А дома-то и нет!

Вместо популярного в местных краях ресторана, встречающего героических путешественников открытыми дверями, ароматами кухни и радостными улыбками - пустота, и полуобгоревшее здание. Марк слез с Лианы, разогнул спину, осторожно присел, встал, и пошел осматривать разрушения.

Разрушений было, в общем, не много. Внутри, конечно, разруха была значительно больше. Антипожарная пропитка сделала свое дело, и сгорел один угол и обуглилось две стены. Вот только куда делись все?

- Слетали, называется, - прокомментировал Хинтер.

Лиана легла, демонстративно отвернув морду.

- Ребят! - кинулся извиняться Марк. - Я от своих слов не отказываюсь. Заплачу, как обещал. Только разберусь, что тут происходит, и почему.

- Да понятно, - ответил Хинтер. - Если ты ищешь своих работников - то все живы. Кроме одного. Мы залетим попозже.

- Ага, - ответил Марк, прикрывая глаза от пыли, поднятой крыльями Лианы.

Рядом с ним валялись два мешка. В одном еще оставалась картошка, промокшая и изрядно помятая. В другом - прочие шмотки.

Вот и весь результат небывалой экспедиции за океан.

Немного.

А случилось, как выяснилось, следующее. Буквально на следующий день после отлета в его ресторан кинулись желающие поживиться. Кто просто не платил за еду, кто хамил прислуге, нагрянули и настоящие разбойники. Попытки их выпроводить и кончились для ресторана столь плачевно. Был убит один из официантов, наиболее рьяно защищавший имущество хозяина, несколько были ранены, включая вышибалу. Для разбойников налет тоже прошел не без потерь, но разозленные бандиты подожгли строение. Даже антипожарная пропитка не спасет, если полить маслом (за которое ты же и платил денежки), и подложить сухих веток и дров. Просто сгорело не все.

Что успели - спасли. Растащили по домам, но тоже не все. Все, что можно было - вынесли в ночное время благодарные горожане.

Заявился и кредитор.

- А я говорил вам, Марк, что вам не следует пускаться в эту авантюру!

- А вам-то что с того, господин Кесеф? Да, у меня небольшие проблемы.

- Небольшие проблемы? Мальчишка! Раньше у тебя был хотя бы ресторан! А сейчас нет ничего, кроме долгов!

- С долгами я сам разберусь как-нибудь.

- Разберется он! Нет, чтобы послушаться пожилых людей!

- Пожилые люди, кстати, могли бы и помочь в защите собственного имущества!

- Я не нанимался охранять тебе конуру, щенок. Ну, и что ты теперь будешь делать?

- Жить дальше. Ну, неприятно, конечно, но не беда. Дело житейское!

- А как долги отдавать будешь?

- Золотом. Пока что время есть.

- А кроме времени у тебя ничего и нет.

- Если бы вы знали то же самое, господин Кесеф, что и я, и если бы вы были действительно добрым человеком, то радовались бы вместе со мной, а то и ссудили бы еще денег. Но вы - злой человек, и радостно вам видеть чужое горе.

Старичок-ростовщик покачал головой.

- Конечно, я злой, противный старикашка. Но почему-то все идут за деньгами ко мне. Какое лицемерие! Дайте, благодетель вы наш! По гроб жизни будем помнить! И что? Где слова благодарности?

- Золото затмило вам глаза, Кесеф. Вы не замечаете ничего, кроме золота. А ведь золото несъедобно! Запри вас в комнате с горой золота, и что будет с вами через неделю?

- Детей своих учить будешь, если они у тебя будут! А я эту притчу знал еще до твоего рождения.

- И что с того? Ну, знаете. А живете так, как будто и не слышали никогда.

- Зато ты идешь за золотом ко мне, а не я к тебе!

- А вот тут вы промахнулись, господин Кесеф. Тут у вас ошибочка. К вам люди идут в сильной нужде, а уходят со злобой и завистью. А ко мне идут от нужды, но уходят с радостью и песнями. А золото, заметьте, несут и вам, и мне.

- Но ты мне должен...

