— Господин Ван, как нас уведомил сотрудник корейского МИДа, загремел в психушку, — напоминаю. — Узнаёте почерк? Раз она об этом слышала, значит, было что-то по промышленной линии. Вряд ли бы китайский зять привлёк внимание чеболей и всей этой верхушки, если бы дело не было связано с бизнесом. Нет у них времени на всякую мелочь.

— Пожалуй, соглашусь, — кивает госпожа Дэн после недолгого раздумья. — Вопросов больше не имею. Всё, берусь за это дело. Буду пытаться.

— Эй, уламыватель, — бросает мне вслед секретарь. — Примерную дату ужина с директором хоть озвучишь? Сколько мне ждать?

Я поворачиваюсь в её сторону, облокачиваюсь в дверном проёме и задумчиво закрываю глаза:

— Сегодня понедельник, день тяжёлый. Мы с ней уже виделись, теребить повторно — моветон, — размышляю вслух. — Завтра — накат работы, по горячим следам встречаться тоже неправильно. Тем более, мне с утра на работу, так что и вторник не вариант. В среду утром ей позвоню — либо в среду, либо в четверг она сможет вырваться на час-два.

— Откуда такая уверенность? — прищуривается собеседница.

— Вы очень молоды, госпожа майор, — говорю, не открывая глаз. — Наверняка последнее звание получали досрочно?

—???

— Потому что вам максимум двадцать семь, до майора у вас стандартно расти ещё минимум два года. Это при самом оптимистичном стечении обстоятельств: если лично вы гений, а ваше начальство в вас души не чает. Я прав?

— Продолжай.

— Та женщина постарше вас, причём изрядно. В молодости люди меньше смотрят в перспективу, а старшее поколение, назовём её так, пусть и на внешность далеко не старуха, заглядывает в двадцать первый-двадцать второй век.

— Подробнее.

— На её должности люди её типа обожают планировать двадцать первый век Республики Корея. Психология.

— Странно, что это понимаешь ты.

— У меня будут очень хорошие учителя в университете, считайте, кое-что объяснили авансом… В итоге: её внутренний интерес и мотивация ко мне лично — конечно, она будет поддерживать отношения. Потому что я — перспективный человек второй половины двадцать первого века Китайской Народной Республики. Да, связи и отношения на её работе именно так создаются и поддерживаются, — развожу руками. — В миде чуть другая специфика, по крайней мере, среди чистых дипломатов, о вашей двойной крышей не говорим. У вас конечно же профдеформация и вы не мыслите категориями личных связей, потому что втягивание-вербовка-эксплуатация.

— Хм.

— Она согласится, — уверенно заявляю я. — Не могу точно сказать, час выкроит или два, но встреча состоится.

— Хорошо, договорились. Рада, что не придётся долго ждать обещанного, — лицо госпожи Дэн становится серьёзным. — Слушай, а какая у тебя работа? Чего тебе на неё лететь? Это же потом обратно в Сеул мотаться? Останься на день-другой? И мне так спокойнее.

— Ресторан «Горизонт», работаю официантом. Остаться уже никак не могу, меня и так администратор прикрывает.

— Стоп, ты что, официант⁈ — третий секретарь удивлённо вскидывает брови.

— Все профессии нужны, все профессии важны. Не место красит человека а человек место.

— Да ладно. Завязывай. Ресторан — это несерьёзно.

— У меня там достаточно серьёзные обязательства перед конкретным человеком, которого я подведу, если не явлюсь. Ресторан, может, и несерьёзно, соглашусь, но партнёров в любом деле подводить нельзя. Это портит карму и рождает в мозгу вредные схемы, — прикладываю указательный палец к виску.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Хоу Ган, прислонившись к своему автомобилю, задумчиво смотрит на здание налоговой инспекции. Солнце клонится к закату, бросая длинные тени от окрестных зданий. Мимо проносятся машины, спешащие по своим делам. Но мысли парня далеки от повседневной суеты. Ситуация с этим Лян Вэем накаляется с каждым днём и ему необходимо выяснить, кто и зачем пытался вербовать мальчишку. Только так можно будет понять истинный масштаб проблемы.

