– И какой же у тебя план? – спросила Питана, подходя к Мирине и облокачиваясь на поручни рядом с ней. – У нас есть еще несколько часов до рассвета.

– Никто ничего не должен знать, – прозвучал другой голос за их спинами. – Только так можно пробраться мимо дворцовой стражи.

Мирина оглянулась и увидела Клито; впавшие щеки жрицы казались еще более худыми в темноте.

– Ты готова туда вернуться? – спросила Мирина. – После того, как удалось сбежать?

Клито кивнула:

– Если кто-нибудь из дворцовых рабов нас увидит, вид знакомого лица успокоит их. Они все ненавидят своих хозяев.

– Но предстоит долгий путь.

– Не дольше, чем остаток моей жизни. – Клито попыталась улыбнуться, но ее губы забыли, как это делается. – Разве что она закончится уже этой ночью.

Мирина прикусила губу:

– Если что-то пойдет не так… Если нас кто-нибудь заметит… Мы не сможем вернуться на корабль. Мы расстанемся с остальными, может быть, навсегда.

– Идем же! – воскликнула Питана. – Все решат, что она сумела сбежать сама. И никому не придет в голову обвинять троянцев в таком безумии.

– Наверное, нет. – Мирина глубоко вздохнула. – Но ты права в том, что это безумие. И все-таки иногда безумие – это единственный путь вперед. Давайте… – Она замолчала, пока мимо проходил ночной страж.

– Это Идаус, – прошептала Питана. – Я попрошу Брианну отвлечь его. Он смотрел на нее с такой нежностью…

Как только решение было принято, три женщины отбросили прочь все сомнения и полностью сосредоточились на том, что им предстояло. Они, конечно, должны были вооружиться и все же идти налегке. После некоторых размышлений Мирина выбрала двусторонний топор, прихваченный с Крита.

– Он весьма полезен, – пояснила она, обращаясь к Клито. – И дает преимущества не слишком сильной руке.

Она не стала упоминать о том, откуда взялся этот топор, и не стала делиться с сестрами своими догадками насчет того, что, возможно, именно этим топором убили Нииту.

– Но у тебя совсем не слабые руки, – возразила Питана, закрепляя на плече колчан со стрелами. – Тогда, в море, ты победила Париса, прижав его руку к столу, и я сама видела, как у него весь лоб по?том покрылся.

Мирина сделала вид, что завязывает шнурки сандалий. Парис, вечный шутник, просто позволил ей выиграть, поддался, пока она не прижала его руку к столу… Только для того, чтобы расхохотаться и тут же снова выпрямить ее, а потом прижать руку Мирины к доскам. И если кто-то и вспотел во время состязания, так это Мирина.

– Ну да ладно. – Мирина постаралась выбросить из головы мысли о Парисе. – Дворцовые стражи похожи на диких зверей. Как и большинство мужчин. И даже у самых жирных и ленивых силы в руках куда больше, чем у нас. Наверное, так распорядилась сама природа, чтобы они могли без труда завладевать нами. Как бы еще мог продолжаться род человеческий? И именно поэтому, – она заткнула топор за пояс, – вы не должны приближаться к мужчине на расстояние вытянутой руки, если не знаете заранее, как совладать с его бесчестной натурой.

Клито беспокойно посмотрела на топор:

– Только подумать, когда-то я жаждала прикосновения мужчины… – Она поморщилась. – Ну да, как ты и говоришь, природа нас испытывает нашей же слабостью.

Мирина через плечо оглянулась на Клито:

– Это не испытание, это вызов!

Собравшись, три женщины осторожно спустились по трапу на пустынный причал, то и дело оглядываясь, чтобы убедиться, что Идаус все еще занят разговором с Брианной. Но когда Мирина уже решила, что им ничто не грозит, она услышала, как кто-то бежит следом за ними. Резко развернувшись, она с облегчением увидела, что это была Анимона.

– Пожалуйста! – Анимона, задыхаясь, прижала ладони к груди. – Я тоже хочу пойти с вами!

Мирина лишь молча кивнула в ответ, прижимая палец к губам.

