коридора.

Только тогда мне наконец пришло в голову, что нужно позвать на помощь, но было уже слишком поздно. Двое мужчин, спешивших к нам, сунули руки во внутренние карманы пиджаков, и по их лицам я отлично поняла, что последует дальше.

Заорав от страха, я сумела привлечь внимание женщин к опасности, и они тут же бросили Ника и метнулись вперед по коридору, чтобы остановить мужчин до того, как полетят пули.

– Бежим! – Я дернула Ника за руку. – Это наш шанс!

Схватив те сумки, до которых смогла дотянуться, я выскочила на пожарную лестницу. Через секунду мы уже выбежали через заднюю дверь в сад отеля.

– Сюда, – сказал Ник.

В темноте я видела лишь силуэт Ника, бежавшего впереди меня по мокрой от росы траве. Нырнув под проволочную изгородь, мы продолжили бегство через бугристый сырой луг, где топтались молчаливые овцы, пока наконец не добрались до узкой гравийной дороги и какой-то машины, стоявшей под навесом сарая для садовых инструментов.

– Нет! – воскликнула я, когда Ник открыл передо мной дверцу с пассажирской стороны. – Я поведу. А ты лучше займись своим носом.

Мы больше не обменялись ни словом, пока не добрались до автострады. Я была слишком занята, то и дело проверяя, не гонится ли кто-нибудь за нами, а Ник как можно дальше откинулся на спинку сиденья в попытке остановить кровотечение.

– Что, сломан? – спросила я наконец.

Ник рыкнул:

– Ну этот носище сломать не так-то просто. Но что, черт возьми, там произошло?!

– Этот же самый вопрос я задаю себе дважды в день, – ответила я. – Думаю, мы умудрились попасть под перекрестный огонь. Какие-то придурки Резника из Женевы ездили за мной в «мерседесе», и я совершенно уверена, что те три милые леди были амазонками. Что ты думаешь?

Ник застонал, хотя, возможно, собирался хихикнуть.

– Ну, ты ведь меня предупреждала, чтобы я не злил твоих сестер-амазонок, так что… – Открыв бардачок, он взял оттуда что-то и протянул мне. – Вот твой новый паспорт. Нам придется на какое-то время затаиться. Тебя теперь зовут Артемида Панагополус. Думаю, нам лучше стать греками. Ты знаешь греческий. А я буду твоим слабоумным мужем. Как насчет того, чтобы устроиться в каком-нибудь бунгало на берегу маленького симпатичного острова и уже оттуда послать поздравления моему боссу?

Если бы мне не нужно было следить за дорогой, я наверняка схватила бы Ника за воротник и попыталась придушить.

– Я думала, ты бросил свою работу. Ты ведь говорил, что аль-Акраб не знает, где ты находишься…

– Не знает. Но я все равно работаю на него. – Ник бросил на меня неуверенный взгляд. – Но если тебя это утешит, так меня едва не выгнали за то, что я украл «Историю амазонок»…

– Вот как? – Я почувствовала, что мое настроение слегка улучшилось от такого поворота событий. – Но если этот твой аль-Акраб не приказывал тебе украсть манускрипт…. Тогда зачем ты это сделал?

Ник вздохнул:

– Видишь ли, судя по всему, Резнику достался манускрипт, украденный из маленького архива в Румынии. За кражу арестовали одного из сторожей.

– Но ты ведь не поэтому его стащил?

– Ну ладно… – Ник немного приподнял спинку сиденья. – Случилось вот что: у меня был строжайший приказ не появляться на вечеринке у Резника, но я не смог устоять перед искушением еще раз тебя увидеть. Однако до того, как я нашел там тебя, меня отвлекла какая-то женщина в костюме кошки, она смотрела на меня так, словно мы были знакомы, а потом сбежала с кем-то в костюме мыши…

– Погоди-ка минутку… – Я попыталась вспомнить ту весьма враждебно настроенную «кошку», с которой столкнулась в дамской комнате в доме Резника. – Я их тоже видела. Та, что была в мышином костюме, украла мой телефон в Нафплионе. И могу поклясться, что именно она напала на меня в лабиринте.

