Качаю головой:

— Конечно. Она его ненавидит. Если бы могла, на следующий день он бы уже не жил — я удивлён, что вам этого другие не сообщили. Сцена ж очень яркая была, да на людях.

— Ну почему не сообщили, — посетитель полирует взглядом носки туфель. — Просто не бьётся кое с чем.

— Вы любовь от ненависти у открытого и откровенного человека по глазам отличите? — спрашиваю в лоб, поскольку его колебания явно устремились не туда.

— Отличу, конечно.

— Ну так почему вы считаете идиотом меня? Я тоже отличаю.

— Вы более чем на десять лет младше.

— Так ведь это вы ко мне пришли за частным мнением, а не я к вам, — парирую. — Если оно не совпадает с тем, чего вы ожидали или хотели бы слышать — но извините.

— Один — один, — капитан снова поднимает вверх ладонь, — нечем крыть. Что ж, хороший разговор, спасибо большое.

Он поднимается с кресла, складывает руки за спиной и с четверть минуты прохаживается по комнате. Его начищенные туфли беззвучно ступают по полу — а ведь он явно прибыл совсем недавно из другого региона, не азиатского.

Есть на глобусе континент, где весьма небедное население не имеет привычки разуваться — по собственному жилищу там ходят в той же обуви, что и по улице.

Впрочем, в тех краях с эпидемиологической обстановкой порядок. И всегда был.

— Вы даже не…

Гость не успевает закончить фразу — дверь ванной комнаты распахивается и к нам выходит Янг Ши в клубах пара. Сделав два шага, она замечает, что полотенце начинает сползать с груди — южанка вовремя успевает подхватить полоску ткани. Потом она поднимает глаза, видит перед собой незнакомого мужчину и на весь этаж звенит громкий женский визг.

Девица пятится назад в ванную, но от резкого движения узел полотенца окончательно развязывается.

И снова крик. Янг Ши опять нервно хватается за ткань, хотя все уже всё увидели.

— Прошу прощения! — капитан молниеносно реагирует как надо — прикрывает глаза ладонью, вдобавок демонстративно зажмуривает их. — Извините за вторжение, я не думал, что вы успеете выйти! Мы не планировали болтать надолго.

Я повторяю за ним — опускаю взгляд в пол, но всё равно успеваю заметить полное отсутствие нижнего белья на своей, к-хм, коллеге.

Янг Ши, передохнув секунду, опять начинает истошно голосить, затем наконец скрывается в ванной.

Фэн Ин наощупь находит дверную ручку и аккуратно прикрывает дверь:

— Ещё раз извините, уже ухожу.

Дверь санузла с грохотом захлопывается, отделяя нас от аппетитной (как оказалось) фемины.

— Так что вы не успели договорить? — как ни в чём не бывало уточняю, делая вид, что не замечаю приглушённого ворчания из ванной.

Кстати, в джакузи снова набирают воду, судя по звуку. Видимо, второй подход к снаряду.

— Вы даже не представляете, Лян Вэй, насколько эта на первый взгляд мелочь — важный и ключевой момент в кое-каких рабочих делах, — офицер поправляет сбившийся галстук. — Потому что по другим каналам была совсем другая информация.

— Можно подробнее? — ну а что, общаемся откровенно. — Вдруг что прокомментирую или присоветую.

— Вы сейчас мне на чёрное говорите белое. Стор, неправильно сформулировал… Вы очень противоречите данным других источников, утверждая, что у пары нет взаимно глубоких чувств.

— Ну почему нет, чистая незамутнённая ненависть, — опять говорю искренне. — Это действительно глубокое чувство, уж поверьте, и оно там достаточно взаимно — посмотрите наконец запись! Просто то сильное чувство, которое между ними есть, вас по знаку не устраивает.

— Простите? — гость заинтересованно подаётся вперёд.

— Математика. По модулю значение от нуля очень отличается — там не равнодушие, а бурные эмоции. Просто они идут со знаком минус а вы хотели плюс. Ну извините, — развожу руками.

— Н-да уж, — посетитель качается с пяток на носки возле окна.

