Марк вздохнул, и поморщился. Вот они, сельские беды-проблемы. Без лошади - хоть в петлю.
- А что Тимоха твой делал?
- Ну, как, я ж сказывал: священника вызывал, платок колол...
- Ясно. Пущай Тимоха твой зайдет. Потолкую, вдруг и впрямь толк выйдет?
Еще не стемнело, как Тимоха зашел. Марку вдруг подумалось, что быть сельским магом - очень прибыльное и непыльное дело. Принес Тимоха ту малость, что смог оторвать от семейного бюджета - булку хлеба, лукошко разноцветных яиц и горшок, запечатанный глиной.
- Присаживайся. Рассказывай.
Стал Тимоха рассказывать. Марк слушал его говорок, а сам пытался отрешиться от слов. Слов было много, были они неуклюжие, и не так были важны, как жесты, как интонации. Как то, о чем Тимоха не говорил. Марк пытался вспомнить полузабытые лекции по психологии и все-таки выудить проблему из словесного потока. Мял Тимоха шапку, а из рук не выпускал. Значит, не знает, чем руки занять, но при этом мужик прижимистый. Магу, однако, добра не пожалел, все самое лучшее из дому принес. Значит, и жена знает, не против, да не может непутевого мужичка на путь истинный направить. И ведь не ленив, наверное, раз сам прибежал, а не уговаривать пришлось. Верит. Вот! Верит он! В магию-шмагию. Вот на вере-то мы и сыграем.
- Скажи-ка мне, мил человек, - начал Марк. - А кто у вас в селе лучше всего скот пасет?
- Та арапчонок! - уверенно ответил Тимоха.
- Что за арапчонок?
- Та два года назад объявился здесь, с мамкой и сестрой. А может, не сестрой, бесы их разберут, тех арапов...
- Ты конкретней говори!
- Ну, я и говорю! Они дальше ушли, а он остался. С тех пор скот и пасет.
- А кто у вас кузнец?
- Мамай.
- Тогда слушай меня. Оставь здесь свои подарки, я над ними до утра поколдую. Завтра с утра придешь, я еще спать буду, поэтому слушай и запоминай. Яйца отнесешь арапчонку, скажешь, от меня. И попросишь его, хоть в ноги упади, чтоб лошадь твою обратно привел. Понял? Запомнил? Дальше, возьмешь кувшин свой, и оттащишь Мамаю. Тоже скажешь, от меня. И велишь ему - слышишь? - велишь, а не попросишь, чтоб тебе с телегой подсобил. А про кувшин пусть придет ко мне, сам спросит. Жене своей скажешь, чтобы принесла мне завтра до полудня самой чистой воды, которую найдет.
И все тебе сделаем. Понял?
- Понял, понял! - закивал Тимоха. И ускакал радостный
"Во что же ты ввязываешься, дурашка?" - спросил себя Марк. А, махнул он сам себе, веры у мужика не убудет, а чтобы ему кроме веры чего другого привалило, мы завтра чуток пошаманим. Особенно показуху устраивать не буду, но лекции нам не зря читали!
После ужина попросил у хозяина принести ему яйца, кувшин, зачем-то внимательно перебрал все яйца, и так же зачем-то (сам Марк не смог бы объяснить - зачем) отложил два яйца в сторону. Прочитал над корзинкой молитву шепотом. Над кувшином задумался надолго.
Чего бы такого сказать кузнецу? Вряд ли в кувшине что-нить ценное. Значит, надо, чтобы кузнец сам этот кувшин отдал, да внутрь и не заглядывал. Зачем бы ему этот кувшин отдавать? А, пускай, сделаем вид, что у кузнеца тоже проблемы. Скажу, чтобы подержал кувшин дома, да и выкинул куда подальше в лес, и проблемы с ним уйдут. Может, и не уменьшится у человека проблем в жизни, да он будет думать, что лучше стало.
Вот и пусть думает.
С тем и вернул кувшин на табурет.
Разбудил Мамай. То, что это был кузнец, было видно сразу: человек-гора! В полтора обхвата в талии, и талия - не самое широкое место.
- Благодарствуйте, господин маг! - с порога возвестил Мамай.
- Эт за что? - спросонья попытался вспомнить свои вчерашние планы "господин маг".
- Да за избавление от беды! Век не забуду, если чего потребуется: подковать кобылку, али кому морду набить - вы уж обращчайтесь, я добра не забуду!
- Да ладно тебе, - величественно махнул ручкой ошарашенный таким поворотом дела Марк. - Ты пособи Тимохе с телегой - видишь же, пропадает человек?
