Именно в номере этого периодического издания за 1873 год можно найти первые отголоски той невероятной эпидемии попаданий на мель, жертвой которой на побережье Ньюфаундленда, незадолго до этого, к нашему удовольствию, стали архитевтисы.

После изложения истории вопроса о гигантских кальмарах (недостаток точности которого мне, увы, уже приходилось подчеркивать), доктор Э.С. Пакард-младший, главный редактор упомянутого издания, ссылался на многочисленные свидетельства, собранные им лично:

«Капитан Дж. Хаммонд из Сейлема, который плавал в течение сорока одного года между этим портом и Индией, сообщил мне, что на широте мыса Доброй Надежды он видел плававшие в воде останки кальмара, размером от 8 до 10 кубических футов (что соответствует размеру бочки объемом от 250 до 280 литров). На это животное, по всей вероятности, напали китообразные, которые съели его голову и щупальца».

На последнем собрании Бостонского общества естественной истории почтенный капитан Н.И. Этвуд сообщил о том, что видел, как кашалот изрыгал части кальмара, имевшие в диаметре 10 дюймов (25 см). Он отметил, что кашалотов считают пожирателями гигантских кальмаров.

Все это не принесло ничего нового, а лишь подтвердило высказанное прежде доктором Шведиэром, Пьером Дени де Монфором и некоторыми другими. Самым важным в статье доктора Пакарда-младшего было напоминание о прошедшей незамеченной для зоологов публикации в газете «Кейп-Энн эдвертайзер».

Согласно осеннему выпуску этого журнала за 1871 год, экипаж рыболовного судна из Глостера, плывшего по Ньюфаундлендской банке, обнаружил в воде труп кальмара, имевший в длину 15 футов (4 м 60 см), самые длинные щупальца которого были длиной 10 футов (Зм).

Главный редактор «Кейп-Энн эдвертайзер» подтвердил доктору Пакарду подлинность этого происшествия: действительно, мистер Джеймс Тарр из фирмы «Дог, Тарр и Ко» из восточного Глостера поручился ему в этом.

Мистер Тарр, расспрошенный заинтересованными натуралистами, смог дать самые полные сведения об этом событии.

Примерно 20 октября 1871 года капитан Кемпбелл со шхуны «Б.-Д. Хаскинз» в то время, когда его корабль стоял на якоре в Ньюфаундлендской банке, обнаружил на поверхности волн студенистую массу.

Несколько человек спустили лодку, чтобы обследовать этот труп с близкого расстояния, и обнаружили гигантского кальмара. Пассажиры следующей лодки обмерили туловище кальмара и обнаружили, что он имел 15 футов (4 м 60 см) в длину и 4 фута (1 м 42 см) в окружности. Для своей длины он был, скорее, тонким. От его наполовину съеденных щупалец остались части длиной от 9 до 10 футов (2 м 75 см), объем их составлял 22 дюйма (56 см).

Несмотря на свою стройность, этот головоногий должен был весить около тонны!

Клюв кальмара был бережно сохранен одним из рыбаков судна «Б.-Д. Хаскинз», однако этот человек не пожелал расстаться с ним ни за какие деньги. Доктору Пакарду удалось все же этот клюв сфотографировать. Фотографию он послал в Копенгаген профессору Стенструпу. По мнению этого датского специалиста, такой клюв должен был принадлежать, по всей вероятности, кальмару вида Architeuthis monachus.

Доктор Пакард представил также своему скандинавскому коллеге гравюру на дереве, изображавшую другой клюв, подаренный капитаном Этвудом из Провинстауна Эссекскому институту. Эта анатомическая деталь, имевшая 4,5 дюйма (11 см) в длину (одна из самых крупных), была найдена в желудке кашалота, загарпуненного, по всей вероятности, в Северной Атлантике. По мнению Стенструпа, этот клюв мог принадлежать кальмару вида Architeuthis dux.

Статья доктора Пакарда в «Американском натуралисте» не должна была долго оставаться без отклика.

