— Ты болен.

— Ты действительно считаешь, что это оскорбление для меня? — я сжимаю губы в тонкую линию. — Последний шанс. Сними рубашку.

— Нет.

Мы смотрим друг на друга одну секунду.

Две.

Три..

Он направляется в мою сторону. Вся кровь отливает от моего лица, и по спине пробегает дрожь.

Это реально.

Этот взгляд. Эта решимость.

На этот раз он не остановится.

— Отлично! — выпаливаю я, отступая назад. — Я сделаю это.

Он останавливается, но его бесстрастное лицо остается на месте. Он выглядит спокойным и непринужденным, но если я сделаю хоть один шаг, не сомневаюсь, он погонится за мной, как голодный волк.

Думай, Эльза, думай!

Сумасшедшая идея взрывается у меня в голове.

— Сделай это для меня, — говорю я нейтральным, почти безразличным тоном.

Левый глаз Эйдена дергается.

Уверена, что мое предложение застало его врасплох. Он думал, что я либо отступлю перед его угрозой, либо он сделает это силой. Убеждена, что больной ублюдок надеялся на второй вариант.

Тот факт, что я предлагаю ему сделать это без всякого фактора насилия, должен вывести его из равновесия.

Те, кто предлагает два варианта, не ожидают третьего. Третий вариант их пугает, и на этом я настаиваю.

Он прищуривается:

— Ты снова пытаешься играть в игру.

— Я просто даю тебе то, чего ты хочешь.

— Да?

Его тон становится каменно-холодным.

— Да.

— Ты пожалеешь об этом.

Он подходит ко мне и тянется за моей лентой.

Я кладу обе ладони на его дурацкие широкие плечи и зарываюсь пальцами в его пиджак.

Он останавливается у моей первой пуговицы и изучает мое лицо.

Прикосновение к нему никогда не было частью сделки, и он, должно быть, удивляется, почему я делаю это добровольно.

Не знаю, ненавидит он это или ему нравится, но я не даю ему или себе времени подумать об этом.

Я поднимаю колено и бью его в промежность. Сильно. Так сильно, как только могу.

Его лицо искажается, и он протягивает ко мне руки, но я пригибаюсь и пробегаю мимо него.

Огромная ухмылка растягивает мое лицо.

Я только что ударила коленом по яйцам Эйдена гребаного Кинга!

Я ударила Эйдена по яйцам.

Я пнула Эйдена чертового Кинга по яйцам.

Мои ноги скользят и останавливаются на пороге класса.

Я задыхаюсь.

У меня вспотели руки.

Волна адреналина исчезает из моего организма, оставляя дрожь в конечностях.

Плечи трясутся от сдерживаемого смеха. Если бы я не боялась, что мои одноклассники начнут называть меня сумасшедшей, я бы громко засмеялась.

Я хочу бегать, прыгать и бить себя кулаками.

Это странный вид свободы, которого я никогда не ощущала.

Я всегда была тихой и замкнутой, но сейчас? Я чувствую, что могу ударить луну и пнуть звезды.

Глубоко вздохнув, я расправляю плечи и вхожу в класс с высоко поднятой головой. В мою сторону летят несколько смешков и замечании о холодном сердце, но они похожи на белый шум.

Эти маленькие задиры могут выкладываться в полную силу, и это не будет иметь значения.

Я только что ударила их короля. Между ног.

Внутренне улыбаясь, мой взгляд падает на трех других демонов.

Коул сидит за своим столом и читает учебник по физике. Ксандер сидит на столе и спорит с Ронаном, который стоит.

Остальные ученики либо пытаются включиться в разговор, либо наблюдают.

Самое печальное, что я думаю, что они делают это подсознательно. Их привлекает все, что представляют собой четыре всадника.

Сила.

Очарование.

Богатство.

Ронан это Смерть, потому что он непробиваемая скала в центре поля.

Коул это Голод; молчаливый, но смертоносный, когда наносит удар.

Ксандер это Война; все, что он знает, это как сеять хаос.

И он что-то сделал с Ким. Потому что даже сейчас ее здесь нет.

Ким никогда не опаздывала в школу.

Это может быть мое ложное чувство храбрости или остатки адреналина, все еще бурлящее в венах, но я не останавливаюсь, чтобы подумать об этом.

