Впрочем, сейчас всё это было не важно.

Игорь посмотрел на комиссара, который всё ещё показывал на него пальцем, и спросил:

— Могу я взглянуть на тело?

— Ещё чего! — в ответ ему загремел следователь. Он хищно улыбнулся и сказал:

— Улики хочешь испортить? Не дам!

— Я буду осторожен. К тому же разве следствие не завершило своё дело? Что здесь можно испортить?

— Мы… — заговорил было следователь, но тут же замолчал, когда комиссар показал ему рукой. Мужчина взволнованно смотрел на собравшихся, которым явно не терпелось, чтобы обвиняемый тоже посмотрел на мертвеца.

— Ну давай, — прокашлялся следователь.

— Но мы будем следить!

— Разумеется, — сказал Игорь и прошёлся к мертвецу. Следователь недовольно освободил место перед ним. Юноша наклонился и посмотрел в полуприкрытые глаза мёртвого тела, которое ещё недавно было Скоморохиным. Игорь мимолётно вспомнил его голос и неловкие повадки, а затем протянул палец и приоткрыл левый глаз — он был покрасневшим. Игорь провёл пальцем по дырке у мертвеца на виске и растёр на своих фалангах пепел.

— Его убил выстрел, — сказал Игорь.

— Разумеется. Всё что ты можешь сказать? — Прыснул следователь.

Игорь покачал головой, приподнялся и разом немного возвысился над мужчиной, который тут же невольно сделал шаг назад. Юноша заговорил:

— Выстрел произошёл с близкого расстояния, с боку, поэтому на его голове там много пороха.

— Ах, ну разумеется. Знаю, это потому что стрелял какой-то знакомый убитого, которого он подпустил к себе! А обвиняемый как раз был с ним знаком, — заметил комиссар.

Игорь его проигнорировал, продолжая свои суждения:

— Одна его рука вытянула вдоль тела, другая вытянута вперёд, почти возле головы. Судя по тому, как придавлены пальцы… Вот как.

Юноша кивнул.

И сказал голосом ясным и громким, который прозвучал на весь коридор:

— Он застрелился.

…

— Застрелился? — Воскликнул комиссар и быстро посмотрел на следователя. Лицо последнего тут же преобразилось. Он прокашлялся, выдавил улыбку для народа и поспешно заявил:

— Невозможно, глупость, — мужчина покачал своей лысой головой. А потом добавил, замечая, что комиссар всё ещё на него смотрит: — Нет ни одной на это улики!

Люди зашептались, а Игорь заметил про себя, не без улыбки, что этой парочке пошло бы исполнять роль комедийного дуэта. Как раз один из них был широкий, а другой тонкий — идеальные пропорции для этого дела.

И всё же, насколько бы забавным ни был их балаган, нужно и меру знать.

Игорь хлопнул в ладоши.

Раздался грохот, словно раскат грома, и все в коридоре тут же затрепетали. Следователь, который продолжал говорить какие-то глупости, осёкся и поперхнулся. Игорь воспользовался моментом тишины и заговорил:

— Судя по тому, как расположена его рука, он держал её возле головы; судя по обугленному участку на его правом виске, выстрел произошёл с очень близкого расстояния. Стреляли пулей из пистолета, которыми пользуются офицеры нашей армии… — один за другим Игорь перечислял факты, пока все его внимательно слушали, не смея вставить ни единого слова.

— Он застрелился, — сказал юноша ещё раз, приглушённым, нежным голосом.

И снова, мгновение тишины спустя, последовал шёпот. Судья, человек очень опытный, сразу нахмурился. Вместе с ним нахмурилась и Савелова. Масодова казалась непоколебимой, а прочие присяжные были каждый у себя на уме.

Когда шёпот перерос в громкий разговор, уже даже почти гомон, комиссар пришёл в себя. Он попытался придумать, как бы ему опровергнуть слова Игоря, — сущую глупость, по его мнению, — но ничего не приходило ему в голову. Благо, подоспела помощь:

Прокурор, который всё это время молчал, вдруг заявил своим мощным и ровным голосом:

— Если это было самоубийство… Где оружие? Где пистолет?

