В мире рептилий самый большой из когда-либо добытых крокодилов, по-видимому принадлежавший к виду гребнистых крокодилов (Crocodylus роrosus), единственный проникший в море, выловленный сто лет назад двумя охотниками с острова Лусон на Филиппинах, по их свидетельству, был длиною 20 футов (8 м 85 см). Однако следует заметить, что, по мнению Карла Шмидта из Музея естественной истории в Чикаго, судя по размерам черепа этого чудовища, который хранится в США, его длина не должна была превышать 22,5 фута (6 м 85 см). А ведь и аллигатор (Alligator mississipinsis), и оринокский крокодил (Crocodylus intermedius) оба могут достигать в исключительных случаях семи метров в длину. Но совершенно точно то, что самые большие черепахи ― морские: кожистая черепаха (Dermoshelus coriacea) достигает иной раз в длину 2 метров 75 сантиметров и весит в таких случаях около 700 килограмм. Гигантские черепахи с Галапагосских островов гораздо меньше: их вес не превышает 300 килограмм.

Наконец, среди млекопитающих слоны, которые являются чемпионами в категории тяжеловесов среди наземных животных, кажутся очень маленькими рядом с самым большим китом. Голубой кит-полосатик (Sibbaldus musculus) может весить столько, сколько весит стадо из 35―40 взрослых слонов. Даже Baluchitherium, самое крупное млекопитающее, когда-либо живщее на Земле, своего рода носорог, в холке превосходивший по высоте жирафу, должен был весить в 10―12 раз меньше, чем крупный кит. Он весил лишь вдвое больше новорожденного китенка. Для сравнения сошлемся на то, что однажды из тела самки полосатика, имевшей в длину 24 метра, был извлечен зародыш длиной около 8 метров, весивший 7 тонн. Вообще говоря, полосатик еще до своего рождения весит больше, чем самый крупный взрослый слон.

Не надо думать, что самые огромные обитатели моря были в первую очередь обнаружены натуралистами. В действительности такого рода открытиями чаще всего руководит случайность. Самая твердая воля часто ничего не меняет в этом деле. Океан напоминает те небольшие электрические подъемные краны с ярмарочной площади, с помощью которых, казалось бы, легко выудить множество более или менее соблазнительных призов, например такой значительный выигрыш, как фотоаппарат, лежащий на самом виду, но, несмотря на настойчивые усилия, никогда не удается заполучить ничего, кроме ментоловых леденцов или безделушки, с которой неизвестно, что потом делать.

Ряд событий, связанных с открытием некоторых морских гигантов, лучше познакомят нас с этим вопросом.

Самая крупная из всех рыб, китовая акула (Rhineodon typus), была открыта только в 1828 году. Первый экземпляр был загарпунен у берегов военным врачом, который был также отличным знатоком южноафриканских рыб. Прошло еще двадцать лет, прежде чем сведения об этом гиганте достигли западного мира. Теперь минуло уже больше ста лет с тех пор, как мы познакомились с рыбой, о которой не мог бы мечтать никакой Тартарен от рыбной ловли.

Наша встреча с самым большим скатом ― мантой, или гигантским морским дьяволом (Manta birostris), относится примерно к той же эпохе.

Он был научно описан в 1828 году доктором Эдвардом Банкрофтом на основании экземпляра, выловленного в предыдущем году в порту Кингстона, на Ямайке, генерал-майором сэром Джоном Кином. Разумеется, это чудовище, которому приписывали иногда размах «крыльев», близкий к 8 метрам, было известно и раньше, но его зоологическое определение не было вынесено до упомянутого времени. Так, в своем сочинении «Relacion Historica del viaje a la America» (1758) дон Антонио де Ульоа, генерал-лейтенант испанского флота, уже упоминал о «чудовищной рыбе», называемой манта, которая нападает, как говорят, на ловцов жемчуга в районе между Панамой и Гуаякилем: «…длинная и широкая, как стеганое одеяло, она охватывает своими плавниками любое оказавшееся в пределах досягаемости существо и немедленно удушает его». Более того, некий полковник Монтегю, кажется, помышлял впоследствии о том, чтобы включить манту в число скатов. Мы увидим в дальнейшем, что тщательное описание доктора Банкрофта не помешало, однако, почти сорок лет спустя одному просвещенному путешественнику принять манту за нечто вроде сирены с белыми руками!