10 ноября 1873 уважаемый человек из города Сент-Джонс в Ньюфаундленде, мистер Александр Меррей из Геологической комиссии Канады, написал письмо профессору Жюлю Марку с просьбой передать его крупному голландско-американскому ученому Луису Агассизу, который в то время являлся высшим авторитетом в области морской биологии. Этот последний успел только передать письмо главному редактору «Американского натуралиста», прежде чем слег ― 2 декабря, после конференции в Фитчберге. Через десять дней он скончался от переутомления и вызванного им приступа нервной депрессии.

В письме была описана схватка рыбака, по имени Теофиль Пикко, с действительно исключительным по размеру кальмаром, которая случилась около 25 октября к юго-востоку от острова Ньюфаундленд.

На этот раз речь не шла, как во времена Дени де Монфора, о том, чтобы отбросить историю, как цепь лжесвидетельств или нелепостей, ибо доблестный Пикко добыл в виде трофея одно из щупалец чудовища, отрубленное одним ударом топора. Фрагмент этой анатомической детали и несколько отделенных от нее присосок с зубчатыми краями были заспиртованы мистером Александром Мерреем в подарок профессору Агассизу.

По словам Пикко, щупальце было отрублено на расстоянии 10 футов (3 м) от того места, где оно прикреплялось к туловищу. Первый обрубок представлял собой часть внутренней поверхности щупальца, имевшую в длину 6 футов (2 м). Кроме этого, осталась часть щупальца, имевшая в длину 30―35 футов (9―10 м), и фрагмент, имевший в длину 19 футов (5 м 80 см), который пришлось укоротить до 2 футов, для того чтобы законсервировать в сильно концентрированном рассоле. Этот фрагмент заканчивался чем-то вроде узкого, лопатообразного, остроконечного и обтрепанного снизу весла, которое было 15-сантиметровым в своем самом широком месте. На конце оно было усеяно многочисленными розетками из мелких присосок, ороговевших по краям. В итоге одна лишь палица, которая венчала конец щупальца этого кальмара, была больше, чем обычный крупный кальмар!

Письмо мистера Александра Меррея было опубликовано журналом «Американский натуралист» лишь в феврале 1874 года. За это время событие достигло ушей публики посредством других периодических изданий, заинтересованных в сообщении последних известий в большей степени, чем научный журнал. Так, в номере за 6 декабря 1873 года можно прочесть рассказ об этой страшной схватке, принадлежащий перу преподобного Мозеса Гарвея из Сент-Джонса. Действительно, в этой очень верующей стране рыбаки после схватки с чудовищем отправились в первую очередь к священнику, и именно ему первому показали они отрубленное щупальце. Священник немедленно посоветовал своим прихожанам отнести этот трофей преподобному Гарвею, чей страстный интерес к естественным наукам был ему известен. В конце концов именно Гарвей сохранил то, что осталось от щупальца, и передал в музей Сент-Джонса.

Искушенному натуралисту немедленно стала понятна вся важность анатомической детали. Четверть века спустя он сообщал об этом все еще с волнением:

«И вот я завладел одной из самых редких достопримечательностей животного царства ― настоящим щупальцем „рыбы-дьявола“, до сих пор почитавшейся мифом, животного, существование которого оспаривалось натуралистами на протяжении веков. Я знал, что держу в руках ключ к большой тайне и что новая глава должна быть вписана в Естественную историю».

И все это случилось потому, что один одиннадцатилетний мальчик проявил исключительное хладнокровие.

Благодаря целому хору совпадающих между собой сообщений можно восстановить событие в мельчайших подробностях.

Двадцать шестого октября, после того как они забросили свои сети в море на широте Грейт-Белл-Айленда, рыбаки Дэниел Сквайр и Теофиль Пикко, которого сопровождал его маленький сын, увидели вдруг темную и бесформенную массу, плававшую невдалеке от их лодки. Думая, что это останки разбитого корабля, и надеясь на какую-нибудь драгоценную добычу, рыбаки приблизились, и один из них, стараясь зацепить предмет, ударил по нему гарпуном. От удара масса внезапно ожила и поднялась над водой, обнаружив довольно осмысленное лицо, на котором два бледных, выпученных глаза, казалось, яростно сверкали. Для того, чтобы увеличить ужас до пределов, животное с враждебностью, не оставлявшей сомнений в его намерениях, разинуло клюв, размером с бочонок на 6 галлонов (27 литров), похожий на гигантский клюв попугая.