— Ах! — Воскликнул комиссар. — Точно! Точно! — Его глаза горели как у ребёнка. — Где оружие убийство!? Если он застрелился, оно должно быть прямо здесь. Не мог же мертвец его спрятать! Нет, это невозможно, — проговорил он, сладко выделяя букву З, и посмотрел на Игорь с триумфальной и дикой усмешкой.

Юноша был непоколебим. Даже когда все собравшиеся, — великое множество глаз, — посмотрели на него в ожидании ответа, — он и тогда не растерялся, и не смутился.

Игорь ответил просто и честно:

— Не знаю.

На мгновение повисла тишина — никто не ожидал такого ответа. Затем улыбки на губах комиссара и следователя сделались совсем широкими и радостными. Мужчина собрался что-то сказать, и тут…

— Советую вам обыскать всех в здании и заодно проверить, не припрятал ли убийца где-нибудь пистолет, — непринуждённо сказал Игорь, повернулся и пошёл по коридору прочь. Все обомлели: судья, прокурор, простые наблюдатели… Комиссар опомнился, хотел ему что-то крикнуть вслед, или даже не ему, а приставам, чтобы его задержали, но Игорь заранее приподнял руку и произнёс:

— На сегодня заседание закончено, я так полагаю. Свидетелей больше нет… Так что я свободен.

— Нет, вы…

— А что касается убийства… Я был занят во время перерыва, и меня видели. Наверное, даже слышали. Можете расспросить об этом госпожу Савелову, — ошарашил Игорь своими словами толпу и… ушёл.

Все люди проводили его глазами. Затем они повернулись и посмотрели на Григорию Савелову. Девушка была бледная, как небо за окном. Она замялась, что бы ей такое сказать, заскрежетала зубами и в итоге с большим трудом кивнула.

И снова коридор охватил неприятный шёпот. Комиссар едва пришёл в себя, неуверенно прошёлся к девушке, прокашлялся и спросил у неё:

— Нет, так нельзя… Вы точно уверены, что обвиняемый был с вами всё время перерыва?

Девушка кивнула.

— Вы уверены, и никуда он не отлучался? — отчаянно допытывался мужчина. — Где вы были, скажите!

Девушка затрепетала. Казалось даже, что она дрожит…

— Не важно… У вас есть доказательства? Да, необходимы вещественные доказательства! Доказательства на каждую из сорока пять минут! Запись, нужна запись, а без записи ничего не доказано! — повторил уже совершенно безумный комиссар и отчаянно улыбнулся.

— …Держи, — вдруг сказала девушка и протянула мужчине диктофон.

Он растерялся.

— Слушай, — сухим, как мороз, голосом проговорила Григория, развернулась и пошла прочь.

…

…

…

Игорь в это время вышел из здания суда через задний ход. Он вел на закрытую от журналистов территорию, на каменный дворик, ограждённый заборчиком, по периметру которого бродила охрана.

Юноша посмотрел на охранников, а затем перевёл взгляд на немного морщинистого мужчину, который молча стоял возле выхода и смотрел в пасмурное небо. Сперва Игорь его даже не узнал, настолько странно генерал-лейтенант смотрелся без своей лукавой улыбки.

Но вот она вернулась, и Кирсанов посмотрел на Игоря как обычно весело и непринуждённо:

— Я улажу все дела, ваше превосходительства, — сказал он и малость поклонился. — Можете не волноваться и идти на бал… Я слышал, вас там сегодня ожидают…

— Ожидают, — кивнул Игорь, а мгновение спустя спросил:

— Есть мысли, кто его убил?

— Определённо; немногие обладают силой, которая может заставить другого человека себя застрелить. Я слышал, в Индии есть кладенец, сила которого позволяет мастеру повелевать над чужим сознанием… Я проведу расследование. И даже если это было просто по принуждению, мы всё выясним в ближайшее время.

— Хорошо. Желаю удачи, — просто сказал Игорь.

Кирсанов поклонился и вернулся в здание.

А юноша меж тем посмотрел на белое небо и тихо вздохнул.

Прямо перед отправлением из Японии он получил доклад…

Скоморохин наконец обратился к проктологу.

Сегодня будет ещё одна глава.

Небо ещё было голубое, когда Игорь возвращался на машине в своё поместье. Но солнце светило рьяно, и было видно, что скоро небосвод покроется румяной желтизной, а потом, спустя ещё немного времени, он совсем выгорит в чёрную головешку.