– Вряд ли. – Ник повернулся на сиденье и поморщился от боли. – Та, что напала на тебя в лабиринте, украла твой ноутбук, а этот ноутбук оказался в доме Резника задолго до начала приема. Я совершенно уверен, что те две женщины явились туда как раз для того, чтобы украсть твой компьютер у него. А теперь этот ноутбук лежит где-нибудь на дне Черного моря, дремлет среди рыб по соседству с твоим же телефоном. Но как бы то ни было – и мне жаль, что от этого ты вообразишь меня закоренелым преступником, – я видел, как две эти милые цыпочки прокрались в маленький музей Резника во время приема. Я решил пойти за ними и слышал, как они поднимались на верхний этаж. А это дало мне шанс заглянуть в библиотеку. И вот тебе на – там лежит академическое будущее Дианы Морган, бери не хочу. Я собирался подарить тебе его в тот же вечер, но потом все пошло… немного наперекосяк.

Я глянула на Ника, смягчившись от его исповеди:

– Я вполне ценю такой жест, вот только теперь за нами гонится толпа головорезов Резника вместе с новоявленными амазонками.

Ник горестно хмыкнул:

– Ладно, я совершил ошибку. Я был уверен, что те особы отключили камеры наблюдения заодно с системой сигнализации. Однако если бы я не стащил «Историю амазонок», твой приятель не настучал бы на меня и Резник не стал бы связываться с моими людьми в Дубае, а тогда я так и не узнал бы, что его сканер превратил тебя в амазонку. Назови-ка мне какую-нибудь греческую трагедию, которая с этим сравнится!

Некоторое время мы ехали молча. Здесь, вдали от Тевтобургского леса, ночь казалась спокойной и ясной: вокруг нас мигали звезды, а над горизонтом повис тонкий полумесяц. Но внешняя безмятежность никак не влияла на мое внутреннее состояние. Недоумение волна за волной накатывало на мое сознание, и я была разочарована тем, что даже теперь, сидя в машине рядом с Ником, я по-прежнему не знала, что скрывалось за интересом Фонда Акраб к амазонкам. Но у меня хватало ума не расспрашивать Ника, пока мы неслись на скорости сто тридцать километров в час. И я просто сказала:

– Как ты меня нашел?

– Хм, начнем с того, – Ник явно развеселился, – что ты путешествовала под собственным именем, взяла в аренду машину на свой паспорт, зарегистрировалась в отеле «Идингсхоф» тоже по нему…

Не глядя на Ника, я почувствовала, что он улыбается.

– Мне очень жаль, доктор Ливингстон, но если вы действительно не хотели, чтобы я к вам явился, вам не следовало оставлять за собой след шириной в Нил… или, лучше сказать, шириной в Амазонку? – Поскольку я промолчала, Ник вздохнул и продолжил: – Я просто позвонил Ребекке. Она была более чем рада помочь. Сказала, что мистер Телемакос посоветовал тебе отправиться в музей Калькризе. После этого мне только и оставалось, что обзвонить все гостиницы в округе…

Я вспыхнула:

– Бекки тебе поверила?

– А почему бы и нет?

Мне на ум пришла тысяча причин, по которым Ребекке не следовало доверять Нику, однако все они выглядели довольно жалко перед тем фактом, что Ник бросил вызов могущественному аль-Акрабу и проехал через всю Германию, чтобы спасти мою жизнь и в награду получить разбитый нос.

Весь остаток пути я излагала историю своих злоключений в Калькризе, включая и подозрения насчет аукционных каталогов и того, что доктор Егер могла быть распространителем информации среди амазонок.

– Это выглядит более чем логично, разве не так? – сказала я, когда мы свернули с автострады. – Конечно же, амазонки не могут рисковать тем, что кто-нибудь обнаружит их тайные средства связи… в особенности при той награде в миллион долларов, которую Резник назначил за их головы.

Я была настолько поглощена нашей беседой, что едва замечала темноту вокруг, пока не услышала хруст грязи под колесами. Ник говорил мне, куда поворачивать, и я так и делала, но…