Когда они бежали через долину Аргоса, Мирина старалась отогнать все сомнения. Им нужно было просто двигаться вперед, обсуждая по пути, как лучше прокрасться во дворец и, если понадобится, убить стражников. Меньше года назад эти самые женщины – Питана, Клито и Анимона – были настолько малодушны, что едва осмелились спуститься вместе с Мириной в подвал собственного храма, чтобы посмотреть на мертвую змею…

– Не беспокойся, – сказала Клито, как будто прочитав мысли Мирины. – Уж поверь, любой, кто видел и пережил то, что довелось испытать мне, готов сам схватиться за этот вот твой топор.

За их спинами Анимона громко вздохнула, соглашаясь.

– Все эти недели я только и представляла, что бы сделала с тем хряком, который… – Она умолкла со стоном. – Ради него же самого я очень надеюсь, что он не попытается остановить нас.

При этих словах Мирина поморщилась, но ничего не ответила. Ей самой не довелось испытать ничего подобного, и она могла лишь догадываться о силе их ненависти.

Только когда они добрались до Микен, Клито и Анимона наконец погрузились в нервное молчание. В бледном свете убывающей луны обиталище царя Агамемнона сильнее прежнего напоминало призрачное скопище ядовитых грибов, и Мирина почувствовала, как при этом зрелище у нее внутри все перевернулось.

Собрав все свое мужество, она направилась по дороге к огромным каменным воротам… но остановилась, когда Клито схватила ее за руку и прошептала:

– Мы тут нашли другой вход. Святилище, где Лилли оставила своего шакала, молясь за всех нас… Это там, почти на самой вершине холма. – Клито показала на стены слева от дворца. – Там есть одна тайная тропинка, прямо от святого места к дворцовой кухне, через дыру в садовой ограде. Хозяева о ней и не догадываются, но рабыни постоянно ею пользуются, чтобы сбежать и оставить свои подношения богам в надежде на освобождение из этого страшного места.

Они уже поднимались по склону следом за Клито, когда Мирина услышала, как Питана недоверчиво шепчет:

– Если вы могли с такой легкостью выходить из дворца, почему же до сих пор не сбежали?

– И куда бы мы пошли? – Клито развела руками. – Стали бы прятаться где-нибудь в близлежащих холмах, а они бы начали с восторгом на нас охотиться?

– Мерзкие, мерзкие, мерзкие люди! – сплюнула Анимона.

И снова Мирина промолчала, но долгий взгляд Питаны сказал ей, что не одну ее поразила парадоксальность ситуации. Их порабощенные сестры оказались достаточно дерзки, чтобы выбираться из дворца и молиться о спасении, но им не хватало храбрости для того, чтобы сбежать… Но в то же время Мирина слишком хорошо знала, что дело тут скорее в той самой утрате надежды, желания продолжать борьбу. Может быть, именно это, чем что-либо еще, и стало причиной того, что Мирина не хотела оставлять здесь Кару; Кара никогда не переставала верить в то, что может освободиться.

Тайный проход в дворцовую кухню вел через сад, где стояли пчелиные ульи и росли спящие пока что фруктовые деревья. Но даже в это время года, когда до летнего расцвета было еще далеко, все в саду выглядело тщательно ухоженным, а воздух наполняли нежные ароматы, и было очень трудно представить, что вся эта прелесть имеет какое-то отношение к жестокости и грубости греков.

– Вон туда, – прошептала Клито, ныряя сквозь колючую живую изгородь. – Тише!

Они некоторое время сидели на корточках в зарослях кустов, прислушиваясь, не донесутся ли какие-нибудь звуки со стороны помещений, где жили слуги. В темноте над ними какая-то птица испустила короткий предостерегающий крик. В траве прошуршал какой-то мелкий грызун. Но в остальном вокруг было тихо.

Встав на четвереньки, Клито вытянулась, чтобы заглянуть за угол, через кухонный двор, – по другую его сторону стояло маленькое строение, где и держали Кару. Но тут же попятилась, задохнувшись от волнения, и прошептала:

– Стража там нет! Значит, принц с ней, внутри!

– Ох, нет! – Анимона нервно переступила с ноги на ногу. – И что теперь?

– Подождем здесь.

Клито встала, чтобы отправиться на разведку, скрываясь в тени живой изгороди, и почти сразу исчезла из виду. Когда же она вернулась, ее энергичные жесты сразу дали остальным понять, что у нее есть хорошие новости.