Хоу в очередной раз бросает взгляд на часы и недовольно цокает языком. Он терпеть не может, когда кто-то заставляет его ждать.

Спустя несколько минут из дверей налоговой инспекции выходит невысокий мужчина в тёмно-синей форме с фуражкой в руках. Заметив его, Хоу оживляется и выпрямляется в полный рост, возвышаясь над приближающимся китайцем на добрую голову:

— Чжэн Гоцян, — приветствует он инспектора, окидывая лицо того оценивающим взглядом. — Выглядишь замученным.

— Тяжёлый день, — вздыхает Чжэн, поправляя очки на переносице. Усталость явственно читается на его лице.

— Понедельник, — понимающе кивает Хоу, разводя руками, словно один этот факт всё объясняет. — Так что тебе удалось узнать?

Инспектор быстро оглядывается по сторонам, проверяя, нет ли поблизости лишних ушей, и понижает голос:

— Я знаю, кто и зачем его вербовал.

— Правда⁈ — глаза бойфренд Ван Япин загораются нетерпеливым блеском.

— Да. Этим занимался инспектор Ма Цзе, — продолжает инспектор. — Юноша работает в модельном агентстве, а моему коллеге как раз требовался информатор для негласного сотрудничества. Это был один из способов выйти на человека, подозреваемого в махинациях с импортом древесины из России.

— Вот оно что. И чем всё закончилось?

— Да ничем, — собеседник пожимает плечами. — Пацан пошёл в отказ и пригрозил Ма Цзе проблемами с законом. Тут явный промах моего коллеги — не стоило так нагло вламываться. Особенно к несовершеннолетнему. Видимо, думал запугать юнца, но, несмотря на возраст, Лян Вэй знает свои права. Потребовал официального оформления с участием родителей и всё в этом духе.

— Я так понимаю, с вербовкой покончено? — уточняет Хоу.

— Конечно. По своему опыту скажу, что в таких ситуациях второй попытки не бывает. Так что ни о каком дальнейшем сотрудничестве речи быть не может.

— Ясно.

Хоу чувствует, как напряжение, давившее на плечи последние дни, начинает постепенно отпускать. Значит, с налоговой инспекцией у деревенщины связей нет — уже неплохо. Теперь остаётся прощупать Управление по борьбе с организованной преступностью. К счастью, бывший одноклассник обещал помочь и с этим вопросом. Конечно же не за просто так.

— А ты чего через отца не узнал? — внезапно интересуется инспектор, прикуривая сигарету. — Было бы в разы быстрее.

Хоу на мгновение напрягается. Откровенничать с каким-то знакомым не в его планах, особенно про проблемы личного характера.

— Сам знаешь, он занятой человек. Не озадачивать же его пробивкой какого-то деревенского пацана. К тому же, вряд ли бы он знал о личной инициативе Ма Цзе, так что я не прогадал, обратившись к тебе.

— И то верно, — соглашается Чжэн, выпуская облако дыма.

— Ладно, спасибо, что всё разузнал, — сын начальника протягивает руку, давая понять, что разговор окончен.

— Обращайся, — инспектор отвечает на рукопожатие и медленно направляется к своей машине.

Следующим утром…

Хоу Ган сидит на краю кровати, задумчиво глядя на экран смартфона. Его пальцы машинально переводят очередную сумму на счёт Ван Япин, повинуясь привычному ритуалу в ответ на её требовательные сообщения. Сколько раз уже было? Десять? Двадцать? Он сбился со счёта, да это и неважно.

Внезапно утреннюю тишину прорезает настойчивый звон входящего вызова. На дисплее высвечивается имя Чжао Вэньцзе — одноклассника из Академии военных наук. Хоу, не раздумывая, принимает звонок:

— Чжао, что-то ты рано, — вместо приветствия бросает он, падая спиной на кровать.

— Решил сразу позвонить, как всё разузнал, — отзывается бодрый голос на другом конце линии. — Потом времени может не быть.

— Ты очень вовремя. Рассказывай, — Хоу мгновенно подбирается, усаживаясь прямо.

— С Управлением по борьбе с организованной преступностью Лян Вэй никак не связан, — докладывает одноклассник.