Я хватаюсь за лямку рюкзака и шагаю к троице.

— Говорю тебе, дружище. — Ронан постукивает указательным пальцем по столу перед Ксандером. — Она пришла на вечеринку из-за меня.

— Все пришли из-за тебя, — говорит Коул. — Ты организовал вечеринку, не забыл?

— La ferme — заткнись, капитан! Дело не в этом. — Ронан продолжает разговаривать с Ксандером. — Признай это, она пришла ради меня.

— Если это поможет твоему эго, конечно. —

Ксандер смеется. — Не мог бы ты передать мне то, что курил прошлой ночью?

Ронан хмурится.

— Зачем?

— Это дерьмо хорошое, если оно заставляет тебя верить в то, чего не существует.

— Пошел ты, Найт.

Ронан бросается на него.

В этот самый момент нейтральный взгляд Коула встречается с моим. Он прочищает горло, и двое других, которые все еще препираются, замолкают.

— Холодное Сердце? — Ронан отшатывается, будто его ударили. — Мне мерещится или это на самом деле Холодное Сердце перед нами? — он оглядывается за моей спиной и вокруг, а затем ухмыляется. — Ты здесь, чтобы признаться мне в своей любви? Я знал, что ты всегда была влюблена в меня, но извини, я принимаю признания только днем. Правила есть правила.

Я игнорирую его и смотрю Ксандеру в лицо.

— Где она? — спрашиваю я.

Ксандер спрыгивает со стола.

— Где кто?

— Ким, — выдавливаю я.

— Ох, — брови Ксандера поднимаются в притворном беспокойстве, когда он роется под столом. — Капитан, не видел здесь маленькую Кимберли? Нет? Как насчет тебя, Ро? Обыщи свой карман, может, она там спряталась.

Ронан демонстративно засовывает руки в карманы.

— Нет, ее здесь нет. — он ухмыляется, доставая упаковку презерватива. — Но я нашёл это. — мои губы сжимаются в отвращении. —Quoi? — Что? — спрашивает Ронан. — Всегда защищён.

— Я здесь не ради ваших игр, — говорю я никому конкретно.

— Тогда зачем ты здесь? — спрашивает Ксандер.

— Ким. Где она?

— Если ты не знаешь, где твоя подруга, откуда мне знать, Холодное Сердце?

Я подхожу ближе, все еще сжимая лямку рюкзака.

— Я знаю, что ты что-то сделал с ней вчера.

Он улыбается, как маньяк.

— У тебя есть доказательства?

Мои ногти впиваются в ладонь, пока я почти не пускаю кровь.

— Подожди. — Ронан встает, между нами. — Что было? Какие доказательства? Кто-нибудь, введите меня в курс дела. — Коул качает головой. — Что? Я чувствую себя обделённым. — Ронан пинает своего друга по ноге. — Сначала Кинг на вчерашней тренировке выкинул свое дерьмо, потом Найт вытворяет какую-то хуйню за нашими спинами, а теперь к нам обращается Холодное Сердце. Вы должны признать, что в этом нет ничего нормального.

Только одно предложение продолжает крутиться у меня в голове, как петля.

Кинг на вчерашней тренировке выкинул свое дерьмо.

Что, черт возьми, это должно означать? Эйден образцовый игрок и ученик. Он не просто выкидывает свое дерьмо.

Имеет ли это отношение к тому, что он сделал вчера?

— Кто-нибудь, просветите меня. — Ронан переводит взгляд с одного друга на другого. — Кто-то? Кто-нибудь?

— Держись подальше от Ким, — говорю я Ксандеру со всей злобой, на какую только способна.

— Или что? Ты меня остановишь?

Я уже собираюсь ответить, когда, к сожалению — или к счастью, это зависит от того, как вы это видите, — в класс входит учитель. Все садятся, и я нахожу свободное место позади.

Мой взгляд встречается с игривым взглядом Ксандера. Он садится в ряд рядом, бросает мне мой телефон и ухмыляется.

Я вздрагиваю. Мудак.

— Оу, смотри. Кимберли нет в классе.

Хвастливый тон, которым он говорит, раздражает меня.

— Мистер Найт. — обращается миссис Стоун. — Урок начался, я была бы признательна, если бы вы сосредоточились.