— У них точно нет близких чувств, — вздыхаю, поскольку надоело толочь воду в ступе. — А у вас та противоречащая информация из окружения родителей, а не детей, — ну да, я тоже всё понял. — Так ведь?

— Извините, но я не буду комментировать, — капитан что-то прямо в этот момент решает.

Да теперь уже может и не говорить — не важно. Я по его реакции всё понял.

— Родители часто выдают желаемое за действительное, — напоминаю азы. — Им вполне хватает идеальной, по их мнению, партии. На мнение ребёнка плевать — они ведь уверены, что лучше знают, какую жену или мужа подсовывать. Я, кстати, это тоже проходил.

— Да ну⁈ — маска безразличия на мгновение испаряется.

— Ну да. Отец хотел женить на дочери нашего председателя — тоже считал, что брак будет идеален. Так что не нужно семи пядей во лбу, чтобы понять, вам докладывал кто-то из окружения родителей. Сами подумайте, если их слова правда, откуда тогда взялась та драка? За границей, на людях, наотмашь.

— Именно поэтому я к вам и пришёл. В в документах одни данные, а на записи — совсем другие настроения. Если б была любовь, она прямо исключает то, что случилось.

— Можно откровенный вопрос? Не для передачи и сразу оговорюсь — госбезопасность не пострадает.

— Спрашивайте, — визитер слегка напрягается.

— Если наша вьетнамская гостья пожелает остаться у нас на ПМЖ, допустим, она поступит в университет или начнёт работать моделью…

— Без проблем! Пускай пишет заявление! — перебивает Фэн Ин.

Он достаёт телефон, подходит к столику и подносит свой аппарат к моему. WeChat издаёт характерный сигнал, уведомляя о сопряжении двух устройств и передаче контакта.

— Оставляю вам свой личный номер, — поясняет капитан. — Звоните в любое время, если она примет решение жить у нас и не возвращаться прямо сейчас с делегацией домой, — его голос понижается на пару тонов. — Этот вариант сразу всем интересен — ей, мне, предполагаю, что и вам, — он косится на двери в ванной, где по второму разу плещется в джакузи Янг Ши.

Интерлюдия.

В очередной раз возмутившись неловкой ситуацией вслух, Янг Ши наконец-то стихает и прижимается ухом к двери, прислушиваясь к приглушённым голосам.

— Если она очень захочет остаться… ПМЖ… начнёт работать… — доносятся обрывки фраз.

— Без проблем. Пускай…

Первая мысль пронзает голову как молния — у Лян Вэя появилась девушка, причём иностранка. Вот он и пытается решить её проблемы. Что-то внутри неприятно сжимается от этой мысли.

Услышав приближающиеся шаги, она инстинктивно отскакивает от двери, чуть не поскользнувшись на мокром кафеле. Голоса стихают.

Тяжело выдохнув, южанка поправляет сползающее полотенце, надёжно закрепляя его узлом, и вглядывается в отражение в запотевшем зеркале. Проводит ладонью по стеклу, стирая конденсат.

За всё время пребывания в Пекине она не смогла заработать ничего, кроме тревожности и тёмных кругов под глазами, которые каждое утро приходится старательно маскировать дорогой косметикой. Друзей нет, вечно занятая семья раздражённо отмахивается от её проблем, да и личные отношения не складываются. Хотя, возможно, сложились бы, будь на это время и силы. Но с другой стороны, вот Лян Вэй же как-то смог.

Она переводит потухший взгляд на белоснежную джакузи, в которой медленно опускается уровень воды.

Вроде начинали вместе с нуля — она тогда была абсолютно уверена, что этот неотёсанный деревенский житель не протянет в шикарном ресторане и нескольких дней. Но не тут-то было. Теперь он один из лучших официантов, живёт в дорогих апартаментах, постоянно куда-то уходит и возвращается в приподнятом настроении, словно у него всё легко и просто получается.

Лян Вэй определённо везунчик, а она его полная противоположность. Горькая желчь поднимается к горлу, когда её охватывает удушающая смесь ненависти к коллеге и жгучей зависти к его успеху.

— Янг Ши, можешь выходить, — обращаюсь через дверь.

Вместо ответа раздаётся только резкий звук включённой на полную мощность воды в раковине.