- Я помню о своих долгах, - перебил его Марк. - И не отказываюсь от них. И время у меня еще есть. Идите, господин Кесеф, и не надоедайте мне. У меня куча работы.

И Марк принялся за работу. Навестить своих работников, выяснить их состояние, настроение, начать составлять планы на будущее....

Только поздно вечером, завалившись спать у своей бессменной поварихи, которая пустила его к себе без разговоров и даже разместила на лучшей (то есть, единственной) в доме кровати - только тогда Марк понял, что сдал очередной экзамен.

Ведь еще пару лет назад в этой самой ситуации он бы плакал от досады, искренне считал, что жизнь - кончена, все зазря, корил бы себя за то, что не послушался Кесефа, и потерял все, что имел.

А сейчас он чувствовал, что все произошедшее - не более чем мелкая неприятность. Причем, в этом не приходилось себя убеждать насильно. Гораздо больше, чем сгоревший ресторан, его волновало - где сажать картошку и кукурузу? Не поздно ли? Доживет ли драгоценная картошка до ростков, или сдохнет вся без исключения? Он знал, что кукуруза должна расти в теплых условиях. Достаточно ли они теплые в этой местности? Если все будет нормально, если он доживет до осени и урожая - то расплатится с Кесефом и еще останется в прибыли.

Только бы дожить.

Вспомнились разговоры с Учителем. Неужели и к смерти можно относиться так же?

Утром Марк разбирался с остатками своего имущества. В принципе, убытки были не столь уж значительными. Конечно, потребуется время на то, чтобы перестроить стены, перестелить пол, заменить порушенную мебель.

Время, и деньги.

Работники, прослышав о возвращении шефа, подтягивались к остаткам ресторана. Появился и верный Ли.

Марк еще некоторое время помедитировал на разрушения, ожидая какой-нибудь светлой мысли, или знака свыше, не дождался, и приказал начать разбирать ресторан. Вышибалу погнал за плотниками, а Ли оставил руководить укладкой и сортировкой запчастей.

У самого же Марка были заботы посерьезней, чем какой-то полуобгорелый ресторан.

Во-первых, выбрать поле. Как ни противился зад после полета на драконе - Марк заставил себя сесть в седло. Все-таки это быстрее, чем на телеге, а трясти в ней будет не меньше.

Найти крестьянина, который согласится ухаживать за его драгоценной картошечкой. Достаточно бедного, чтобы сумма в два рулона, обещанных к осени, показалась завлекательной, и при этом достаточно ответственного, чтобы все не посохло.

У него и переночевал.

А утром, торжественно, чуть ли не с песнопениями, каждый многострадальный клубень разрезался на четыре части, и каждый кусочек клался в отдельную лунку. Крестьянин с женой, вскапывая ровные грядки ямок, поглядывали на Марка с плохо скрываемым презрением, считая его слабоумным. Резать плоды и закапывать в землю - это надо каким быть идиотом? Тем не менее, Марк обязал поливать грядки не реже одного раза в две недели, Потом, вспомнив что-то из нереально далекого прошлого - попытался объяснить, что такое "окучивать". Правда, что это такое и как это происходит он не знал, поэтому от фонаря назвал: как только ростки подымутся вот на столько - под каждый кустик подгрести земли.

Надеясь, что это не принесет вреда росткам, Марк поехал в соседнее село, и там все повторилось - только с кукурузой. Одно из них да взойдет. Покончив с этим, Марк вернулся обратно в город.

Реальность встретила его деньгами.

Сам покоритель атлантики уже собирался идти по знакомым занимать денег "до осени", но Ли вручил ему мешочек с монетками. В основном мелочь, но не настолько, чтобы не оттягивать руку.

- Это откуда? - удивленно спросил Марк.

- Да вот, скинулись, кто сколько мог.

Марк оглядел лица рабочих и работников, поглядывавших в их сторону в столь значимый момент.

- У вас же у самих нету?

- Не совсема нету. Что-то есть, ты же платил. А когда все опять заработает - снова платить будешь. Люди тебе верят.

- Так некоторое время придется работать без оплаты.

- Мы знаем.

- И без смены.

- Мы знаем.

- А если что-нибудь случится, и я не смогу вернуть?