- Да и не знал я про его телегу! - ответил кузнец. - Конечно, все сделаем! Все в лучшем виде! Очень уж вы меня выручили!
Потом пришла жена Тимохи. Принесла ведро талой воды.
Марк с кряхтением сел на тюфяке, отлил в миску воды, пошептал над ней, и сказал:
- Ну, жена верная да любимая, скажешь мужику следующее. Что счастье - оно как пух, на мед липнет, а с голого места ветром сдувается. Потому пущай он тебя любит крепко, да чтоб каждый вечер. Устал, не устал - а вперед!
Зардевшаяся женщина только кивнула.
- А чтоб ему, стало быть, легче было, ты его на ужин крепко не корми, но чтоб каждый вечер выпивал он по три глотка этой воды. Недели не пройдет - заглянет счастье в ваш дом, а как увидит, что вы живете дружно да мирно, так и останется. Муж твой вино пьет?
- Пьет, - горько вздохнула женщина.
- Так и скажи ему - пока эта водица не кончится - никакого вина. Иначе отравится. Недельку-то потерпит? Чай, мужик, а не баба?
Артемий засмеялся.
Чем это он выручил кузнеца, Марк узнал только к вечеру. Артемий рассказывал, и трепал себя за бороду от удовольствия.
- Приехал к Мамаю кум, давно приехал, да так и загостился. И вроде бы, не много места занимает, да такой въедливый мужичонка, что я б его сам бы треснул, а Мамаю, гляди-ка! - не с руки. И все он ему критику наводит, то не так делаешь, это... А тут с утра Мамай с твоим подарочком. Ну, хоть и утро, а кум и туда, и сюда - што в горшочке? Мамай ему: не твое дело! Слово за слово, открыли кувшин, да только на условии, что кум его весь и выпьет. А тот и рад радешенек, что задарма повеселится. Только того не учел, что у Тимохи отродясь ничего хорошего не водилось, и я вчера как узнал, что брагу эту вы, господин, сбагрили, то аж возрадовался. Ну, не допил кум и половины. Не смог. А Мамай ему - пока не допьешь, из дому никуда. Сиди и пей.
И вышел в кузню.
Вернулся - того и след простыл. Ни его, ни вещей. А кузнец остатки припрятал, если вдруг когда вернется.
Марк тоже посмеялся над тем, как удачно пригодился Тимохин подарок, и тут в дверь постучался и сам Тимоха.
- Благодарствуйте, господин Марк! Ой, помогло уже!
- Что помогло?
- Да колдовство ваше! Телегу починили, и лошадку мою вернули!
- Как? Уже?
- Вот так-то! Я ж говорил, что арапчонок наш лучше всех скотину знает! Вот, только что пригнал каурую мою! Говорит, в дальних Выселках сыскал. Когда только успел?
- Ну, и добро тебе, - пытаясь скрыть нехорошие мысли, ответил Марк.
- Уж и не знаю, чем благодарить вас...
- А, пожалуй, и найду, чем. В качестве платы я с тебя возьму, знаешь, что... Вернешься домой, возьми чурбачок, да у ворот его поставь. И как с женой заругаешься - пойди, и на том чурбачке с краешку зарубку сделай. И так - каждый раз. Как кончится место на чурбачке - будешь целый день делать то, что жена скажет. Хоть крышу чинить, хоть волком выть, хоть под дудку плясать. А со следующего дня чурбачок другой стороной поверни. Понял?
- Да, ить... Понял! А это... Можно спросить?
- Спроси.
- Про вино - правда?
- Правда. Тут уж, Тимоха, сам решай. Ты у вас в семье - голова, тут только ты можешь решить. Или хочешь счастье приворожить надолго, чтоб жило у тебя, и даже из щелей не убегало, или не хочешь. Если хочешь..
- Да хочу, хочу, конечно! Да только...
- А вместо вина будет тебе та вода давать и силу, и радость. Ты ее пей не спеша, три глотка - а каждый смакуй, как самое крепкое вино. Пока до постели дойдешь - уже и в голове шуметь будет, а сил не убавится, а прибавится. Понял?
- Понял. Ну, еще раз вам спасибо!
- Пожалуйста, Тимоха, пожалуйста....
Проводив гостя взглядом, Марк понял, что раны почти не болят. Ну, вот, подумал он, гостя настроил на боевой лад, кто бы еще мне пинка бы дал? Двигаться надо, господин маг, а не просто так валяться. Без усилий, без лишней спешки, но нечего залеживаться.