Заметим, что самый крупный экземпляр манты, который подвергся измерению, не превышал шести метров в ширину. Загарпуненный в 1919 году в Бимини, на Багамах, он весил 1500 килограмм. Однако следует сказать, что эти чудовищные скаты совершенно безвредны. Единственная исходящая от них опасность связана с их маниакальной склонностью к чудесным прыжкам, которые они совершают над водой. Всплеск, который они производят, падая обратно плашмя, производит устрашающее впечатление. Случается, что раненые манты падают таким образом на лодки рыбаков, достаточно неосторожных, чтобы охотиться на них, ― можно себе представить размеры ущерба, нанесенного этой тонной разгневанной мускулатуры!

Знаменательным в числе прочего является состояние наших знаний о китообразных, которые насчитывают в своих рядах несколько семейств самых крупных животных, когда-либо существовавших на нашей планете. Вопреки всеобщему мнению самый гигантский динозавр юрского периода никогда не достигал размеров наших современных больших китов: китов-полосатиков, собственно китов и кашалотов. Судя по примерным расчетам, представляется, что самые громадные доисторические рептилии не превосходили весом 50 тонн, тогда как голубой кит может весить 150 тонн.

Нет ничего удивительного в том, что люди привыкли к промысловым морским гигантам, которых они добывают преимущественно ради жира. Но, может быть, существуют и другие? Преждевременно было бы это отрицать, тем более что многие китообразные больших размеров были открыты меньше века назад, а некоторые и теперь едва нам знакомы. Совпадения исключительных обстоятельств, сделавших возможным для нас знакомство с этими животными, в других случаях могло просто не произойти.

Ни одно семейство китообразных не является в наших глазах таким загадочным, как семейство клюворылых китов (Liphiidae)[4]. Из пяти родов, входящих в это семейство, только один известен достаточно хорошо, он же был единственным, известным в самом начале прошлого века, ― мы имеем в виду род бутылконосов (Hyperoodon), который был назван так Ласепедом в 1804 году. По-видимому, существует несколько различных видов бутылконосов, чья длина приближается к 10 метрам, но тот вид, который больше всего отличается от других, известен нам практически лишь по черепам, найденным по берегам южных морей. До сих пор бутылконосов удавалось выловить лишь на севере Атлантического океана!

«Кит-клюворыл» Кювье (Liphius), который дал имя всему семейству, вначале считался вымершим животным. Все вещественные доказательства его существования, которые первоначально удавалось получить, сводились к окаменелому черепу, найденному в 1804 году Жоржем Кювье как череп ископаемого животного. Почти полвека спустя после этой анатомической находки второй точно такой же был выброшен на берег в том же месте. И лишь много позже в Новой Зеландии было выловлено китообразное животное, обладавшее таким же черепом. Любопытно, что у стареющих особей череп становится окаменелым, как бы прежде времени превращаясь в ископаемое. Есть еще одна причина, по которой это животное представляется насмешкой природы над зоологией. Светлая сверху и темная снизу окраска его тела находится в противоречии со всеми установленными ныне правилами животной окраски. Стоило большого труда убедить зоологов в реальности его существования.

Род ремнезубов (Mesoplodon), быть может, самый загадочный. Первоначально он стал известен благодаря трупу, выброшенному на побережье в графстве Эгин, в Шотландии, который посчастливилось увидеть натуралисту Соверби. Это коричневое животное обладало странно выгнутой нижней челюстью, снабженной лишь одной парой зубов, послужившей причиной его первоначального названия, Diodon sowerbyi, которое впоследствии было отброшено, как неудобное для классификации. В 1828 году очень похожее животное, совсем не имевшее зубов, было выброшено живым на пляж в Гавре. Это существо, привлекшее толпы любопытных, оставалось в живых еще в течение двух дней. Прогуливающаяся публика, имевшая крайне субъективное представление о рационе питания китообразных, предлагала ему хлеб, смоченный водой, и другие не менее не подходящие продукты. Бедное, испуганное животное испускало нечто вроде глухого крика, напоминавшего мычание коровы. После того как этот дельфин был осмотрен Анри Дюкроте де Бланвилем, вследствие отсутствия зубов он получил имя Aodon dalei. По мнению специалистов, это животное могло оказаться престарелой особью «кита» Соверби, потерявшей зубы от старости.